Письмо из Кремля (фильм)
Поделись знанием:
К:Фильмы 1970 года
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
| Письмо из Кремля | |
| The Kremlin Letter | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Картер ДеХэйвен |
| Автор сценария |
Глэдис Хилл |
| В главных ролях |
Биби Андерсон |
| Оператор |
Эдвард Скейф |
| Композитор |
Роберт Дразнин |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
120 мин. |
| Страна | |
| Язык |
английский |
| Год | |
«Письмо из Кремля» (другое название «Кремлёвское письмо», англ. The Kremlin Letter) — американский триллер режиссёра Джона Хьюстона по одноимённому роману Ноэля Бена. Премьера фильма состоялась 1 февраля 1970 года. Слоган фильма: «Третья Мировая война в… конверте!» (англ. World War III...in an envelope!).
Содержание
Сюжет
Шпионская сеть посылает в СССР молодого сотрудника, обладающего фотографической памятью, на выполнение чрезвычайно важного задания. Ему предстоит вернуть письмо, написанное ЦРУ, в котором Советскому Союзу предлагается помощь, если китайцы создадут атомную бомбу.
В ролях
- Биби Андерсон — Эрика Коснова
- Ричард Бун — Уорд
- Найджел Грин — Шлюха (англ. The Whore)
- Дин Джаггер — Разбойник (англ. Highwayman)
- Лиля Кедрова — мадам Софи
- Майкл МакЛаймуар — Элис-душка (англ. Sweet Alice)
- Патрик O’Нил — Чарльз Рун
- Барбара Паркинс — Б. А.
- Рональд Рэдд — капитан Поткин
- Макс фон Сюдов — полковник Коснов
- Орсон Уэллс — Брезнавич
- Сандор Эле — лейтенант Гродин
- Джордж Сандерс — Колдун (англ. Warlock)
- Раф Валлоне — Кукольник (англ. Puppet Maker)
- Энтони Чинн — Китаец
- Джон Хьюстон — адмирал
- Вонетта Макги — негритянка
- Марк Лоуренс — священник
- Сирил Шэпс — полицейский врач
- Кристофер Сэндфорд — Рудольф
- Джордж Правда — Казар
- Хана Мария Правда — жена Казара
- Людмила Дударова — жена Поткина
- Фульвия Кетов — Соня Поткина
- Лаура Форин — Елена Поткина
- Саша Карафа — жена Гродина
- Дмитрий Тамаров — Илья
- Виктор Бомонт — дантист
- Стив Закариас — Копировщик (англ. Dittomachine)
- Брэндон Брэйди — Дэн-часовщик (англ. Clocker Dan) (нет в титрах)
Съёмочная группа
- Режиссёр-постановщик: Джон Хьюстон
- Сценаристы: Глэдис Хилл, Джон Хьюстон
- Продюсеры: Картер ДеХэйвен, Сэм Уизенталь, Джон Хьюстон
- Оператор: Эдвард Скейф
- Композитор: Роберт Дразнин
- Художник-постановщик: Тед Хэуорт
- Художник по костюмам: Джон Фёрнисс
- Гримёр: Джордж Фрост
- Монтажёр: Расселл Ллойд
- Звукорежиссёры: Ренато Гадуэри, Бэзил Фентон-Смит, Лесли Ходжсон
- Дирижёр: Роберт Дразнин
Интересные факты
- Во время съёмок фильма Орсон Уэллс был задействован также на съёмках «Уловки-22» режиссёра Майка Николса.
- Первоначально на роль Чарльза Руна планировался Джеймс Коберн.
- В фильме используется инновационная для того времени техника озвучания: в сценах, где должны говорить по-русски, диалог начинается на русском языке, а через несколько фраз продолжается на английском языке. Тем самым удаётся избежать как обильного количества субтитров, так и дублирования на английский язык.
- Многие сцены, в которых должна изображаться Москва, на самом деле были сняты в 1969 году в Хельсинки благодаря архитектуре, которую сочли схожей с московской.
Используемые композиции, не указанные в титрах
- Love Is a Many-Splendored Thing Сэмми Фэйна (исполняется на пианино в баре для геев в Сан-Франциско)
- Sobre las olas (Over the Waves) Хувентино Росаса (звучит во время сцены в зоопарке Центрального парка)
- Stay Мориса Уильямса (звучит в московском клубе)
Напишите отзыв о статье "Письмо из Кремля (фильм)"
Ссылки
- «Письмо из Кремля» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v97970 Письмо из Кремля] (англ.) на сайте allmovie
- [www.imdb.com/title/tt0065950/trivia Интересные факты на сайте IMDb (англ.)]
- [www.imdb.com/title/tt0065950/soundtrack Саундтрек на сайте IMDb (англ.)]
|
Это заготовка статьи об американском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Письмо из Кремля (фильм)
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
