Питер Пэн в Кенсингтонском саду
| Питер Пэн в Кенсингтонском саду | |
| Peter Pan in Kensington Gardens | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: |
1902 («Белая птичка», гл. 13—18) |
| Издательство: | |
«Питер Пэн в Кенсингтонском саду» — сказочная повесть Джеймса Барри, самое раннее из его произведений о Питере Пэне. Повесть состоит из шести глав и исходно представляет собой часть романа Барри «Белая птичка», опубликованного в 1902 году. Позже Барри написал о Питере Пэне пьесу «Питер Пэн, или Мальчик, который не хотел расти», которая была поставлена на сцене в Лондоне в 1904 году и имела большой успех. В 1906 году главы о Питере Пэне из «Белой птички» были изданы как самостоятельное произведение «Питер Пэн в Кенсингтонском саду»; это издание проиллюстрировал Артур Рэкем[1].
В книге рассказывается о том, как младенец Питер Пэн убежал из дома и сначала не захотел, а потом не смог вернуться домой к маме, и остался жить в Кенсингтонском саду, познакомившись там с феями. Продолжением истории о Питере Пэне стала книга «Питер и Венди», опубликованная в 1911 году.
Сюжет
Повествование начинается с краткой экскурсии по Кенсингтонскому саду, которую рассказчик проводит для читателя (при этом рассказчик упоминает, что обычно гуляет по саду с мальчиком Дэвидом). Рассказчик описывает главные достопримечательности сада — Главную аллею и Круглый пруд, Горку и Колодец Святого Говора, озеро Серпантин и Остров птиц, а также упоминает разные случаи, которые происходили в садах с гуляющими там мальчиками и девочками. Именно на Острове птиц рождаются птицы, которые позже превращаются в детей, поэтому те, родители, которым нужен ребёнок, отправляют на остров записку с просьбой прислать им мальчика или девочку.
Затем начинается история мальчика по имени Питер Пэн, который, как пишет автор, только наполовину человек и живёт на свете с незапамятных времён. Питер сбежал из дома через окно, когда ему было семь дней от роду (как говорит рассказчик, все дети рождаются в виде птиц, поэтому сначала все они умеют летать и только и думают о побеге из дома). Он улетел обратно в Кенсингтонский сад, когда тот был закрыт на ночь, однако обнаружил, что живущие в Саду феи и эльфы сторонятся его. Мудрый ворон Соломон сообщает Питеру, что тот уже превратился в человека, однако теперь так и останется наполовину человеком и наполовину птицей. Утратив со временем способность летать, Питер стал жить на Острове птиц, свил себе гнездо и сделал дудочку из тростника. При этом он мечтал попасть в Сад и поиграть с другими детьми, но не умел плавать.
Однажды к острову прибивает кораблик, сделанный из пятифунтовой купюры, и Питер предлагает щедрую награду дроздам, если они построят для него большое гнездо, которое будет держаться на воде. Сделав парус из остатков своей пижамы, Питер доплывает в гнезде до Сада, где знакомится с феями и эльфами, которые позволяют ему гулять по саду во время закрытия. Питер начинает приходить в сад каждую ночь и играть там, но делает это совсем не так, как обычные дети, потому что не знает, как они играют. Кроме того, Питер выступает в роли музыканта на балах у фей, за что королева фей обещает исполнить его самое заветное желание.
Питер говорит феям, что хотел бы вернуться к маме, и при помощи пыльцы с их крылышек летит домой. Он видит свою маму, тоскующую по своему потерянному сыну, но не находит в себе силы открыться ей, оставив вольную жизнь в Саду. Когда же Питер всё-таки решает окончательно вернуться к маме, окно дома оказывается закрытым, и в комнате с мамой спит другой малыш.
Cпустя много лет с Питером знакомится Мейни Маннеринг — четырёхлетняя девочка, которая однажды зимой спряталась в Саду после закрытия и ночью смогла наблюдать праздник фей, и для которой феи построили маленький домик, когда она уснула. Питер предлагает Мейни пожениться, и она соглашается, однако не решается остаться в Саду навсегда из опасения, что она больше никогда не увидит свою маму. Однако позже Мейми оставляет в Саду для Питера подарок — воображаемого козлика, которого феи превращают в настоящего. С тех пор феи по ночам строят в Саду домик для детей, которые могут случайно остаться в Саду после закрытия, а Питер Пэн объезжает Сад на своём козлике в поисках потерявшихся малышей. Если же малыши всё-таки гибнут в Саду от холода и голода, Питер копает для них могилки и ставит на них надгробные камешки[2].
Персонажи
- Питер Пэн
- Мама Питера
- Соломон — старый мудрый ворон на Острове птиц
- Мейми Маннеринг — девочка четырёх лет, побывавшая на празднике фей и первая из людей познакомившаяся с Питером Пэном
- Тони — старший брат Мейми
- Мама Мейми и Тони
- Королева Мэб — фея, повелительница Сада
- Герцог Рождественских Маргариток — восточный эльф, который ни в кого не мог влюбиться
- Брауни — простая фея, в которую влюбился Герцог
Русские переводы
История о Питере Пэне, изложенная в романе «Белая птичка», была переведена на русский язык ещё в 1917 году, когда в журнале «Летопись» был опубликован перевод А. Ф. Даманской. Позже перевод издавался отдельной книгой в Петрограде, Праге и Берлине[3].
В СССР «Питер Пэн в Кенсингтонском саду» был переведён только в 1980-е годы: перевод Алексея Слобожана был опубликован в сборнике «Сказки английских писателей» в 1986 году, а затем переиздавался в других сборниках[3]. Позже появились переводы-пересказы книги, выполненые Ириной Токмаковой (которая переводила и «Питер и Венди») и Геленой Гринёвой (также проиллюстрировавшей книгу)[3].
Статуя Питера Пэна
В Кенсингтонском саду, который является основным местом действия книги и недалеко от которого жил сам Дж. Барри, в 1912 году была установлена бронзовая скульптура Питера Пэна. Автором скульптуры стал сэр Джордж Фрэмптон, к которому Барри обратился с заказом создать скульптуру[4].
Скульптура изображает Питера Пэна, играющего на дудочке. На постаменте — фигурки фей, белок, кроликов и мышей, которые слушают игру Питера. Впоследствии было отлито ещё шесть копий данной скульптуры, которые находятся в парках Ливерпуля в Англии, Брюсселя в Бельгии, Камдена в США, Торонто и Сент-Джонса в Канаде и Перта в Австралии[5].
Напишите отзыв о статье "Питер Пэн в Кенсингтонском саду"
Примечания
- ↑ [lib.1september.ru/view_article.php?ID=201000910 Анна Штейман. К 150-летию Джеймса Барри]
- ↑ В русских переводах А. Слобожана, Г. Гринёвой и И. Токмаковой фрагмент о смерти детей и надгробных камнях отсутствует.
- ↑ 1 2 3 [bibliograph.ru/Biblio/B/BARRIE_JM/BARRIE_JM.html Barrie_Jm]
- ↑ [www.royalparks.org.uk/parks/kensington-gardens/things-to-see-and-do/memorials,-fountains-and-statues/the-peter-pan-statue The Peter Pan Statue - Kensington Gardens - The Royal Parks]
- ↑ [www.publicartaroundtheworld.com/Peter_Pan_Statue.html Public Art Around the World - Peter Pan Statue]
Ссылки
- [www.gutenberg.org/ebooks/26998 Peter Pan in Kensington Gardens] в проекте «Гутенберг» (англ.)
- [fantlab.ru/work159771 «Питер Пэн в Кенсингтонском саду»] на fantlab.ru
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Питер Пэн в Кенсингтонском саду
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
