Плавание на летних Олимпийских играх 2008 — 200 метров баттерфляем (женщины)
Поделись знанием:
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
(перенаправлено с «Плавание на летних Олимпийских играх 2008 - 200 метров баттерфляем (женщины)»)
| Плавание на летних Олимпийских играх 2008 
| ||||
|---|---|---|---|---|
| Вольный стиль | ||||
| 50 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 100 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 200 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 400 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 800 метров | Женщины | |||
| 1500 метров | Мужчины | |||
| Баттерфляй | ||||
| 100 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 200 метров | Мужчины | Женщины | ||
| На спине | ||||
| 100 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 200 метров | Мужчины | Женщины | ||
| Брасс | ||||
| 100 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 200 метров | Мужчины | Женщины | ||
| Комплексное плавание | ||||
| 200 метров | Мужчины | Женщины | ||
| 400 метров | Мужчины | Женщины | ||
| Эстафеты | ||||
| 4×100 метров вольным стилем | Мужчины | Женщины | ||
| 4×200 метров вольным стилем | Мужчины | Женщины | ||
| 4×100 метров комбинированная | Мужчины | Женщины | ||
| Открытая вода | ||||
| марафон | Мужчины | Женщины | ||
| Квалификация | ||||
Соревнования в плавании на 200 метров баттерфляем (женщины) на Олимпиаде 2008 года проводились с 12 по 14 августа в Пекинском национальном плавательном комплексе.
Содержание
Медалисты
| Золото |  Лю ЦзыгэКитай |
| Серебро | Цзяо Люян Китай |
| Бронза |  Джессика ШипперАвстралия |
Рекорды
До начала соревнований, мировой и олимпийский рекорды были следующими:
| Мировой рекорд | Джессика Шиппер Австралия |
2.05,40 | Виктория, Канада | 17 августа, 2006 |
| Олимпийский рекорд |  Мисти ХаймэнСША |
2.05,88 | Сидней, Австралия | 20 сентября, 2000 |
Во время соревнований в этой дисциплине были установлены олимпийские или мировые рекорды:
| Дата | Заплыв | Спортсмен | Страна | Время | Рекорд |
|---|---|---|---|---|---|
| 14 августа | Финал | Лю Цзыгэ |
|
Заплывы
Отборочные
12 августа 2008, с 19:02 до 19:22 по местному времени (UTC+8)
| Место | Заплыв | Спортсмен | 100 м | Время |
|---|---|---|---|---|
| 1 | 3 | Лю Цзыгэ (CHN) |
1.00,12 | 2.06,46 |
| 2 | 5 |  Орор Монжель (FRA) |
1.00,82 | 2.06,49 |
| 3 | 3 |  Юко Наканиси (JPN) |
1.00,32 | 2.06,62 |
| 4 | 5 | Цзяо Люян (CHN) |
1.00,51 | 2.06,89 |
| 5 | 5 |  Отилия Енджейчак (POL) |
1.00,62 | 2.06,91 |
| 6 | 3 | Нацуми Хоси (JPN) |
1.01,35 | 2.07,02 |
| 7 | 4 | Кэтлин Херси (USA) |
1.01,12 | 2.07,65 |
| 8 | 4 |  Миха Кэтрин Остергаар Йенсен (DEN) |
1.00,39 | 2.07,77 |
| 9 | 5 | Элейн Бриден (USA) |
1.01,29 | 2.07,92 |
| 10 | 4 |  Джемма Лоуи (GBR) |
1.01,13 | 2.08,07 |
| 11 | 4 | Джессика Шиппер (AUS) |
1.00,64 | 2.08,11 |
| 12 | 4 |  Одри Лакруа (CAN) |
1.01,46 | 2.08,54 |
| 13 | 5 | Саманта Хэмилл (AUS) |
1.01,53 | 2.08,83 |
| 14 | 4 |  Петра Гранлунд (SWE) |
1.01,51 | 2.08,97 |
| 15 | 4 | Эллен Гэнди (GBR) |
1.01,40 | 2.08,98 |
| 16 | 2 |  Катерин Миклим (RSA) |
1.02,32 | 2.09,41 — рекорд Африки |
| 17 | 2 |  Нина Дитрих (AUT) |
1.02,09 | 2.09,85 |
| 18 | 5 |  Беатрис Бульшевич (HUN) |
1.01,13 | 2.10,00 |
| 19 | 2 |  Сара Оливейра (POR) |
1.02,48 | 2.10,14 |
| 20 | 3 | Стефани Хорнер (CAN) |
1.01,24 | 2.10,33 |
| 21 | 3 |  Паола Каваллино (ITA) |
1.02,31 | 2.10,46 |
| 22 | 5 |  Жуанна Мараньян (BRA) |
1.02,46 | 2.10,64 |
| 23 | 5 |  Чхве Хе Ра (KOR) |
1.02,40 | 2.11,42 |
| 24 | 2 |  Татьяна Хала (UKR) |
1.02,73 | 2.12,16 |
| 25 | 4 |  Яна Мартынова (RUS) |
1.02,77 | 2.12,47 |
| 26 | 2 |  Тао Ли (SIN) |
1.03,43 | 2.12,63 |
| 27 | 3 | Эмеше Ковач (HUN) |
1.01,19 | 2.12,73 |
| 28 | 3 | Магали Руссо (FRA) |
1.04,35 | 2.13,12 |
| 29 | 2 |  Ян Цзиньгуй (TPE) |
1.03,18 | 2.13,26 |
| 30 | 1 |  Элефтерия-Евгения Эфстатиу (GRE) |
1.03,67 | 2.13,27 |
| 31 | 2 |  Дениса Смоленова (SVK) |
1.03,99 | 2.13,81 |
| 32 | 1 |  Гулсах Гуненц (TUR) |
1.04,46 | 2.14,44 |
| 33 | 1 |  Ингвильд Снилдал (NOR) |
1.02,15 | 2.14,53 |
| 34 | 1 |  Кристина Леннокс-Силва (PUR) |
1.03,79 | 2.17,27 |
| 2 |  Джорджина Бардач (ARG) |
DNS | DNS | |
| 3 |  Сара Исакович (SLO) |
DNS | DNS |
Полуфиналы
13 августа 2008, с 10:28 до 10:50 по местному времени
| Место | Заплыв | Спортсмен | 100 м | Время |
|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | Лю Цзыгэ (CHN) |
59,72 | 2.06,25 — рекорд Азии |
| 2 | 2 | Джессика Шиппер (AUS) |
59,21 | 2.06,34 |
| 3 | 1 | Цзяо Люян (CHN) |
1.01,52 | 2.06,42 |
| 4 | 5 | Отилия Енджейчак (POL) |
1.01,20 | 2.06,78 |
| 5 | 2 | Юко Наканиси (JPN) |
1.00,86 | 2.06,96 |
| 5 | 2 | Кэтлин Херси (USA) |
1.01,36 | 2.06,96 |
| 7 | 1 | Орор Монжель (FRA) |
1.01,11 | 2.07,21 |
| 8 | 2 | Элейн Бриден (USA) |
1.01,64 | 2.07,73 |
| 9 | 1 | Джемма Лоуи (GBR) |
59,97 | 2.07,87 |
| 10 | 1 | Нацуми Хоси (JPN) |
1.01,35 | 2.07,93 |
| 11 | 1 | Миха Кэтрин Остергаар Йенсен (DEN) |
1.01,15 | 2.09,29 |
| 12 | 2 | Саманта Хэмилл (AUS) |
1.01,92 | 2.09,58 |
| 13 | 1 | Одри Лакруа (CAN) |
1.01,53 | 2.09,74 |
| 14 | 1 | Петра Гранлунд (SWE) |
1.02,31 | 2.09,79 |
| 15 | 2 | Эллен Гэнди (GBR) |
1.02,01 | 2.10,60 |
| 16 | 1 | Катерин Миклим (RSA) |
1.02,99 | 2.11,74 |
Финал
14 августа 2008, в 10:42 по местному времени
| Место | Дорожка | Спортсмен | 100 м | Время |
|---|---|---|---|---|
| 1 | 4 | Лю Цзыгэ (CHN) |
59,37 | 2.04,18 — мировой рекорд |
| 2 | 3 | Цзяо Люян (CHN) |
1.00,36 | 2.04,72 |
| 3 | 5 | Джессика Шиппер (AUS) |
58,99 | 2.06,26 |
| 4 | 6 | Отилия Енджейчак (POL) |
1.01,21 | 2.07,02 |
| 5 | 2 | Юко Наканиси (JPN) |
1.00,82 | 2.07,32 |
| 6 | 1 | Орор Монжель (FRA) |
59,96 | 2.07,36 |
| 7 | 8 | Элейн Бриден (USA) |
1.00,65 | 2.07,57 |
| 8 | 7 | Кэтлин Херси (USA) |
1.01,50 | 2.08,23 |
Напишите отзыв о статье "Плавание на летних Олимпийских играх 2008 — 200 метров баттерфляем (женщины)"
Примечания
Ссылки
- [www.olympic.org/Documents/Reports/Official%20Past%20Games%20Reports/Summer/ENG/2008-RO-S-Beijing-Results-Hockey-Wrestling.pdf Beijing 2008 Official Results Book: Hockey-Wrestling] — плавание см. на стр. 1177—1324
Отрывок, характеризующий Плавание на летних Олимпийских играх 2008 — 200 метров баттерфляем (женщины)
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.
В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.
Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
