Плавунов, Владимир Яковлевич
| |
Личная информация | |
---|---|
Полное имя: |
Владимир Яковлевич Плавунов |
Дата рождения: |
15 августа 1949 (74 года) |
Место рождения: |
г. Люберцы (Московская область, РСФСР, СССР) |
Гражданство: | |
Позиция: | |
Клуб(ы): |
Динамо (Москва) 1967-1990 |
Сборная: | |
Звания: | |
Владимир Яковлевич Плавунов (15 августа 1949) – Заслуженный мастер спорта СССР (хоккей с мячом), семикратный чемпион мира.
Содержание
Биография
В.Я. Плавунов с 1967 по 1990 годы выступал за московское «Динамо», в составе которого 7 раз становился чемпионом страны.
Привлекался в сборную СССР, в составе которой семь раз стал чемпионом мира.
В 1990 году уехал в Норвегию, где будучи играющим тренером «Сапсборга» стал чемпионом Норвегии.
В 1994/95 году в последний раз выходит на лёд в качестве игрока. И снова в форме московского «Динамо».
В 1996-2004 (январь), 2004/2005, 2009-2011 – главный тренер московского «Динамо». Под руководством Плавунова В.А. московское «Динамо» стало победителем первенства России для команд первой лиги 2004/2005 годов, чемпионом России 2009/2010 годов, серебряным призером чемпионата России 2010/2011 годов, обладателем Кубка России 2010/2011, 2011 (осень) годов.
Достижения
хоккей с мячом
– Чемпион СССР – 1969, 1970, 1972, 1973, 1975, 1976, 1978
– Серебряный призёр чемпионата СССР – 1968, 1971, 1974, 1977, 1984, 1987, 1988
– Бронзовый призёр чемпионата СССР – 1986
– Обладатель Кубка СССР – 1987
– Финалист Кубка СССР – 1988, 1989
– Обладатель Кубка европейских чемпионов – 1976, 1977, 1979
В списке 22 лучших игроков сезона входил 20 раз – 1970, 1971, 1972, 1973, 1974, 1975, 1976, 1977, 1978, 1979, 1980, 1981, 1982, 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988, 1989.
Лучший полузащитник сезона – 1973, 1974, 1975, 1976, 1977, 1978, 1979, 1980, 1981, 1982, 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988, 1989.
– Чемпион мира – 1971, 1973, 1975, 1977, 1979, 1985, 1989
– Серебряный призёр чемпионата мира – 1981, 1983
– Серебряный призёр чемпионата мира – 1987
Напишите отзыв о статье "Плавунов, Владимир Яковлевич"
Ссылки
|
Отрывок, характеризующий Плавунов, Владимир Яковлевич
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.