Плавучая казарма

Плавучая казарма (или плавказарма, сокр. ПКЗ) — рейдовое судно обеспечения, предназначенное для размещения экипажей кораблей, не имеющих достаточных условий для непрерывного проживания на борту, при их нахождении в пункте базирования, где береговые казармы отсутствуют.

Характеристика

Плавучие казармы могут быть специальной постройки или переоборудованные из других судов (в типичном случае пассажирских судов или войсковых транспортов), самоходные или несамоходные. Примерами обеспечиваемых кораблей являются подводные лодки (ПЛ), ракетные или торпедные катера и другие малые корабли. Исторически, были ПКЗ миноносцев, эсминцев, ПКЗ новобранцев, ПКЗ военно-морских училищ и академий, и так далее.

История

Широкое распространение плавучие казармы, перестроенные из линейных кораблей, получили в Англии в XVIII−XIX веках, в период наибольшего роста и обновления флота, когда имелись в избытке устаревшие, изношенные, или по другим причинам непригодные для службы в море корабли. Перестройка обычно включала в себя снятие мачт, перекрытие крышей верхней палубы, установку печей и превращение пушечных портов в окна.

В период мировых войн и после типичной плавказармой стало пассажирское судно, так как оно требовало лишь минимальных переделок. Например, немецкий Вильгельм Густлофф с 1941 по 1944 год играл роль плавказармы данцигской учебной флотилии подводников. Кроме жилых и санитарно-бытовых помещений, в некоторых случаях на ПКЗ могут оборудоваться штабные, учебные и другие.

В советском/российском ВМФ плавучие казармы в большинстве переоборудованные. Например, ПКЗ-33 Балтийского флота — бывшее судно размагничивания СР-479 проекта 130 «Береза».

Литература

• Военно-морской словарь / Гл. ред. В. И. Чернавин. — М.: Воениздат, 1989. с. 314 ISBN 5-203-00174-X

Отрывок, характеризующий Плавучая казарма

– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему: