Пламя над бездной
Поделись знанием:
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
| Пламя над бездной | |
| A Fire upon the Deep | |
| Автор: | |
|---|---|
| Жанр: | |
| Язык оригинала: | |
| Издатель: |
Tor Books |
| Выпуск: | |
| Страниц: |
391 |
| ISBN: | |
Пламя над бездной (англ. A Fire upon the Deep) — научно-фантастический роман американского писателя Вернора Винджа, изданный в 1992 году. Он завоевал премию Хьюго (1993) и принес писателю мировую славу.
Содержание
Сюжет
Действие происходит спустя 20 000 лет после событий, впоследствии описанных автором в романе «Глубина в небе». В Галактике начинают происходить странные события — смена власти на разных планетах, разрушения колоний. Выясняется, что в этом повинен когда-то уничтоженный, но сохранившийся в резервной копии агрессивный сверхинтеллект. Спасаясь от него, группа людей совершает экстренную посадку на планете, населенной разумными стаями псовых («Стаи»). Воскрешённый Фам Нювен, которому дружественный сверхинтеллект «Старик» дал нечто, способное уничтожить врага, пытается восстановить свою память в полёте на отдалённую планету. В это время оставшиеся в живых люди попадают в плен к собакоподобным (или крысоподобным) Стаям (каждая из которых представляет собой коллективный разум из нескольких интеллектуально полуавтономных особей-элементов) и становятся участниками борьбы между двумя их группировками.
В романе Виндж описывает оригинальную концепцию «зон» Галактики, в которых физические законы несколько отличаются друг от друга:
- Безмысленная Бездна (англ. The Unthinking Depths) — зона Галактики, ближайшая к ядру. Здесь плохо работают биологический и искусственный интеллекты, многие сложные устройства. Исследовать эту зону затруднительно из-за того, что движение выше скорости света невозможно.
- Медленная зона (англ. The Slow Zone) — следующая зона. На этой территории невозможно создать интеллект, превышающий человеческий, невозможны сложные нанотехнологические устройства. Скорость света также непреодолима. Земля находится именно в этой зоне.
- Край (англ. The Beyond) — зона, где разворачивается основное действие «Пламени». Здесь возможно перемещение выше скорости света, сверхсветовые коммуникации, антигравитационные устройства, сверхчеловеческий интеллект. Делится на Верхний, Средний и Нижний край в зависимости от степени проявления вышеперечисленных свойств этой зоны.
- Переход (англ. The Transcend) — окраина Галактики, где физические законы не ограничивают мощность интеллекта и сложность технологий. Здесь сверхинтеллекты, называемые автором Силами (англ. Powers), выходят на этап технологической сингулярности.
Связанные произведения
Главный герой Фам Нювен и многие элементы той же фантастической вселенной имеются в романе «Глубина в небе» и небольшом рассказе «Болтунья», действие в котором происходит спустя тысячелетия после событий «Пламени».
Дети неба
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья The Children of the Sky (англ.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
В 2011 году Виндж вернулся к этому циклу, выпустив роман «Дети неба» (англ. The Children of the Sky). Действие романа происходит через 10 лет после событий «Пламени над бездной»[1], основные события происходят на планете «стай».
Флот Погибели остался в 30 световых годах от планеты, но продолжает приближаться. Равна пытается предотвратить уничтожение планеты, ускорив развитие местной цивилизации до необходимого технологического уровня. Для этого она размораживает оставшихся в живых детей и использует архивы корабля для создания новых технологий. Её планам мешают внутренние интриги и сложная политическая ситуация на планете.
Книга была номинирована на Премию Локус за лучший научно-фантастический роман от 2012 года[2]. Писатель планирует выпустить в этом цикле ещё один роман.
Награды и номинации
- Премия Хьюго (1993 год)
- Премия Небьюла (номинация, 1992 год)
- Мемориальная премия Джона В. Кэмпбелла за лучший научно-фантастический роман (номинация, 1993 год)[3]
Интересные факты
- В компьютерной игре Spore, вышедшей в 2008 году, имеются некоторые элементы концепции зон Галактики. В частности, при приближении к ядру Галактики существенно падает максимально возможная скорость перемещения космического корабля.
Переводы
Книга переведена на множество языков. Ниже представлены некоторые из них:
- Китайский: «深渊上的火»
- 四川科学技术出版社(Sichuan Science and Technology Press), 2005: ISBN 9787536454583
- Хорватский: «Vatra nad dubinom»
- Algoritam, 2002: ISBN 953-220-066-5
- Нидерландский: «Dagen des Oordeels»
- Meulenhoff, 1993: ISBN 90-290-4169-2
- Финский: «Linnunradan ääret»
- Like, 2008: ISBN 978-952-01-0089-6
- Французский: «Un feu sur l’abîme»
- Robert Laffont, (31 octobre 1994): ISBN 2221076761 / ISBN 978-2221076767
- Livre de Poche, (1998): ISBN 2253072087 / ISBN 978-2253072089
- Немецкий: «Ein Feuer auf der Tiefe»
- Wilhelm Heyne Verlag, 1995: ISBN 3-453-07986-8.
- Иврит: «אש על פני תהום»
- Keter Publishing 2007: דאנאקוד 692-48
- Итальянский: «Universo incostante»
- Editrice Nord, 1993: ISBN 88-429-0738-3
- Editrice Nord, Collana Cosmo Biblioteca, 2007: ISBN 9788842915102
- Польский: «Ogień nad otchłanią»
- Wydawnictwo Prószyński i s-ka, 1998: ISBN 83-7180-678-7
- румынский: «Foc în adânc»
- Editura Nemira, 2008: ISBN 978-973-143-149-9
- Русский: «Пламя над бездной»
- AST, 2001: ISBN 5-17-005186-7; 2003: ISBN 5-237-03425-X/ISBN 5-17-002594-7
- AST, Yermak, 2003 (two editions): ISBN 5-17-020474-4/ISBN 5-9577-0665-5, ISBN 5-17-019900-7/ISBN 5-9577-0663-9.
- Сербский: «Plamen nad ponorom»
- Laguna, 2007: ISBN 978-86-7436-572-4[4]
- Испанский: «Un fuego sobre el abismo»
- Ediciones B, 1994: ISBN 84-406-4469-8.
Напишите отзыв о статье "Пламя над бездной"
Примечания
- ↑ [www.fantlab.ru/work199708 The Children of the Sky] на сайте «Лаборатория Фантастики»
- ↑ [www.locusmag.com/News/2012/05/2012-locus-award-finalists/ Locus Online News « 2012 Locus Award Finalists]
- ↑ [www.fantlab.ru/work7019 Информация о произведении «Пламя над бездной»] на сайте «Лаборатория Фантастики»
- ↑ Vernor Vindž: Plamen nad ponorom; Prevela (Translation by): Bojana Ilić; Naslov originala (Title of original): Vernor Vinge: A Fire upon the Deep; Translation copyright 2007 za srpsko izdanje, Laguna (- for the Serbian edition, Laguna); Ilustracija na koricama (Cover art): Boris Vallejo; Beograd, Laguna 2007; ISBN 978-86-7436-572-4
Отрывок, характеризующий Пламя над бездной
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
