Пластическая хирургия

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Пластическая хирургия — это раздел хирургии, занимающийся оперативными вмешательствами, направленными на устранение деформаций и дефектов какого-либо органа, ткани или поверхности человеческого тела.

Наиболее часто выполняются следующие пластические операции: коррекция носа, подбородка и ушей, подтяжка кожи лица, лба и шеи, блефаропластика, пластика бровей, коррекция губ, инъекции с применением ботокса; липосакция в области живота и талии, увеличение, уменьшение и коррекция груди, омоложение рук; увеличение ягодиц, липосакция в зоне «Галифе», изменение формы малых и больших половых губ.





История пластической хирургии

«Plastikos» в переводе с греческого языка означает «создавать форму», на латыни «plasticus» — ваяющий, формирующий.

Эти слова лучше всего демонстрируют то, чем занимаются пластические хирурги. На протяжении всей истории медицины не было периода, когда бы не практиковались операции по реконструкции внешности человека. В Египте уже во времена изобретения папируса (1600 до н. э.) хирурги заботились об эстетических аспектах своих операций. Можно предположить, что в основу техники операций, описанных в папирусах, легли более древние знания, что даёт нам ещё более раннюю дату — около 3000 лет до н. э.

В Индии в 800 году до н. э. уже могли делать пластические операции по исправлению носа, используя для этого кожу со лба или щек. В сохранившихся документах целителя из Древнего Китая Бянь Цюе, жившего в V веке до н.э., описывались проведённые им операций на глазах и ушах. Знаменитый врач Хуа То, живший в Китае в 150-208 годах н.э., также оставил записи с подробным описанием различных пластических операций. В записях медиков Китая встречались сведения о проведении оперативного вмешательства для исправления "заячьей губы", а также процедур, направленных на коррекцию фигуры и внешности.

Вплоть до XVII века успехи индийской хирургии были более значительными, чем европейской. В Европе же были известны лишь единичные случаи таких операций. В VII веке н.э. в Александрии Паулос Айджинский проводил операции, направленные на уменьшение мужской груди, если она была чрезмерно большого размера. Такое заболевание получило название гинекомастия. Операции по уменьшению размеров мужской груди проводят и в современной хирургии. Для избавления от избыточного веса современные пластические хирурги используют метод липосакции. Однако ещё в первом веке н.э. этот метод борьбы с ожирением описывался в сохранившихся записях хирургов. Пластическую хирургию в эпоху Возрождения выделили как самостоятельную область медицины, назвав при этом «хирургией красоты». До нас дошел трактат 1597 года итальянца Гаспара Тальякоцци о восстановлении повреждённых носов при помощи фрагментов тканей с предплечья. Тальякоцци разработал собственную методику и успешно проводил операции по реконструкции носа, за что современные хирурги наградили его титулом основателя пластической хирургии. Однако современники достижения первого талантливого пластического хирурга по достоинству не оценили. Посчитав его действия преступными, они похоронили его на неосвящённой земле, так было принято хоронить злодеев и самоубийц.

Основа для современной пластической хирургии была заложена в начале XIX века, когда хирурги разработали более совершенные инструменты и методы для преобразования человеческой внешности (появление и распространение антисептических средств позволило производить пересадку кожи, хрящей, других тканей).

В середине 1920-х годов, после первой мировой войны, в Европе появилось огромное множество изувеченных людей, которые не хотели мириться с недостатками и обращались к хирургам с просьбами улучшить не только функцию той или иной повреждённой части тела, но и её внешний вид. Пластические хирурги были пионерами в разработке сотен новаторских методов, включая пересадку тканей, микрососудов, техник для челюстно-лицевой хирургии и липэктомии. Одним из новаторов и основателей пластической и реконструктивной хирургии является известный армяно-американский хирург Вараздат Газандян.

Дальнейшее совершенствование техники пересадки кожи после второй мировой войны в 1950-е годы и новое качество анестезии (возможность проводить операции под местным обезболиванием) сделали пластические операции более безопасными и, следовательно, более распространёнными.

Пластическая хирургия в СССР и России

В России эстетической хирургии пришлось пройти нелёгкий путь. Минздрав России официально признал пластическую хирургию самостоятельной специальностью только в июле 2009 года. Однако история развития пластической хирургии в нашей стране уже перешагнула вековую отметку. Ещё в 60-х годах XIX века профессором Ю. К. Шимановским был создан неоценимый по значимости труд «Операции на поверхности человеческого тела».

В 1936 году в СССР была издана на русском языке переведённая с немецкого книга Э. Эйтнера «Косметические операции» под редакцией проф. А. Рауэра. В 1930 году в Москве на улице Семашко, 5 открылся стационар во главе с Надеждой Николаевной Гилельс, где впервые в Советском Союзе начали регулярно проводить косметические пластические операции. Хирургов-пластиков на тот момент советские медицинские ВУЗы не готовили, поэтому столь велика роль в подготовке кадров для советской пластической хирургии, которую сыграли выдающиеся хирурги Анастас Георгиевич Лапчинский и Александр Маркович Литинский. Именно благодаря этим подвижникам от медицины в Советском Союзе появилось первое поколение хирургов-пластиков.

Ситуация начала меняться коренным образом лишь в 80-е годы XX века. В это время новое направление активно развивается на базе РОНЦ имени Н. Н. Блохина, где впервые была разработана методика реконструкции молочной железы после радикальной мастектомии — патент Сергея Николаевича Блохина.

Виды пластических операций

Пластические операции можно разделить на два основных вида — реконструктивные и эстетические.

Реконструктивные пластические операции помогают устранить деформации, дефекты тканей и органов, и восстановить их функции методами пластической хирургии. Подобные операции проводятся у людей, получивших телесное повреждение в результате травмы, болезни или имеющих врождённые дефекты. Успешно проведённая реконструктивная операция может коренным образом изменить качество жизни человека, помогая ему вернуть ощущение полноценной жизни, а также помогая скрыть от потенциального супруга явные генетические дефекты.

Эстетические пластические операции — это применение методов пластической хирургии с целью улучшения внешности. Благодаря подобным операциям люди могут не только продлить молодость и почувствовать свою красоту, но и избавиться от эмоционального стресса от осознания своих реальных или надуманных несовершенств, и тем самым также значительно улучшить качество жизни.

Эстетические пластические операции можно классифицировать по области выполнения:

Одной из самых популярных эстетических пластических операций является липосакция, выполняемая в различных зонах в зависимости от показаний.

Тенденции

Липофиллинг

Придание объема выбранной части тела за счёт использования собственных жировых отложений. Пациенты все больше и больше просят пользоваться собственной жировой тканью в качестве наполнителя, вместо искусственных материалов, например — силикона. Так, с возрастом меняется форма лица, и возрастные впадины наполняются жировой тканью пациента. Тем не менее методика данных операций в России практически не разработана.

Отсутствие послеоперационных следов

Клиенты хотят, чтобы после операций не оставалось рубцов, швов и шрамов. Поэтому растет популярность безоперационных процедур, с помощью радиоволны и лазера.

Психологические аспекты

По последним исследованиям психологов, зачастую (в 40% случаев) к пластическим хирургам обращаются женщины, имеющие семьи и ведущие активный образ жизни. Между тем, как в начале 2000-х к услугам эстетической медицины прибегали женщины (в 57% случаев), не имеющие семьи, страдающие от депрессивного синдрома.

Существуют категории людей, которым по психологическим показателям пластические операции делать нельзя или не рекомендуется.

  1. Люди, которые страдают психическими заболеваниями.
  2. Люди, которые стремятся к некоему анатомическому совершенству.
  3. Люди, которые делают пластические операции постоянно.

Все эти группы нуждаются в консультации психолога при обращении в клинику для проведения пластических операций[1].

Напишите отзыв о статье "Пластическая хирургия"

Примечания

  1. [webplastika.ru/articles/psikhologiya-v-plasticheskojj-khirurgii.html Психология в пластической хирургии]

См. также

Литература

  • Н. Н. Блохин Кожная пластика. — М.: Медгиз, 1955 — 227 с., ил.
  • Н. Н. Блохин, Н. Н. Трапезников, Д. А. Алиев М. Пластические операции при злокачественных опухолях кожи. — М.: Медицина, 1979 — 207 с., ил.
  • Р. Меррель Олесен, Мари Б. В. Олесен. Пластическая хирургия для "чайников" = Cosmetic Surgery For Dummies. — М.: «Диалектика», 2007. — С. 288. — ISBN 0-7645-7835-9.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Пластическая хирургия

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.