Пла, Родриго
Поделись знанием:
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
| Родриго Пла | |
| Rodrigo Plá | |
 Родриго Пла, 2008 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: |
кинорежиссёр, сценарист |
| Награды: |
две премии Венецианского МКФ (2007) |
Родриго Пла (исп. Rodrigo Plá, 9 июня 1968, Монтевидео) — мексиканский кинорежиссёр и сценарист.
Биография
Потомок выходцев из Каталонии. Вырос в Мехико, здесь же закончил киношколу. C начала 1990-х работал ассистентом режиссёра нескольких художественных фильмов. Снял две короткометражные ленты, показанные на национальных и международных кинофестивалях, завоевавшие премии и внимание критики. Широкую известность и признание получил после фильма Зона (2007).
Фильмография
- 1996: Моя невеста/ Novia mía (короткометражный, премия за лучший короткометражный фильм на фестивале мексиканского кино в Гвадалахаре, первая премия за лучший короткометражный фильм на МКФ в Биаррице)
- 2001: Глаза на затылке/ El ojo en la nuca (короткометражный; Серебряный Ариэль за лучший короткометражный фильм, специальное упоминание на МКФ в Гаване)
- 2007: Зона/ La zona (премия за режиссуру на КФ в Картахене, две премии Венецианского МКФ, премия зрительских симпатий на МКФ во Фрибуре, Майами, Сан-Франциско и Монреале, премия за лучший режиссёрский дебют на МКФ в Стокгольме, премия экуменического жюри на МКФ в Братиславе)
- 2008: Пустыня внутри/ Desierto adentro (о войне кристерос в Мексике 1920-х годов; две премии на фестивале мексиканского кино в Гвадалахаре, Серебряный Ариэль за лучший сценарий, премия за лучший фильм на фестивале латиноамериканского кино в Лериде, специальная премия жюри за лучший художественный фильм на МКФ в Амьене, премия ФИПРЕССИ на МКФ в Торонто и Хайфе)
- 2010: Революция/ Revolución (коллективный проект)
- 2012: Отсрочка/ La demora
Напишите отзыв о статье "Пла, Родриго"
Ссылки
- [www.jornada.unam.mx/2008/03/30/sem-tovar.html О творчестве кинорежиссёра] (исп.)
- [athens66.blogspot.com/2008/03/interview-part-1.html Интервью с режиссёром, 2008] (англ.)
Отрывок, характеризующий Пла, Родриго
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
