Плевицкая, Надежда Васильевна

Надежда Плевицкая
Основная информация
Полное имя	Надежда Васильевна Плевицкая
Дата рождения	17 (29) января 1884(1884-01-29)
Место рождения	село Винниково, Курский уезд, Курская губерния, Российская империя
Дата смерти	1 октября 1940(1940-10-01) (56 лет)
Место смерти	Ренн, Бретань, Франция
Страна	Российская империя, Германия, Франция
Профессии	певица
Певческий голос	меццо-сопрано
Жанры	фольклор, романс, оперные арии
Псевдонимы	Курский соловей
Аудио, фото, видео на Викискладе

Надежда Васильевна Плевицкая (урождённая Винникова; 17 [29] января 1884, село Винниково, Курский уезд, Курская губерния — 1 октября 1940, Ренн, Бретань) — русская певица (меццо-сопрано), исполнительница русских народных песен и романсов. По преданию, император Николай Второй называл её «курским соловьём».

Биография

Юность

Надя Винникова воспитывалась в богобоязненной и трудолюбивой крестьянской семье. Образование, всего лишь два с половиной класса церковно-приходской школы, Надежда «отвоевала» у матери, запрещавшей девочке посещать занятия. Страсть к пению привела Дежку (так называли её родные) в хор Свято-Троицкого женского монастыря, в котором она прожила более двух лет послушницей. Монастырское существование не пришлось по душе шестнадцатилетней девочке: «Тут, за высокой стеной, среди тихой молитвы копошится тёмный грех, укутанный, спрятанный»

Случайно попав на цирковое представление в Курске, она решается стать циркачкой и уже через несколько дней Надю принимают в труппу, но её мать узнаёт об этом и мешает планам дочери.

Надя устраивается горничной в богатую купеческую семью, а переехав в Киев, поступила хористкой в капеллу Александры Владимировны Липкиной, где через некоторое время начала исполнять сольные партии. Малограмотная, не знающая нот крестьянская девушка обладала не только удивительным голосом, но и абсолютным музыкальным слухом и без труда справлялась с самыми сложными сольными партиями, благодаря чему вскоре стала профессиональной певицей. Позднее Надя вступила в балетную труппу Штейна, где встретилась с бывшим солистом балета Варшавского театра Эдмундом Плевицким, за которого в 19 лет вышла замуж.

В течение последующих пяти лет, уже под фамилией Плевицкая, молодая артистка пела в популярном «хоре лапотников» Минкевича, а затем в московском ресторане «Яр», где снискала громкую славу солистки — исполнительницы русских народных песен.

В зените славы

Переломным в судьбе Надежды Плёвицкой оказался 1909 год, когда на Нижегородской ярмарке, в ресторане Наумова её услышал Леонид Собинов. При содействии Леонида Собинова выступала в Большом зале Консерватории, была дружна с Шаляпиным и многими актёрами Художественного театра. Не раз выступала при Дворе. Императрица Александра Фёдоровна, на одном из таких приёмов, за вдохновенное пение подарила Плевицкой брошь с бриллиантами в виде жука. Самым известным почитателем Надежды Плевицкой был Николай Второй. По рассказам очевидцев, слушая Плевицкую, Император низко опускал голову и плакал.

Крупные гонорары Надежды Плевицкой (до 50 тысяч рублей в год), давали ей возможность заниматься благотворительностью. Также Плевицкая выступала с благотворительными концертами.

Когда началась Первая мировая война, Надежда Плевицкая, вместе со своим вторым мужем поручиком Кирасирского полка Шангиным, отправилась на фронт, где становится сиделкой в лазарете.

Роли в кино

Летом 1915 и 1916 годов Владимир Гардин в усадьбе Плевицкой снял два фильма «Крик жизни» и «Власть тьмы» с Плевицкой в главной роли. В 1918 году оба фильма были перемонтированы в один под названием «Агафья». Александр Блок в своей записной книжке писал о том, что Плевицкая была снята в кинокартине «Молодой Ольшанский барин». Копии этих фильмов могли сохраниться в архивах Госфильмофонда.

В эмиграции

После революции — в эмиграции, в Германии и Франции, где пользовалась успехом: эмигрантские газеты писали о подлинной «плевицкомании». Её последним мужем был белый генерал-майор, корниловец Николай Скоблин, они поженились в 1921 году.

Плевицкая — агент НКВД

В 1930 году начала сотрудничать с ИНО НКВД. В 1937 году была арестована и осуждена французским судом на 20 лет каторги за соучастие вместе с мужем в похищении из Парижа главы РОВС белого генерала Евгения Миллера. Одновременно с похищением Миллера Скоблин бежал из страны и погиб при невыясненных обстоятельствах в Испании.

Президент Франции Альбер Лебрен отказался её помиловать. Плевицкая умерла в женской тюрьме в Ренне (к этому времени Франция была оккупирована III Рейхом).

Память

• В 1995 году в Курске прошёл первый фестиваль народной песни имени Надежды Плевицкой. Следующие фестивали проходили в 2005-м, в 2007-м, в 2009-м годах, в 2011-м, в 2013-м, 2015-м.
• В Курске каждый год проходит областной фестиваль детского творчества «Дежкин карагод»

• 13 июня 1998 года в селе Винникове состоялось освящение и торжественное открытие памятника Плевицкой. (Скульптор — Вячеслав Клыков).
• 3 октября 2009 года в селе Винниково открылся музей, посвящённый её жизни.
• В сентябре 2005 года в доме № 12 по улице Золотой в Курске открылась памятная доска в её честь.
• Решением Курского городского Собрания от 25 февраля 2011 года № 349-4-ОС одна из улиц города названа Проспектом Надежды Плевицкой.

В искусстве

• Драматической судьбе Плевицкой посвящён рассказ Владимира Набокова «Помощник режиссёра».
• Главный женский персонаж фильма Эрика Ромера «Тройной агент», снятого по мотивам истории похищения генерала Миллера, не имеет почти ничего общего с Плевицкой.
• Надежда Плевицкая упоминается в трилогии Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» во второй книге «Страх».

Литература

• Стронгин В. «Надежда Плевицкая. Великая певица и агент разведки». — М.:АСТ-Пресс Книга, 2005. — 288 с. — ISBN 5-462-00380-3
• Костиков В. В. [www.belousenko.com/wr_Kostikov.htm «Не будем проклинать изгнанье», глава «Загадка курского соловья»] — М.: Международные отношения, 1990.
• Бугров Ю.. Н. В. Плевицкая. — Курск, 2005.
• «Надежда Васильевна Плевицкая (1884—1940)» // «Веста» № 5, 2007.

Ссылки

• [slovari.yandex.ru/art.xml?art=mos/mos/19000/52408.htm&encpage=mos&mrkp=http%3A//hghltd.yandex.com/yandbtm%3Furl%3Dhttp%253A//encycl.yandex.ru/texts/mos/mos/19000/52408.htm%26text%3D%25CF%25EB%25E5%25E2%25E8%25F6%25EA%25E0%25FF%26reqtext%3D%25CF%25EB%25E5%25E2%25E8%25F6%25EA%25E0%25FF%253A%253A1819103916%26%26isu%3D2 Плевицкая Надежда Васильевна.](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2866 дней)) Энциклопедия «Москва»
• [oldstars.narod.ru/starina2.html Надежда Плевицкая] Русские старинные песни и романсы
• [the100.ru/womens/nadezhda-vasilevna-plevickaya.html Надежда Васильевна Плевицкая]

Отрывок, характеризующий Плевицкая, Надежда Васильевна

– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.