Племянник Рамо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Племянник Рамо
Le Neveu de Rameau

Французское издание 1841 года
Жанр:

философский диалог

Автор:

Дени Дидро

Язык оригинала:

французский

Дата написания:

1760-е

Дата первой публикации:

1805

Текст произведения в Викитеке

«Племя́нник Рамо́» (Le Neveu de Rameau) — философско-сатирический диалог Дени Дидро, написанный предположительно в 1760-е годы, но впервые опубликованный только в XIX веке. Современные исследователи считают его «вершиной художественного творчества Дидро»[1].





Сюжет

Сочинение Дидро представлено в виде диалога автора, направляющегося утром по своему обычаю в Кафе де ля Режанс, с встретившимся ему в Пале-Рояле племянником композитора Рамо (известная фигура в Париже того времени). Предвещая вызывающие до цинизма взгляды Руссо, племянник Рамо восхваляет воровство и паразитическую жизнь за чужой счёт. Рамо-младший представлен у Дидро аллегорическим воплощением эгоизма современного общества; как подметил Шиллер, он «сатирически обрисовывает тот мир, в котором сам живёт и процветает»[2]. Между тем Рамо не лишён таланта и с очевидностью проецирует собственные неудачи на окружающих. Вероятно, в образе племянника Рамо писатель обобщил худшие черты своих гонителей[2].

История публикации

Все бумаги Дидро, как известно, приобрела Екатерина Вторая. С ними в Петербург попала и рукопись неопубликованного диалога, о котором ничего не известно ни из писем самого философа, ни из воспоминаний его современников.

Впервые «Племянник Рамо» упомянут в письме Шиллера к Гёте как «весьма остроумная сатира», присланная Шиллеру из России осевшим там Клингером[2]. В 1805 году «Племянник Рамо» впервые стал достоянием публики — в немецком переводе с комментариями Гёте. Было продано лишь 800 экземпляров первого издания, а немногочисленные рецензенты пеняли на «цинизм и непристойность выражений» автора[3]. Тем не менее «Племянник Рамо» стал одним из любимых произведений Карла Маркса[4].

Французская публика смогла ознакомиться с повестью Дидро только 16 лет спустя, когда в печати появился её обратный перевод с немецкого. Восторженная реакция романтиков сподвигла дочь Дидро на публикацию оригинала. Многие, впрочем, сочли эту публикацию мистификацией, положив начало спору о том, какой из текстов первичен. Авторитетное мнение Гёте позволило установить истину.

Первый русский перевод повести появился в 1883 году, затем в 1937 году в собрании сочинений Дидро был опубликован перевод Н. И. Соболевского (1880—1942). В современных публикациях используется перевод А. В. Фёдорова.

Напишите отзыв о статье "Племянник Рамо"

Примечания

  1. [books.google.com/books?id=OWi5uIzltbcC&pg=PA130&dq=%22племянник+рамо&as_brr=3&hl=ru#v=onepage&q=%22племянник%20рамо&f=false Энциклопедия «Литература»]
  2. 1 2 3 [books.google.com/books?id=Vp4zFlOMwbsC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_v2_summary_r&cad=0#v=onepage&q=&f=false В. Бахмутский. Пороги культуры]
  3. Р. Сафрански. Гофман. М.: Молодая гвардия, 2005. С. 169.
  4. [books.google.com/books?id=ZdGy25z1sUAC&pg=PA23 Frank E. Manuel. A Requiem for Karl Marx]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Племянник Рамо

«Или ей черное так к лицу, или действительно она так похорошела, и я не заметила. И главное – этот такт и грация!» – думала m lle Bourienne.
Ежели бы княжна Марья в состоянии была думать в эту минуту, она еще более, чем m lle Bourienne, удивилась бы перемене, происшедшей в ней. С той минуты как она увидала это милое, любимое лицо, какая то новая сила жизни овладела ею и заставляла ее, помимо ее воли, говорить и действовать. Лицо ее, с того времени как вошел Ростов, вдруг преобразилось. Как вдруг с неожиданной поражающей красотой выступает на стенках расписного и резного фонаря та сложная искусная художественная работа, казавшаяся прежде грубою, темною и бессмысленною, когда зажигается свет внутри: так вдруг преобразилось лицо княжны Марьи. В первый раз вся та чистая духовная внутренняя работа, которою она жила до сих пор, выступила наружу. Вся ее внутренняя, недовольная собой работа, ее страдания, стремление к добру, покорность, любовь, самопожертвование – все это светилось теперь в этих лучистых глазах, в тонкой улыбке, в каждой черте ее нежного лица.
Ростов увидал все это так же ясно, как будто он знал всю ее жизнь. Он чувствовал, что существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам.
Разговор был самый простой и незначительный. Они говорили о войне, невольно, как и все, преувеличивая свою печаль об этом событии, говорили о последней встрече, причем Николай старался отклонять разговор на другой предмет, говорили о доброй губернаторше, о родных Николая и княжны Марьи.
Княжна Марья не говорила о брате, отвлекая разговор на другой предмет, как только тетка ее заговаривала об Андрее. Видно было, что о несчастиях России она могла говорить притворно, но брат ее был предмет, слишком близкий ее сердцу, и она не хотела и не могла слегка говорить о нем. Николай заметил это, как он вообще с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи, которые все только подтверждали его убеждение, что она была совсем особенное и необыкновенное существо. Николай, точно так же, как и княжна Марья, краснел и смущался, когда ему говорили про княжну и даже когда он думал о ней, но в ее присутствии чувствовал себя совершенно свободным и говорил совсем не то, что он приготавливал, а то, что мгновенно и всегда кстати приходило ему в голову.
Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.