Плессер, Жерар

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жерар Плессер
Общая информация
Полное имя Жерар Плессер
Родился
Оверпелт
Гражданство
Рост 179 см
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1975—1984 Стандард (Льеж) 191 (14)
1984—1988 Гамбург 85 (6)
1988—1989 Генк 28 (4)
1989—1992 Кортрейк 79 (2)
1992—1995 Ломмел Юнайтед
Национальная сборная**
1979—1985 Бельгия 12 (1)
Тренерская карьера
Чемпионаты Европы
Серебро Италия 1980

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Жерар Плессер (фр. Gerard Plessers; 30 марта 1959, Оверпелт) — бельгийский футболист, защитник.





Карьера

Клубная

Жерар Плессер, родившись в бельгийском Оверпелте, начал свою профессиональную карьеру в льежском «Стандарде». Он провёл в этом клубе девять сезонов и сыграл около двухсот игр. Он покинул «Стандард» в 1984 году, присоединившись к немецкому «Гамбург». Он играл в составе этой команды до 1988 года, когда вернулся в Бельгию. Он подписал контракт с «Генком» и играл там один сезон.

После этого он перешёл в «Кортрейк», а в 1992 году перешёл в «Ломмел Юнайтед», где он закончил свою карьеру игрока в 1995 году.

Сборная

Жерар Плессер вызывался в состав сборной Бельгии в общей сложности двенадцать раз. Он в составе сборной участвовал на чемпионате мира, а также на чемпионате Европы, где сборная Бельгия заняла второе место.

Достижения

«Стандард» Льеж

«Гамбург»

Напишите отзыв о статье "Плессер, Жерар"

Ссылки

  • [www.weltfussball.de/spieler_profil/gerard-plessers/ Профиль на weltfussball]
  • [www.transfermarkt.com/gerard-plessers/profil/spieler/85573 Профиль на сайте transfermarkt.com(англ.)
  • [www.national-football-teams.com/player/19596.html Статистика на сайте National Football Teams(англ.)



Отрывок, характеризующий Плессер, Жерар

Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?