Плехов, Прокофий Федотович

Прокофий Федотович Плехов
Место рождения	село Александровское, Белгородский уезд, Курская губерния, Российская империя
Дата смерти	11 февраля 1945(1945-02-11)
Место смерти	близ г. Кульм, Восточная Пруссия, Третий рейх
Принадлежность	Российская империя Российская империя → РСФСР РСФСР → СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Прокофий Федотович Плехов (1911, село Александровское, Курская губерния — 11 февраля 1945, близ г. Кульм, Восточная Пруссия), — участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, старший сержант, командир стрелкового отделения 1264-го стрелкового полка 380-й Орловской Краснознаменной ордена Суворова стрелковой дивизии 49-й армии 2-го Белорусского фронта.

Биография

Родился в 1911 году в семье рабочего. Русский. Образование неполное среднее. Жил и работал в Днепропетровске Украинской ССР.

В Красной Армии и на фронтах Великой Отечественной войны с сентября 1941 года. Воевал на Южном, Центральном и Брянском фронте.

В сентябре и ноябре 1943 года был ранен.

29 февраля 1944 года командир стрелкового отделения 1264-го стрелкового полка 380-й стрелковой дивизии 50-й армии Западного фронта сержант Плехов первым ворвался в траншеи противника и забросал гранатами вражеский блиндаж, уничтожив большое количество немецких солдат. 1 марта 1944 года Приказом по 380 сп № 067/н награждён орденом Славы 3-й степени.

30 июня 1944 года командир стрелкового отделения 1264-го стрелкового полка 380-й стрелковой дивизии 50-й армии 2-го Белорусского фронта сержант Плехов в боях на территории Чаусского района Могилевской области из своей винтовки уничтожил 7 немецких солдат. 5 июля 1944 года Приказом по 380 сп № 122/н награждён орденом Красной Звезды.

6 июля 1944 года в районе совхоза Пятигодка (ныне Смолевичского района Минской области Республики Беларусь) командир стрелкового отделения 1264-го стрелкового полка 380-й стрелковой дивизии сержант Плехов при отражении шести контратак противника уничтожил 20 немецких солдат и офицеров, за что был представлен к ордену Отечественной войны 2-й степени. 9 сентября 1944 года Приказом по 49-й армии № 094 награждён орденом Славы 2-й степени.

22 января 1945 года в боях под городом Мышинец (Польша) командир стрелкового отделения 1264-го стрелкового полка 380-й стрелковой дивизии старший сержант Плехов вместе со своим отделением первым ворвался в траншею противника, из своего оружия лично уничтожил 6 немецких солдат и забросал гранатами вражеский станковый пулемёт вместе с его расчётом. В этом бою отделение Плехова уничтожило 15 немецких солдат и офицеров, а 6 солдат противника было взято в плен, за что был представлен к ордену Отечественной войны 2-й степени.

11 февраля 1945 года погиб в бою. Похоронен в деревне Вентфин, в 20 км северо-западнее города Хелмно.

29 июня 1945 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, старший сержант Плехов Прокофий Федотович награждён орденом Славы 1-й степени.

Награды

• орден Славы 3-й степени (01.03.1944)
• орден Красной Звезды (05.07.1944)
• орден Славы 2-й степени (09.09.1944)
• орден Славы 1-й степени (29.06.1945)

Литература

• Кавалеры ордена Славы трех степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000.

Ссылки

• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11540881@morfHeroes Сайт Министерства обороны РФ. Плехов Прокофий Федотович]
• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&000/Src/0003/2c646f08 Библиотека — Люди и книги. Плехов Прокофий Федотович]
•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=20250 Плехов, Прокофий Федотович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Плехов, Прокофий Федотович

– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.