Плигин, Александр Павлович
| Александр Павлович Плигин |
Александр Павлович Плигин (1880 — 16 апреля 1943, Чистополь) — русский художник.
Родился в Ярославской губернии в крестьянской семье, старший из двенадцати детей. Детство и юность провёл в Коломне. В двадцатипятилетнем возрасте обосновался в Санкт-Петербурге, занимался как вольнослушатель в Петербургском университете, с 1907 г. брал уроки живописи у Льва Бакста и Мстислава Добужинского. С 1912 г. работал как театральный художник, участвовал в художественных выставках, в том числе групп «Мир искусства» и «Бубновый валет» (1913). С 1921 г. в Москве, работал художником в Малом театре. Вторым браком был женат на переводчице Наталье Камионской. С началом Великой Отечественной войны был эвакуирован в Чистополь. Покончил с собой.
Начиная с 1999 г., когда две работы Плигина были экспонированы на выставке новых поступлений в Третьяковскую галерею, наблюдается некоторое возрождение интереса к творчеству художника[1]. Наследники художника передали его работы Ярославскому художественному музею, в котором в 2003 году состоялась персональная выставка его работ.
Напишите отзыв о статье "Плигин, Александр Павлович"
Примечания
- ↑ [www.museum.ru/N15177 Живопись, графика и документы А. П. Плигина]: Выставка в Ярославском художественном музее, 30 октября — 30 ноября 2003 г.
Литература
- Александр Павлович Плигин. Живопись, графика. — М.: Красная площадь, 2003. — 55 с., цв.илл.
Ссылки
- [art-storona.ru/2011/4/article26.php Н. Бернс. Художник Александр Плигин. Возвращение к зрителю] // «Введенская сторона», 2011, № 4.
Отрывок, характеризующий Плигин, Александр Павлович
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
