Площадь Искусств (Санкт-Петербург)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 59°56′14″ с. ш. 30°19′54″ в. д. / 59.93722° с. ш. 30.33167° в. д. / 59.93722; 30.33167 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.93722&mlon=30.33167&zoom=12 (O)] (Я)
Площадь Искусств
Санкт-Петербург
Общая информация
Район города Центральный
Полицейская часть Спасская часть
Прежние названия Михайловская площадь,
площадь Лассаля
Ближайшие станции метро  Невский проспект 
 Гостиный двор

[www.openstreetmap.org/?lat=59.93722&lon=30.33167&zoom=16&layers=M на карте OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/map.xml?mapID=500&size=5&scale=11&mapX=3376488&mapY=8348906&act=5&slices=1&tool=zoom_in на карте яндекс]
Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 540
[whc.unesco.org/ru/list/540 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/540 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/540 фр.]

Пло́щадь Иску́сств — площадь, расположенная в Центральном районе Санкт-Петербурга между Инженерной и Итальянской улицами.

Ансамбль площади, состоящий из зданий Михайловского дворца (ныне в нём располагается Государственный Русский музей), Михайловского театра (бывшего Академического театра оперы и балета имени М. П. Мусоргского), дома Голенищева-Кутузова, Театра музыкальной комедии, Российского этнографического музея, Большого зала Филармонии имени Д. Д. Шостаковича и гостиницы «Европа», создан по проекту известного архитектора Карла Росси в первой половине XIX века.

В сквере на площади в 1957 году был установлен памятник А. С. Пушкину работы скульптора М. К. Аникушина и архитектора В. А. Петрова. В составе исторической застройки центра Санкт-Петербурга площадь включена в список Всемирного наследия.





История названия

Первоначальное название Михайловская площадь известно с 1834 года. Дано по находящемуся на площади Михайловскому дворцу. Параллельно в 18361846 годах употреблялось название площадь Михайловского дворца.

В начале 1920-х годов площадь получила название площадь Лассаля, в честь немецкого социалиста Фердинанда Лассаля.

С 26 сентября 1940 года площадь носит название площадь Искусств. Связано с тем, что на площади расположены Большой зал филармонии, Малый оперный театр, Русский музей и другие учреждения культуры и искусства[1].

История

Предыстория площади

Ещё до возникновения Санкт-Петербурга пространство в районе рек Мойки и Фонтанки было заселено финнами и называлось «Perukka-Saari», иногда «Perwiskina» и «Perusina» (фин. perus — земля с твёрдым грунтом). В период шведского владычества эти земли значились шведским владением. Оно занимало участок, ограниченный сегодня набережными Фонтанки и Мойки у их слияния, каналом Грибоедова и отрезком Невского проспекта. Это имение Пётр I подарил царице, предусмотрев место для разбивки сада. В 17111714 годах Екатерина Алексеевна построила на участке дворец, названный Берхгольцем («маленький домик»), и начала разводить сад-огород, известный как Третий Летний (нынешний Михайловский) сад[2].

Во времена царствования Анны Иоанновны сад был сохранён для охоты. Императрица распорядилась:

«Позади нашего третьего огорода к проспективе, которая идёт от погребов, подле слонового двора[3] на порожнем месте сделать ягр-гартен, для гоньбы и стреляния оленей, кабанов и зайцев, и для того оное место изравнять и насадить деревьев, …, и в середине сделать галерею деревянную на каменном фундаменте, а против дорог каменные стенки[4]

Охотничий сад занимал площадь от реки Кривуши (нынешний Канал Грибоедова) до нынешней Караванной улицы и с юга ограничивался Невским проспектом. В царствование Елизаветы Петровны у места слияния Мойки и Фонтанки для императрицы по проекту архитектора Б. Ф. Растрелли был построен большой деревянный Летний дворец. Рядом разбит «маленький садик» с двумя симметричными прудами (нынешние пруды Михайловского сада). К югу от дворца и нового садика также по проекту Растрелли был разбит Сад-Лабиринт, западной своей стороной выходящий к современной площади Искусств. В середине XVIII века на берегу реки Кривуши находился участок с домом, где жили садовники и работные люди[2].

При императоре Павле Петровиче на месте деревянного дворца Елизаветы Петровны по проекту В. И. Баженова и В. Бренны был возведён Михайловский замок, к югу от которого должны были расположиться три самостоятельных сада, каждый со своей планировкой. Один из них, на месте современной площади Искусств, так и остался в планах[2].

Возникновение и развитие площади

В 1816 году по Высочайшему соизволению на месте оранжерей Михайловского сада было решено построить дворец для великого князя Михаила Павловича. Проект дворца выполнен архитектором К. И. Росси. В апреле 1819 года начался снос оранжерей и парников и перемещение растений и деревьев в оранжереи и теплицы Царского Села, Петергофа, Ораниенбаума, Таврического дворца, Елагина острова и Фермы в Старом Петергофе. 17 апреля состоялась закладка дворца, который был закончен в 1823 году. Но отделка интерьеров продолжалась ещё два года и дворец был освящён 30 августа (11 сентября1825 года[5]. Росси составил план преобразования окружающей местности, предусматривающий образование перед дворцом площади, ограниченной кварталами «обывательских домов» и продлением Большой Садовой улицы от Невского проспекта до Марсова поля[2].

В 1822 году началась раздача участков, предназначенных под строительство «обывательских домов». Участки переходили из рук в руки и некоторые были возвращены в казну[2]. В 18311833 годах на западе площади по проекту архитектора А. П. Брюллова с использованием проекта фасада К. И. Росси возведено здание театра. 20 ноября 1833 года здесь разместился Михайловский оперный театр. В театре ставились немецкие, французские и итальянские спектакли[6]. К 1831 году к югу от театра участки домов № 3 и № 5 были застроены обывательскими домами по проекту архитектора П. П. Жако с использованием проекта фасада К. И. Росси. Дом № 3 принадлежал генерал-адъютанту Павлу Васильевичу Голенищеву-Кутузову, а дом № 5 выкупил сам архитектор П. П. Жако[2]. В это же время был построен дом на противоположной стороне площади — собственный дом Городского головы Ивана Жербина. В 1830-е годы в здании разместился «Русский Музеум» П. П. Свиньина, с библиотекой, богатейшей коллекцией рукописей, нумизматики, минералов, живописи и скульптуры[7].

Участок домов № 3 и № 5 по Итальянской улице с 1738 года значился за римско-католической церковью и со стороны Невского проспекта был застроен в XVIII веке, а со стороны Итальянской улицы дома появились в 1840 году. В 18231825 годах на участке дома № 7 по проекту архитекторов А. И. Постникова, И. Габерцеттеля и А. И. Мельникова был построен жилой дом для действительного статского советника Дюкло, перестроенный в конце 1830-х годов К. Росси. Участок дома № 11, с 1750 года принадлежавший барону Ф. Я. Лефорту, в 1804 году был выкуплен Лазаревым. В 18421846 годах для владельца участка № 13 Л. Я. Лазарева по проекту архитекторов Симона де Бернара и П. Вандамини был перестроен прежний дом. В 1831 году по проекту архитектора А. М. Болотова с использованием эскизов фасадов К. Росси был построен дом на участке № 4[2].

В период возведения Михайловского дворца площадь перед ним была превращена в строительную площадку. В 1827 году по указу императора Николая I началось устройство на этом месте сквера. Авторами проекта Михайловского сквера являлись К. Росси (проект планировки) и Д. Буш (проект озеленения). Сквер был устроен «по английскому стилю». Широкие извилистые дорожки соединяют ворота, расположенные в закруглённых углах сквера. Между дорожками клумбы из редчайших кустарников и благоухающих цветов, газоны были покрыты дёрном. Вокруг площадь была обнесена чугунной решёткой и окружена тротуаром из пудостского камня. С этого же времени площадь стала именоваться Михайловской площадью[2].

В 1834 году по проекту Росси между Михайловской площадью и Невским проспектом была проложена Михайловская улица, открывшая перспективу на Михайловский дворец. На участке дома № 9/2 по Итальянской улице на углу с Михайловской улицей, застроенном ещё в XVIII веке, в 18341839 годах на выделенные казной средства (1 миллион рублей) по проекту архитектора П. П. Жако с использованием разработанных Росси фасадов было построено здание Дворянского собрания[8].

В 1875 году с замены обветшавшей решётки на железную с небольшими чугунными столбиками началась реконструкция Михайловского сквера. Ворота, выходящие на Михайловскую улицу, с боковыми каменными колоннами, увенчаны небольшими вазочками, в которые по праздникам наливалось горючее и затем поджигалось. Решётка обошлась казне города в сумму до 11562 рублей. Примерно к 18791880 годам было завершено переустройство сквера по проекту садовника А. Визе. Сквер приобрёл овальную форму, окружён решёткой с двумя воротами со стороны Михайловской улицы и дворца. В сквере появились четыре небольшие деревянные беседки, сторожевой домик (в дальнейшем перенесённый в Никольский сквер) и 26 скамеек на чугунных ножках. С наружной стороны был проложен тротуар из лещадной плиты в два ряда. В 1883 году в сквере устроен водопровод с раковиной, краном и 24-саженной сточной трубой. В 18841885 годах взамен четырёх старых появилось две новые восьмигранные беседки, деревянные, с резьбой в русском духе, построенные по проекту архитектора А. Лыткина. В 1891 году главным садовником Санкт-Петербурга В. И. Визе была проведена реконструкция сквера. В результате реализации проекта деревья с середины сквера были убраны, что раскрыло перспективу на портик Михайловского дворца со стороны Невского проспекта[2].

4 (16) августа 1878 года в девятом часу утра на углу Михайловской площади и Итальянской улицы у дома Виельгорского перед самыми окнами кондитерской Кочкурова было совершено нападение на шефа жандармов и начальника Третьего отделения Собственной его императорского величества канцелярии Н. В. Мезенцова. Он был смертельно ранен кинжалом-стилетом террористом-народником С. М. Степняком-Кравчинским, действовавшим по решению центрального кружка «Земли и воли». В акции также принимали участие народники А. Д. Михайлов и А. И. Баранников[9].

С началом зарождения в столице конно-железных дорог в 1860-е годы на площади была проложена одна из её линий. Она пролегала от Литейного проспекта до Петроградской стороны. Рельсы, проложенные по Инженерной улице, огибали площадь с юга и заканчивались конечной остановкой на Михайловской улице у Невского проспекта, снова выходили на Инженерную улицу и далее шли вдоль Екатерининского канала к Троицкому мосту. В 1876 году на Михайловской улице начинались маршруты конки № 2 (следовавшей до Городской богадельни у Смольного монастыря), № 5 (до Новой Деревни), № 7 (до Финляндского вокзала), № 13 (до Зоологического сада). С 1907 года конку заменили трамваи. Трамвайные пути на Михайловской площади тянулись от Литейного проспекта по Инженерной улице, но проходили теперь по периметру овального Михайловского сквера. С 1910 года у остановочного пункта на площади была построена будка-грелка для служащих. Деревянная будка с чугунной печкой внутри находилась в ведении трамвайной комиссии. В 1912 году на площади была конечная остановка электрического трамвая № 2 (следовавшего до Новой Деревни), № 7а (до Знаменской площади), № 7б (круговой, через Введенскую улицу, Большой проспект Петроградской стороны, Каменноостровский проспект, Троицкий мост), № 10 (до Клиники Виллие), № 12 (до угла Введенской улицы и Большого проспекта Петроградской стороны)[2][10].

В 1895 году здание Михайловского дворца было приобретено в казну для размещения в нём коллекций Музея русского искусства. Именным Высочайшим указом от 13 (25) апреля 1895 года он был переименован в Русский музей императора Александра III, а 7 марта (19 марта1898 года музей открылся для посетителей[11]. Высочайшим соизволением от 14 января 1900 года на устройство двух отделов Русского музея было выделено 1 миллион 500 тысяч рублей. По проекту архитектора В. Ф. Свиньина проведены значительные переделки интерьеров Михайловского дворца, а на месте его восточных корпусов возведено здание Этнографического музея. С 1898 года Домом Жербина владело «Общество спальных вагонов и скорых европейских поездов»[2]. В 1903 году в здании произошёл пожар, участок был выставлен на торги[7].

Открытки 1900-х годов
Русский музей
императора Александра ΙΙΙ
Михайловский сквер Михайловский театр Михайловская улица.
Вид с Невского проспекта

В 1900-е годы перед главным входом в Михайловский театр появился металлический навес. Со стороны площади к зданию Дворянского собрания пристроен каменный двухэтажный тамбур. На восточной стороне площади в 1902 году был снесён дом Жербина. В 1910-е годы на этом месте по проекту архитектора Л. Н. Бенуа власти планировали построить здание Городской думы с высокой многоярусной часовой башней. В центре площади по проекту скульпторов Л. Л. Дитриха и В. В. Козлова планировалось установить помпезный конный монумент с фигурой императора Александра II на античной колеснице. Предполагалась и перепланировка сквера по проекту архитектора М. М. Перетятковича с двумя пирамидальными фонтанами, балюстрадами с вазами, вымощенными плитами площадками, заменяющими часть газонов. Однако накануне Первой мировой войны дорогостоящие проекты не были реализованы[2].

После сильного пожара 1910 года дом № 13 по Итальянской улице был передан в городскую казну. По проекту инженеров И. Бальбашевского и А. Максимова внутренние помещения были перестроены для театральных представлений. В 1911 году здесь группой разбогатевших официантов открывается театр «Палас»[12]. 27 июня 1914 года с запада от Михайловского дворца состоялась закладка Дворца выставок по проекту архитекторов Л. Н. Бенуа и С. О. Овсянникова, в дальнейшем соединённого с Михайловским дворцом переходом. Но из-за начавшейся войны работы были приостановлены, строительство закончилось только в 1919 году[13][14].

По административно-территориальному делению Санкт-Петербурга на начало XX века площадь находится на территории Спасской полицейской части[1].

Советский период

Согласно ленинскому плану монументальной пропаганды на Невском проспекте, у здания Городской думы, 6 октября 1918 года был открыт гипсовый бюст немецкому социалисту Фердинанду Лассалю, исполненный скульптором В. А. Синайским. В связи с этим Михайловским площади, улице и скверу присвоили имя Лассаля[2].

6 марта 1918 года оперой Д. Россини «Севильский цирюльник» открыл свой первый советский сезон Михайловский театр (с 1919 года — Государственный академический театр оперы и балета). 13 мая 1921 года Советом Народных комиссаров России принято «Положение о Государственной филармонии в Петрограде», положившее начало Ленинградской филармонии1922 года — Академической). После перерыва связанного с политическими событиями в 1922 году для посетителей открылся Русский музей. В 1923 году открыта первая этнографическая выставка в восточном корпусе[6]. В 1934 году этнографический отдел при Русском музее становится самостоятельным научно-исследовательским и культурно-просветительским центром, названным Государственный музей этнографии народов СССР[14]. В 1929 году в доме Лазаревых обосновался только что созданный в Ленинграде «Мюзик-Холл», с 1938 года здесь разместился Ленинградский театр музыкальной комедии[12].

В 1930-е годы разрабатывались проекты преобразования площади Лассаля. В 1934 году архитектор Я. О. Рубанчик предложил проект реконструкции площади в духе Росси. Предполагалось сквер окружить оградой, а площадь вымостить булыжником в виде шахматных квадратов, по углам улицы Лассаля со стороны площади установить две сторожевые стилизованные будки. В связи с годовщиной гибели А. С. Пушкина в Ленинграде было решено установить памятник поэту. После долгого обсуждения остановились на площади Лассаля. В 1937 году на восточной стороне площади на месте пустыря по проекту архитектора Н. А. Троцкого было построено здание школы. В 1940 году площадь переименовали в площадь Искусств[2].

После снятия Блокады проводилась инвентаризация зелёных насаждений Ленинграда. По учётной карточке за 1945 год в сквере на площади Искусств числились деревья: вяз, клён остролистный, черёмуха, ясень, берёза, дуб, каштан, ива серебристая, лиственница, яблоня, тополь, липа и кустарники: кизильник, жимолость, жёлтая акация, жасмин, сирень, черёмуха, калина, смородина[2].

В 19451951 годах по общему проекту архитектора И. Г. Капцюга и по проекту реконструкции архитектора А. А. Кедринского была проведена комплексная реконструкция зданий площади. Здания были освобождены от поздних наслоений и обрели декор, приближающий их к единому стилевому образу: реставрирован фасад Филармонии, в 1949 году разобран каменный тамбур у главного входа, ликвидирован навес у подъезда Малого оперного театра. Зданию школы придали облик, стилистически приближенный к постройкам Росси. В эти же годы на площади были демонтированы трамвайные пути и устроено асфальтобетонное покрытие. По проекту архитекторов Е. И. Катонина и В. Д. Кирхоглани переустроен сквер. Он вновь был разделён широким сквозным проходом с центральной площадкой на две симметричные части[2].

В центре прямоугольной площадки, на месте цветника, в 1957 году установили бронзовый монумент А. С. Пушкину, авторы: скульптор М. К. Аникушин и архитектор В. А. Петров. За эту работу в 1958 году скульптор был удостоен звания лауреата Ленинской премии[6].

В 1963 году Михайловский театр переименован в Академический Малый театр оперы и балета, а с 1989 года носит имя Модеста Петровича Мусоргского[6]. В 19891991 годы осуществлена капитальная реконструкция Европейской гостиницы по проекту архитектора В. Э. Струзман, с переименованием её в «Гранд Отель Европа»[15].

Современный период

В 1992 году Государственный музей этнографии народов СССР в связи с новым государственным статусом России был переименован в Российский Этнографический музей[16]. В 2001 году Михайловскому театру было возвращено историческое название[17].

В 19992001 годы проводилась капитальная реконструкция площади по проекту архитектора Ф. К. Романовского. В её рамках осуществлены работы по ремонту инженерных коммуникаций, замене кабелей освещения, осуществлено гранитное мощение тротуаров вокруг сквера и вдоль оград Русского музея, Этнографического музея и корпуса Бенуа[8][18].


С 2000 года Санкт-Петербургской филармонией имени Д. Д. Шостаковича в сотрудничестве с Русским музеем, гранд Отелем «Европа», Михайловским театром и Театром музыкальной комедии ежегодно в декабре-январе проводится Международный Зимний фестиваль «Площадь Искусств», задуманный и возглавляемый Юрием Темиркановым. В нём принимают участие ведущие российские и мировые классические исполнители[19][20].

В новогодние праздники 20072008 годов на площади проходило светотехническое шоу на фасадах Михайловского дворца и прилегающих зданий[21]. С декабря 2008 года на площади смонтирована архитектурно-художественная цветодинамическая подсветка, которая включается каждый час на несколько минут. В будничном режиме установка равномерно освещает фасады зданий белым цветом[22].

Со 2 по 5 мая 2010 года площадь Искусств была одной из площадок проведения Санкт-Петербургского Международного Кинофорума, посвящённого 65-й годовщине окончания Второй мировой войны. На площади прошла церемония открытия Форума, а на большом экране демонстрировалась отечественная классика военного кинематографа[23].

Схема площади

1 — Михайловский дворец.
2 — Дворец выставок (Корпус Бенуа).
3 — Михайловский театр.
4 — Дом Голенищева-Кутузова.
5 — Дом Жако.
6 — Дом костёла святой Екатерины.
7 — Здание Европейской гостиницы.
8 — Дворянское собрание (Большой зал Филармонии имени Шостаковича).
9 — Дом Лазаревых (Театр Музыкальной комедии).
10 — Дом Виельгорского.
11 — Здание Гимназии при Русском музее.
12 — Здание Российского этнографического музея.
13 — Памятник А. С. Пушкину.

Ансамбль площади

Прямоугольная в плане площадь Искусств застроена зданиями, фасады которых разработаны архитектором К. И. Росси в ансамбле с Михайловским дворцом и Михайловской улицей[8]. Входящие в этот ансамбль дома во многом схожи — совпадают детали оформления фасадов, их высота, особенности стиля и расположения оконных проёмов. При дальнейшем строительстве на площади архитекторами использовались проекты фасадов домов разработанных Росси[24].

Здания по Инженерной улице

Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810526012 объект № 7810526012]
объект № 7810526012
Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810526001 объект № 7810526001]
объект № 7810526001


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810526003 объект № 7810526003]
объект № 7810526003
Корпус Бенуа Михайловский дворец Российский этнографический музей

Здания по площади Искусств

Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810529000 объект № 7810529000]
объект № 7810529000
  • Михайловский театр (Площадь Искусств, 1) — Здание театра (до 2001 года — Театр оперы и балета имени М. П. Мусоргского) построено в 1831—1833 годах архитектором А. П. Брюлловым с использованием проекта фасада К. И. Росси. Оно имеет вид обычного жилого дома с очень скромной отделкой[6]. За скромным фасадом Росси в стиле всей площади под куполом над зрительным залом находится театр. Внутреннее убранство созданное Брюсовым для императорского театра изобилует серебром, бархатом, зеркалами, хрусталём, живописью и лепниной. В 1859—1860 годах театр был перестроен архитектором А. К. Кавосом, изменившим внутреннюю отделку и планировку, увеличившим размеры зала[17].  памятник архитектуры (федеральный)


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810531000 объект № 7810531000]
объект № 7810531000


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810533000 объект № 7810533000]
объект № 7810533000
  • Дом Виельгорского (Площадь Искусств, 4/6) — дом для графа Матвея Юрьевича Виельгорского построен в 1831 году архитектором А. М. Болотовым[33]. В первой половине XIX века дом был одним из центров музыкальной и творческой жизни Санкт-Петербурга, где собирались многие выдающиеся представители искусства, выступали знаменитые артисты и музыканты. В 1872 году дом был продан дочерями Виельгорского, и в здании разместилась кондитерская Кочкурова, впоследствии ставшая местом встречи революционеров и террористов-народников[34].
    В 1993 году часть помещений дома Виельгорских были переданы Российской гимназии при Русском музее[34]. Другая часть дома жилая.
  • Здание Гимназии при Русском музее (Площадь Искусств, 2/3) — Здание школы построено в 1937 году по проекту архитектора Н. А. Троцкого, в 1947 году по проекту архитектора А. А. Кедринского фасад стилизован под ансамбль площади. В 1989 году средняя общеобразовательная школа № 199 была преобразована в Российскую гимназию при Государственном Русском музее. На основе одного из крупнейших музеев Европы было создано первое российское учебное заведение, позволившее совместными усилиями педагогов и музейщиков решать вопросы художественно-эстетического образования и воспитания[35].
Дом Жако Дом Голенищева-Кутузова Михайловский театр Здание Гимназии при Русском музее
и Дом Виельгорского

Здания по Итальянской улице

Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810611003 объект № 7810611003]
объект № 7810611003


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7802368000 объект № 7802368000]
объект № 7802368000


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810534000 объект № 7810534000]
объект № 7810534000


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7802357000 объект № 7802357000]
объект № 7802357000
  • Дом Лазаревых (Театр Музыкальной комедии) (Итальянская улица, 13) — доходный дом на этом месте построен в 1799 году по проекту архитектора Е. Т. Соколова для крупного коммерсанта И. Лазарева, перестраивался в 1842 и 1892 годах. После сильного пожара в 1910 года здание было выкуплено казной, а внутренние помещения перестроены для представлений «Палас-театра» по проекту инженеров И. Бальбашевского и А. Максимова. В 1929—1934 годах здесь помещался Мюзик-холл под руководством И. О. Дунаевского[38]. С 1938 года в здании размещается Ленинградский театр музыкальной комедии (Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии)[12].  памятник архитектуры (региональный)
Театр
Музыкальной комедии
Итальянская улица,
дом 11
Большой зал Санкт-Петербургской
академической филармонии
им. Д. Д. Шостаковича
Гранд Отель Европа Дом
костёла святой Екатерины

Михайловский сквер с памятником А. С. Пушкину

Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810528000 объект № 7810528000]
объект № 7810528000
 памятник архитектуры (федеральный)

Овальный в плане Михайловский сквер был разбит в центре площади в 18271828 годах по проекту архитектора К. Росси. Последняя реконструкция сквера проводилась в 2001 году[18].

По информации садово-парковой конторы Центрального района Санкт-Петербурга в 2007 году общая площадь сквера составляла 20661 м². Под цветочные посадки занято 100 м², под многолетники (флоксы) — 30 м² (270 штук). В саду растут деревья (3 боярышника, 76 вязов, 41 дуб, 7 каштанов, 20 клёнов, 13 лип, 4 лиственницы, 14 ясеней) и кустарники (3 жасмина, 150 венгерских сирени, 24 снежника, 38 спирей) на общей площади 134 м²[2].


Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=7810527000 объект № 7810527000]
объект № 7810527000
 памятник архитектуры (федеральный)

Памятник русскому поэту Александру Сергеевичу Пушкину открыт в 1957 году в центре сквера (скульптор М. К. Аникушин, архитектор В. А. Петров). Высота скульптуры — 4,1 м, высота постамента — 4,5 м. Памятник выполнен из бронзы, четырёхгранный постамент из красного полированного гранита, основание — из кованого гранита[39]. Скульптор изобразил Пушкина в непринуждённой позе, словно поэт вдохновенно читает свои стихи[40].

Транспорт

Станция «Невский проспект» на линии имеет выход на угол Невского проспекта и Михайловской улицы. Эта станция является пересадочной на станцию «Гостиный двор» линии , и пассажиры этой линии также могут воспользоваться этим выходом. Расстояние от выхода из метро до центра площади составляет около 300 м.

Напишите отзыв о статье "Площадь Искусств (Санкт-Петербург)"

Примечания

  1. 1 2 Топонимическая энциклопедия Санкт-Петербурга. — СПб.: Информационно-издательское агентство ЛИК, 2002. — С.141
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 В. Н. Веснина. Сады Невского проспекта. — СПб.: Пропилеи, 2008. — С. 107—127..
  3. Ныне Караванная улица.
  4. П. М. Столпянский. Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад Трудящихся. — М.—Пг., 1923. — С. 79.
  5. Иван Пушкарёв. [books.google.ru/books?id=K3VBAAAAYAAJ&pg=PA363 Описание Санктпетербурга и уездных городов С. Петербургской губернии]. — СПб., 1839. — С. 363—364.
  6. 1 2 3 4 5 6 7 8 Ленинград. Путеводитель / Составитель Серпокрыл С. М.. — Л.: Лениздат, 1973. — С. 121—132.
  7. 1 2 [www.citywalls.ru/house824.html citywalls.ru. Дом Жербина — Гимназия при Государственном Русском музее]
  8. 1 2 3 4 5 Санкт-Петербург: Энциклопедия. — М.: Российская политическая энциклопедия. 2006. С.325-326, 525
  9. [historydoc.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=16539&ob_no=16550 Российский общеобразовательный портал. Мезенцев, Николай Владимирович — шеф жандармов. Извлечение из книги Б. Б. Глинского «Революционный период русской истории». 1913]
  10. От конки до трамвая. — СПб.: Лики России, 1993. — С. 226—235.
  11. Петров Г. Ф. Идём по Русскому музею: Историко-искусствоведческий очерк. — Л.: Лениздат, 1982. — С. 34—51.
  12. 1 2 3 [spbmuzcomedy.com/ru/tmc_bld.html Санкт-Петербургский государственный театр музыкальной комедии. Здание театра]
  13. 1 2 [rusmuseum.ru/museum/complex/mih_palace/benua/ Государственный Русский Музей. Корпус Бенуа]. rusmuseum.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653Fk8ja7 Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  14. 1 2 Тихонов Л. П. Музеи Ленинграда. — Л.: Лениздат, 1989. — С. 153—169.
  15. 1 2 3 [www.grandhoteleurope.ru/web/stpetersburg_ru/grand_hotel_europe_history.jsp История Гранд Отеля Европа]. grandhoteleurope.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653FlKKMo Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  16. [www.ethnomuseum.ru/section33/827/833/1334.htm Российский Этнографический музей. История названия музея]. ethnomuseum.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653FlzoAT Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  17. 1 2 [www.mikhailovsky.ru/content/history/ История Михайловского театра]. mikhailovsky.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653FnRkeH Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  18. 1 2 [gov.spb.ru/gov/admin/programs/300/fotospb/street Улицы, проспекты, площади. Площадь Искусств]. gov.spb.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653FoBXSE Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  19. [www.philharmonia.spb.ru/rus/pi10.php ХІ Международный Зимний фестиваль «Площадь Искусств»]. philharmonia.spb.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653Fq9m6K Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  20. [nevex.tv/soul/13255 «Радио 44». Пора занимать места на «Площади Искусств»]. nevex.tv. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653FqqPef Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  21. [www.lensvet.com/index.php?issue_id=26&id=66 «Ленсвет». Грандиозное светотехническое шоу на площади Искусств]. lensvet.com. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653Ft9BCe Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  22. [saint-petersburg.ru/m/222612/na_ploschadi_iskusstw_segodnya__budut_zazhigaty.html На площади Искусств сегодня будут «зажигать»]. saint-petersburg.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653Fu5H4d Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  23. [ru.spbkinoforum.ru/about/ Санкт-Петербургский Международный кинофорум](недоступная ссылка — история). ru.spbkinoforum.ru. Проверено 10 января 2011. [web.archive.org/20110826105720/ru.spbkinoforum.ru/about/ Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
  24. [www.opeterburge.ru/sight_703_933.html Петербург. Все о Санкт-Петербурге. Михайловский театр (Театр оперы и балета имени М. П. Мусоргского)]. opeterburge.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653Fwqhtd Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  25. Зодчие Санкт-Петербурга XIX — начала XX века / Составитель А. Г. Исаченко. — СПб.: Лениздат, 1998. — С. 556—558.
  26. [www.citywalls.ru/house822.html Корпус Бенуа]. citywalls.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G0DepZ Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  27. Государственный Русский музей. Альбом. Ред. Беспалова Е. Р., Петров В. Р. — М.: Советский художник. 1991. С.7—31
  28. Глинка Н. И. Строгий, стройный вид…. — М: Детская литература, 1992. — С. 251—260.
  29. Зодчие Санкт-Петербурга XIX — начала XX века / Составитель А. Г. Исаченко. — СПб.: Лениздат, 1998. — С. 672—677.
  30. [encspb.ru/object/2805575248 Электронная энциклопедия Санкт-Петербург. Голенищева-Кутузова дом]. encspb.ru. Проверено 10 января 2011.
  31. [www.nimrah.ru/musbrod/ Научно-исследовательский музей Российской Академии художеств. Музей-квартира И. И. Бродского]. nimrah.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G1nekG Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  32. [www.vsobaka.ru/content/articles/360/ Арт-кафе «Бродячая собака». Место и дом]
  33. Ленинград. Путеводитель / Составитель А. Е. Сукновалов. — Л.: Лениздат, 1977. — С. 124—127.
  34. 1 2 [www.opeterburge.ru/sight_703_861.html Петербург. Все о Санкт-Петербурге. Дом Виельгорских]. opeterburge.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G2jaTk Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  35. [rusmuseum.ru/museum/educational/ Русский музей. Образовательная деятельность]. rusmuseum.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G4M6uH Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  36. [books.google.ru/books?id=RCjVAAAAMAAJ&pg=RA2-PA250-IA1 <О подписке на 1849 год>] // Географические известия. — 1848. — С. 251.
  37. [www.philharmonia.spb.ru/rus/informrg.php Большой зал Санкт-Петербургской Филармонии им. Д. Д. Шостаковича]. philharmonia.spb.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G5D8C2 Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  38. Ю. М. Пирютко. [encspb.ru/object/2804005128 Искусств пл.]. Энциклопедия Санкт-Петербурга. Проверено 24 января 2011.
  39. Литературные памятные места Ленинграда. Под общ.редакцией профессора А. М. Докусова. — Л.: Лениздат, 1976, — С.157.
  40. [www.spb-rf.ru/pushkin_monument.htm Памятник А. С. Пушкину]. spb-rf.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/67RQ99dmg Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].
  41. [otspb.ru/marsh/00000216.html Маршруты общественного транспорта Санкт-Петербурга]. otspb.ru. Проверено 10 января 2011. [www.webcitation.org/653G5ricG Архивировано из первоисточника 29 января 2012].
  42. Первушина Е. В. По Петербургу на метро. Подземные маршруты Северной столицы. — М.: Центрполиграф, 2009. — 352 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-9524-4540-6.
  43. [vse-marshrutki.spb.ru/ Справочно-информационный ресурс по коммерческим маршрутам Санкт-Петербурга]. Маршрутные такси Санкт-Петербурга. vse-marshrutki.spb.ru. [www.webcitation.org/6143ZYdiR Архивировано из первоисточника 20 августа 2011].
  44. [www.electrotrans.spb.ru/116/page9.html Официальный сайт ГУП «Горэлектротранс»]. Маршруты троллейбуса. electrotrans.spb.ru.

Литература

Ссылки

  • [encspb.ru/object/2804005128 Электронная энциклопедия Санкт-Петербурга. Искусств пл.]


Отрывок, характеризующий Площадь Искусств (Санкт-Петербург)



Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?
– Нет, душа моя, мне самой страшно, – отвечала мать. – Иди.
– Все равно я не буду спать. Что за глупости спать? Maмаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! – говорила она с удивлением и испугом перед тем чувством, которое она сознавала в себе. – И могли ли мы думать!…
Наташе казалось, что еще когда она в первый раз увидала князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она твердо была уверена в этом), что тот самый теперь опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней. «И надо было ему нарочно теперь, когда мы здесь, приехать в Петербург. И надо было нам встретиться на этом бале. Всё это судьба. Ясно, что это судьба, что всё это велось к этому. Еще тогда, как только я увидала его, я почувствовала что то особенное».
– Что ж он тебе еще говорил? Какие стихи то эти? Прочти… – задумчиво сказала мать, спрашивая про стихи, которые князь Андрей написал в альбом Наташе.
– Мама, это не стыдно, что он вдовец?
– Полно, Наташа. Молись Богу. Les Marieiages se font dans les cieux. [Браки заключаются в небесах.]
– Голубушка, мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо! – крикнула Наташа, плача слезами счастья и волнения и обнимая мать.
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.
В передней отворилась дверь подъезда, кто то спросил: дома ли? и послышались чьи то шаги. Наташа смотрелась в зеркало, но она не видала себя. Она слушала звуки в передней. Когда она увидала себя, лицо ее было бледно. Это был он. Она это верно знала, хотя чуть слышала звук его голоса из затворенных дверей.
Наташа, бледная и испуганная, вбежала в гостиную.
– Мама, Болконский приехал! – сказала она. – Мама, это ужасно, это несносно! – Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?…
Еще графиня не успела ответить ей, как князь Андрей с тревожным и серьезным лицом вошел в гостиную. Как только он увидал Наташу, лицо его просияло. Он поцеловал руку графини и Наташи и сел подле дивана.
– Давно уже мы не имели удовольствия… – начала было графиня, но князь Андрей перебил ее, отвечая на ее вопрос и очевидно торопясь сказать то, что ему было нужно.
– Я не был у вас всё это время, потому что был у отца: мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся, – сказал он, взглянув на Наташу. – Мне нужно переговорить с вами, графиня, – прибавил он после минутного молчания.
Графиня, тяжело вздохнув, опустила глаза.
– Я к вашим услугам, – проговорила она.
Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.