Плющево (платформа)
Платформа Плющево Казанское направление Рязанское направление | |
| Московская железная дорога | |
 | |
| Станция: | |
|---|---|
| Регион ж. д.: |
Московско-Курский |
| Дата открытия: | |
| Прежние названия: | |
| Количество платформ: |
2 |
| Тип платформ: |
1 островная, 1 боковая |
| Форма платформ: |
прямая (есть изгиб в восточной части) |
| Выход к: |
ул. Маёвок, 1-й Казанский просек, Аллея Первой Маёвки, Кусковский просек |
| Расстояние до Москвы: |
11 км |
| Тарифная зона: |
2 |
| Код в АСУЖТ: |
[osm.sbin.ru/esr/esr:193810 193810] |
| Код в «Экспресс-3»: |
2000524 |
Плющево — железнодорожная платформа Казанского / Рязанского направления Московской железной дороги в Москве.
Выходы на улицы Маёвок, 1-й Казанский просек, в Кусковский лесопарк на Аллею Первой Маёвки и Кусковский просек.
Состоит из двух платформ, соединённых подземным переходом. Выход в город имеет только платформа на Москву. Возможно передвижение инвалидных и детских колясок (по пандусу). К северу от платформ — товарные пути станции Перово.
Время движения с Казанского вокзала составляет 18 минут. На платформе, как правило, не останавливаются электропоезда дальних пунктов назначения Казанского направления, следующие в черте Москвы.
Станция была образована в XIX веке в 1894 году. До 1930 года станция называлась «Шереметьевская»[2], так как находилась на землях Шереметевых, чья усадьба «Кусково» расположена неподалёку.
В 1930 году станция была переименована в честь первого председателя военно-революционного комитета Московско-Казанской железной дороги Павла Плющева[2].
Путь на Москву может быть использован для оборота электропоездов со стороны Казанского вокзала.
Станция не оборудована турникетами.
Напишите отзыв о статье "Плющево (платформа)"
Примечания
- ↑ Железнодорожные станции СССР. Справочник. — М., Транспорт, 1981
- ↑ 1 2 [mzd.rzd.ru/isvp/public/mzd?STRUCTURE_ID=68 Скоростное пригородное сообщение Москва-Раменское].
Ссылки
- [www.tutu.ru/station.php?nnst=8002 Расписание]
|
|||||||||||||
Отрывок, характеризующий Плющево (платформа)
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
