Побег из Шоушенка

Побег из Шоушенка
The Shawshank Redemption
Жанр	драма
Режиссёр	Фрэнк Дарабонт
Продюсер	Ники Марвин
Автор сценария	Фрэнк Дарабонт (сценарий) Стивен Кинг (повесть)
В главных ролях	Тим Роббинс Морган Фриман Боб Гантон Клэнси Браун Уильям Сэдлер
Оператор	Роджер Дикинс
Композитор	Томас Ньюман
Кинокомпания	Castle Rock Entertainment Прокат: Columbia Pictures, Warner Bros.
Длительность	142 мин.
Бюджет	25 млн долл.
Сборы	59,8 млн долл.
Год	1994
Выход фильма «{{{РусНаз}}}» (оригинальное название — The Shawshank Redemption)

К:Фильмы 1994 года

«Побе́г из Шоуше́нка» (англ. The Shawshank Redemption; слово «redemption» может иметь значения «спасение», «освобождение», «искупление») — американский художественный фильм-драма 1994 года, снятый режиссёром Фрэнком Дарабонтом по повести Стивена Кинга «Рита Хейуорт и спасение из Шоушенка» (англ. Rita Hayworth and Shawshank Redemption). Фильм уверенно занимает лидирующие позиции в списках лучших фильмов всех времён по результатам зрительского голосования. По состоянию на 4 июня 2016 года фильм занимает 1-е место в списке «250 лучших фильмов по версии IMDb» (неизменно с августа 2008 года) и 1-е место в списке «250 лучших фильмов по версии посетителей сайта КиноПоиск» (с августа 2010 года).

Сюжет

1947 год. Судом штата Мэн слушается дело по обвинению вице-президента банка Энди Дюфрейна в убийстве своей жены и её любовника. Однако он не признаёт своей вины, но и не помнит, чтò он делал в ночь убийства, так как был пьян. Незадолго до убийства Дюфрейн со скандалом уличил жену в связи с другим мужчиной, но на просьбу жены о разводе ответил отказом. Жена ушла из дома в тот же вечер. Дюфрейн, зайдя в бар, где много выпил, поехал к дому, куда уехала его жена, но там никого не оказалось, и он решил дождаться жену с любовником. С собой у него был пистолет. Через какое-то время Дюфрейн трезвеет и уезжает домой, а утром служанка находит жену Дюфрейна с любовником застреленными. Пистолет, который Дюфрейн по пути домой выбросил в реку, полиция не находит; другие улики также указывают на виновность обвиняемого. Дюфрейн приговаривается судом к двум пожизненным заключениям. Он попадает в Шоушенк — одну из самых мрачных тюрем Новой Англии, в которой свирепствуют жестокие порядки. Начальник тюрьмы Нортон демонстрирует показную религиозность, начальник охраны Хедли забивает до смерти одного из новоприбывших вместе с Дюфрейном заключённых в первую же ночь после прибытия в тюрьму.

Дюфрейн становится работником тюремной прачечной. Через два месяца после прибытия в тюрьму Энди знакомится с чернокожим заключённым Редом, который благодаря своим связям организует доставку разных товаров в тюрьму по нелегальным каналам, и заказывает у него молоток для камня, объясняя свою просьбу любовью к обработке камней. Дюфрейн также становится объектом сексуальных домогательств группы заключённых, известных как «Сёстры». Они неоднократно домогаются Энди, избивая его за сопротивление, но он, с переменным успехом, старается сопротивляться им до конца.

В 1949 году, благодаря связям Реда, Дюфрейн попадает в группу, которая ремонтирует крышу тюремной фабрики. Во время ремонта Энди, волею случая, помогает Хедли избежать уплаты налога с наследства. Хедли, в благодарность за это, после очередного нападения «Сестёр» на Энди, избивает главаря «Сестёр» Богза Даймонда так, что тот становится инвалидом, после чего «Сёстры» оставляют Дюфрейна в покое. Постепенно у Дюфрейна начинается новая жизнь: он становится работником библиотеки.

На новом месте Дюфрейн даёт охранникам тюрьмы финансовые и юридические консультации, помогает заполнять налоговые декларации. Постепенно начальник тюрьмы привлекает Энди к своим финансовым махинациям. Дюфрейн создаёт по документам человека, никогда не существовавшего в реальности, и зачисляет отмытые деньги Нортона на его счета. Одновременно он засыпает Сенат штата письмами и через 6 лет добивается выделения денег и книг на расширение тюремной библиотеки. Ещё через четыре года библиотека получает ежегодное финансирование и становится образцовой, чем начальник тюрьмы выгодно воспользовался, чтобы рассказать прессе об образцовом порядке в тюрьме. Директор также разработал программу «Внутри и снаружи» — привлечение заключённых для работ за стенами тюрьмы. Об этой программе перевоспитания написали во всех газетах.

Проходят 20 лет тюремного срока Энди. За это время начальник тюрьмы с помощью Дюфрейна, используя практически дармовую силу заключённых, проворачивает много тёмных дел с помощью разработанной им программы, кладя на свои счета огромные деньги, одновременно показывая прессе как хорошо проходит воспитательный процесс в тюрьме. Одновременно Дюфрейн помогает получить образование другим заключённым. Он лично занимается с молодым вором Томми Уильямсом, учит его читать и готовит его к сдаче тестов для получения аттестата об образовании. Парень успешно сдаёт экзамен. Узнав об истории Энди, Томми вспоминает, что, когда он отбывал трёхлетний срок в другой тюрьме, его бывший сокамерник рассказывал, как убил владельца гольф-клуба с любовницей, а за убийство посадили её мужа-банкира. Энди понимает, что это убийство — то самое, за которое осудили его, и пытается уговорить начальника тюрьмы помочь в пересмотре его дела, но получает решительный отказ, поскольку Энди замешан в махинациях Нортона и выгоден ему как бесплатный личный финансист. Начальник тюрьмы отправляет Энди в карцер на необычно долгий срок, а в это время приглашает Томми на ночную беседу у периметра тюрьмы, во время которой Хедли с вышки убивает Томми якобы при попытке к бегству.

Дюфрейн возвращается из карцера и продолжает работать на Нортона. Однажды вечером в беседе с Редом он говорит, что, когда выйдет из тюрьмы, откроет отель на берегу Тихого океана в городе Сиуатанехо, который находится в Мексике. Энди просит Реда запомнить название этого города и рассказывает Реду о городе Бакстон, возле которого есть очень памятное для Энди место. Дюфрейн описал Реду, как его найти. Ред рассказывает о разговоре с Энди товарищам. Один из них вспоминает, что недавно Дюфрейн заходил к нему и просил веревку. Друзья опасаются, что Энди после долгого сидения в карцере сошёл с ума и хочет покончить с собой.

На следующее утро Энди в камере не оказалось. Выясняется, что он совершил побег. В течение долгих лет своего заключения он с помощью геологического молотка пробивал тоннель в стене камеры, закрывая её плакатом с изображением сначала актрисы Риты Хейворт, потом Мерилин Монро и Ракель Уэлч, а затем грозовой ночью пролез в помещение, куда сходились канализационные трубы всего жилого блока, пробил основную канализационную трубу и прополз по ней за ограду тюрьмы. Утром он, надев украденные у Нортона костюм и ботинки, посетил несколько банков, куда перечислял деньги Нортона, и закрыл счета, открытые на имя созданного им человека, получив около 370 тыс. долларов, а также послал письмо с материалами о коррупции в тюрьме Шоушенка в редакцию газеты. В результате Хедли арестовали, а Нортон покончил с собой.

Вскоре Ред получает пустую открытку со штемпелем города Форт Хэнкок, который находится на границе с Мексикой и понимает, где Энди пересёк мексиканскую границу. После очередной комиссии по досрочному освобождению Ред выходит на свободу. Некоторое время он работает в магазине упаковщиком, но затем решает найти тайник, о котором Энди рассказывал ему в тюрьме. В тайнике он находит послание от Энди с деньгами и отправляется в Мексику, в городок на берегу Тихого океана, где Ред встречает Энди.

В ролях

• Тим Роббинс — Энди Дюфрейн
• Морган Фримен — Эллис Бойд «Ред» Реддинг
• Боб Гантон — директор Сэмюэл Нортон
• Уильям Сэдлер — Хейвуд
• Клэнси Браун — капитан Байрон Хедли
• Джил Беллоуз — Томми Уильямс
• Марк Ролстон — Богз Даймонд
• Джеймс Уитмор — Брукс Хэтлен
• Ларри Бранденбург — Скит
• Нил Гвинтоли — Джиггер
• Брайан Либби — Флойд
• Дэвид Провэл — Снуз
• Джуд Чикколелла — охранник Мёрт, на крыше фабрики номеров для машин
• Рени Блейн — жена Энди

Над фильмом работали

• Фрэнк Дарабонт — режиссёр, сценарист (англ. screenplay)
• Стивен Кинг — повесть «Рита Хейворт и спасение из Шоушенка»
• Лиз Глоцер — исполнительный продюсер
• Дэвид Ви. Лестер — исполнительный продюсер
• Ники Марвин — продюсер
• Томас Ньюман — композитор
• Роджер Дикинс — оператор (англ. director of photography)
• Ричард Фрэнсис-Брюс — редактор
• Дебора Акила — кастинг
• Теренс Марш — художественное оформление
• Питер Лэндсдаун Смит — арт-директор
• Майкл Сайртон — декорации

Производство

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Съёмки фильма проходили в Мэнсфилдской тюрьме города Мэнсфилд (штат Огайо). Тюрьма находилась в столь плачевном состоянии, что для проведения съёмок пришлось потратить большую сумму из бюджета фильма на ремонт внешних стен, чтобы можно было снимать сцены во дворе тюрьмы. Сцены внутри тюрьмы снимались в павильонах, поскольку было дешевле создать декорации, чем отремонтировать интерьер тюрьмы.

Сын Моргана Фримена Альфонсо участвует в эпизоде, где заключённые встречают автобус с новоприбывшими, в том числе и с Дюфрейном — молодой темнокожий парень, кричащий «Свежая рыба, свежая рыба сегодня» и активно жестикулирующий. Он же изображён на фотографиях молодого Реда (в его личном деле).

При подборе актёров для съёмок фильма произошёл казус: необразованный агент по подбору актёров хотел провести кастинг для роли Риты Хейворт, не поняв, что в фильме будет использоваться оригинальный фрагмент фильма «Джильда».

Мужчина, сидящий в тюремном автобусе за Томми Уильямсом (актёр Джил Беллоуз) — Деннис Бейкер — бывший начальник тюрьмы Мэнсфилд, в которой снимался фильм.

В самом начале фильма руки, заряжающие пистолет, принадлежат сценаристу и режиссёру фильма Фрэнку Дарабонту, поскольку некоторые эпизоды фильма начали снимать ещё до утверждения всех исполнителей ролей.

Фильм посвящён Аллену Грину (Allen Greene) — близкому другу режиссёра. Аллен Грин скончался от проблем, связанных со СПИДом, незадолго до выхода фильма.

В оригинале повести Ред — ирландец. Но исполнитель этой роли — Морган Фримен — афроамериканец и не мог быть коренным ирландцем, однако, фраза из повести «Может потому, что я ирландец» в фильме присутствует как шутка.

Награды и номинации

Награды

• 1995 — премия «Бронзовая лягушка» на Фестивале кинооператорского искусства Camerimage в Польше (Роджер Дикинс)
• 1995 — премия Chlotrudis Awards за лучшую мужскую роль (Морган Фриман — пополам с Уолласом Шоуном за фильм «Ваня на 42-й улице»)
• 1995 — приз Studio Crystal Heart Award на кинофестивале Heartland (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — премия издания Hochi (Япония) за лучший фильм на иностранном языке (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — приз Humanitas Prize в категории «художественный фильм» (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — литературная премия ПЕН-центра США за лучший сценарий (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — премия USC Scripter Award за сценарий (Стивен Кинг — автор, Фрэнк Дэрабонт — сценарист)
• 1996 — премия издания Mainichi (Япония) за иностранный фильм (Фрэнк Дарабонт)

Номинации

• 1995 — семь номинаций на премию «Оскар»: лучший фильм (Ники Марвин), лучшая мужская роль (Морган Фриман), лучший адаптированный сценарий (Фрэнк Дарабонт), лучшая работа оператора (Роджер Дикинс), лучший звук, лучший монтаж (Ричард Фрэнсис-Брюс), лучший оригинальный саундтрек (Томас Ньюман)
• 1995 — две номинации на премию «Сатурн»: лучший фильм в жанре экшн / приключения / триллер, лучший сценарий (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — номинация на премию Гильдии режиссёров США (Фрэнк Дарабонт)
• 1995 — две номинации на премию «Золотой глобус»: лучший сценарий (Фрэнк Дарабонт), лучшая мужская роль — драма (Морган Фриман)
• 1995 — номинация на премию «Грэмми» за лучшую инструментальную композицию для кинофильма или ТВ (Томас Ньюман)
• 1995 — две номинации на премию Гильдии киноактеров США: лучшая мужская роль (Морган Фриман и Тим Роббинс)
• 1995 — номинация на премию Гильдии сценаристов США за лучший адаптированный сценарий (Фрэнк Дарабонт)

Влияние

Как сказано в газете Нью-Йорк Таймс, о фильме вспомнили в новостных статьях от 19 декабря 2007 года, когда двое заключенных, 20-летний Хосе Эспиноса и 32-летний Отис Блант, совершили побег из тюрьмы усиленного режима (англ. Union County jail), в Нью-Джерси. Репортеры назвали это происшествие «побегом в стиле Шоушенка». Заключённые использовали фотографию девушки в бикини для того, чтобы спрятать следы подкопа и оставили после себя благодарственную записку, подписанную смайликом, адресованную охраннику, который, с их слов, помог им в побеге. Вскоре после этого охранник совершил самоубийство. 8 января, был пойман 20-летний Эспиноса. В момент задержания он находился в квартире недалеко от тюрьмы. 32-летнего Бланта арестовали 9 января, в Мехико (Мексика), где он скрывался в дешевом отеле.

Ссылки

• «Побег из Шоушенка» (англ.) на сайте Internet Movie Database  (Проверено 27 ноября 2012)
• [www.allmovie.com/movie/v133417 Побег из Шоушенка] (англ.) на сайте allmovie
• [www.rottentomatoes.com/m/shawshank_redemption/ «Побег из Шоушенка»] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
• [www.filmsite.org/shaw.html «Побег из Шоушенка»] (англ.) на сайте Filmsite.org
• [www.loadingvault.com/ «Побег из Шоушенка»] (англ.) на сайте LoadingVault.com
• [www.life-exclusive.ru/index/pobeg_iz_shoushenka/0-39 «Побег из Шоушенка»] (рус.) на сайте Life-Exclusive.Ru

Отрывок, характеризующий Побег из Шоушенка

– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
– Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника… На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?… Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцову?… Ничего. Они не поняли, они не могут понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и всё хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уж объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него… И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralite prussienne, ce n'est qu'un piege. [Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.] Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!… – Она вдруг остановилась с улыбкою насмешки над своею горячностью.
– Я думаю, – сказал князь улыбаясь, – что ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
– Сейчас. A propos, – прибавила она, опять успокоиваясь, – нынче у меня два очень интересные человека, le vicomte de MorteMariet, il est allie aux Montmorency par les Rohans, [Кстати, – виконт Мортемар,] он в родстве с Монморанси чрез Роганов,] одна из лучших фамилий Франции. Это один из хороших эмигрантов, из настоящих. И потом l'abbe Morio: [аббат Морио:] вы знаете этот глубокий ум? Он был принят государем. Вы знаете?
– А! Я очень рад буду, – сказал князь. – Скажите, – прибавил он, как будто только что вспомнив что то и особенно небрежно, тогда как то, о чем он спрашивал, было главною целью его посещения, – правда, что l'imperatrice mere [императрица мать] желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C'est un pauvre sire, ce baron, a ce qu'il parait. [Этот барон, кажется, ничтожная личность.] – Князь Василий желал определить сына на это место, которое через императрицу Марию Феодоровну старались доставить барону.
Анна Павловна почти закрыла глаза в знак того, что ни она, ни кто другой не могут судить про то, что угодно или нравится императрице.
– Monsieur le baron de Funke a ete recommande a l'imperatrice mere par sa soeur, [Барон Функе рекомендован императрице матери ее сестрою,] – только сказала она грустным, сухим тоном. В то время, как Анна Павловна назвала императрицу, лицо ее вдруг представило глубокое и искреннее выражение преданности и уважения, соединенное с грустью, что с ней бывало каждый раз, когда она в разговоре упоминала о своей высокой покровительнице. Она сказала, что ее величество изволила оказать барону Функе beaucoup d'estime, [много уважения,] и опять взгляд ее подернулся грустью.
Князь равнодушно замолк. Анна Павловна, с свойственною ей придворною и женскою ловкостью и быстротою такта, захотела и щелконуть князя за то, что он дерзнул так отозваться о лице, рекомендованном императрице, и в то же время утешить его.
– Mais a propos de votre famille,[Кстати о вашей семье,] – сказала она, – знаете ли, что ваша дочь с тех пор, как выезжает, fait les delices de tout le monde. On la trouve belle, comme le jour. [составляет восторг всего общества. Ее находят прекрасною, как день.]
Князь наклонился в знак уважения и признательности.
– Я часто думаю, – продолжала Анна Павловна после минутного молчания, подвигаясь к князю и ласково улыбаясь ему, как будто выказывая этим, что политические и светские разговоры кончены и теперь начинается задушевный, – я часто думаю, как иногда несправедливо распределяется счастие жизни. За что вам судьба дала таких двух славных детей (исключая Анатоля, вашего меньшого, я его не люблю, – вставила она безапелляционно, приподняв брови) – таких прелестных детей? А вы, право, менее всех цените их и потому их не стоите.
И она улыбнулась своею восторженною улыбкой.
– Que voulez vous? Lafater aurait dit que je n'ai pas la bosse de la paterienite, [Чего вы хотите? Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви,] – сказал князь.
– Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будь сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества и жалеют вас…
Князь не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Князь Василий поморщился.
– Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbeciles. [дураки.] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что то неожиданно грубое и неприятное.
– И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
– Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
– Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.
– Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.
– J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
– Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.]
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
– Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна.
– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.