Побивание камнями шайтана
Побива́ние камня́ми шайта́на (араб. رمي الجمرات) — (араб. جمرات джамарат (мн. ч.); в ед. ч. — джа́мра) часть ритуала ежегодного паломничества в священный город мусульман Мекка (Саудовская Аравия)[1][2][3]. Мусульманские паломники бросают камешки в три стены (ранее столбы), которые называются джамарат. Стены находятся в долине Мина к востоку от Мекки.
Порядок совершения ритуала
Побивание камнями — это один из обязательных ритуальных актов, которые должны быть выполнены во время хаджа. Ритуал представляет собой символическую реконструкцию события из жизни пророка Ибрахима (Авраама), который бросал камни в шайтана, искушавшего ослушаться Бога и сохранить сына Исмаила (Измаила).
Во время праздника Курбан-байрам (10-й день месяца зуль-хиджа) паломники должны бросить семь камней в один большой джамрат. После побития камнями каждый паломник должен отрезать или сбрить волосы. В следующие два дня они должны поразить семью камушками каждую из трёх стен. Таким образом, каждый паломник должен бросить не менее 49 камешков. Если паломники остаются в Мине ещё на один день, то они должны снова бросить камни в каждую стену семь раз. Камни, используемые для побивания, традиционно собираются либо в Мине, либо в Муздалифе, на равнине к юго-востоку от Мины, в ночь перед первым метанием.
Замена джамаратов
До 2004 года джамараты были построены в виде высоких столбов. После хаджа 2004 года, власти Саудовской Аравии в целях безопасности заменили столбы на стены; многие люди случайно бросали камешки в людей на другой стороне. Чтобы облегчить доступ к джамаратам вокруг них был построен одноярусной пешеходный мост, который называется Мост Джамарат.
Джамараты имеют следующие названия (начиная с востока):
- Первый джамрат (аль-джамра аль-уля), или Малый джамрат (араб. الجمرة الصغرى);
- Средний джамрат (араб. الجمرة الوسطى);
- Большой джамрат (араб. الجمرة الكبرى), или Джамрат Акабы (араб. جمرة العقبة.
До 2004 года, расстояние между малым и средним джамратом было 150 метров, а между средним и большим — 225 метров[4].
Инциденты
Ритуал побивания камнями шайтана считается наиболее опасной частью паломничества, так как в движущейся в толпе паломники могут задохнуться или быть затоптанными. Для безопасности паломников, джамраты в виде столбов были заменены на стены, что облегчило и ускорило забивание камнями. Из-за увеличивающегося с каждым годом числа паломников, Мост джамрата также был расширен.
Согласно преданию, во время своего единственного хаджа пророк Мухаммед совершил последнее побитие камнями сразу после полуденной молитвы. В связи с этим многие паломники также стремятся совершить этот обряд сразу после полуденной молитвы, что приводит к давке. Многие богословы считают, что ритуал можно совершить в любое время между полуднем и закатом.
В 2006 году в давке возле джамрата погибло около 346 паломников и ранено около 289 человек. В сентябре 2015 года в результате давки погибло более 2.4 тыс. паломников[5].
Власти Саудовской Аравии тратят большие средства на обеспечение мер безопасности паломников, связанных с ритуалом побивания шайтана[6].
Напишите отзыв о статье "Побивание камнями шайтана"
Примечания
- ↑ Burton Richard Francis. [books.google.com/books?id=kXcOAAAAQAAJ&pg=PA226 Personal Narrative of a Pilgrimage to El Medinah and Meccah]. — 1857. — P. 226.
- ↑ Abū Dāʼūd. [books.google.com/books?id=SwvYAAAAMAAJ Sunan Abu Dawud: Chapters 519-1337]. — Sh. M. Ashraf, 1984.
- ↑ Hughes Thomas Patrick. [books.google.com/books?id=O84eYLVHvB0C&pg=PA225 Dictionary of Islam]. — P. 225. — ISBN 978-81-206-0672-2.
- ↑ Al-Haboubi, Muhammad H. (October 2003). «[citeseerx.ist.psu.edu/viewdoc/summary?doi=10.1.1.133.6854 A New Layout Design for the Jamarat Area (Stoning the Devil)]». The Arabian Journal for Science and Engineering 28 (2B).
- ↑ [www.kansascity.com/latest-news/article48956995.html AP count: Over 2,400 killed in Saudi hajj stampede, crush], The Associated Press (10 November 2015).
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=230869 Хадж к святым местам входит в кульминационную стадию]. vesti.ru (8 декабря 2008). Проверено 23 февраля 2016.
Литература
- [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-islam-2/al-djamra-SIM_1977 al-D̲j̲amra] / Buhl F., Jomier J. // Encyclopaedia of Islam. 2 ed. — Leiden : E. J. Brill, 1960—2005.</span> (платн.)
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Побивание камнями шайтана
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…
