Повенец

Посёлок городского типа Повенец Poventsa Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации КарелияКарелия Муниципальный район Медвежьегорский район Координаты 62°51′00″ с. ш. 34°49′00″ в. д.62.85000° с. ш. 34.81667° в. д. / 62.85000; 34.81667    Глава поселения Горянский Леонид Михайлович Первое упоминание XV век ПГТ с 1938 Население ↘1897 человек (2016) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 8143443 Почтовый индекс 186326 Автомобильный код 10 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=86224560 86 224 560]

Повене́ц (карел. Poventsa) — посёлок городского типа в Медвежьегорском районе Республики Карелия, административный центр Повенецкого городского поселения.

Общие сведения

Расположен на берегу Повенецкого залива Онежского озера, при впадении в него реки Повенчанки, в 26 км к востоку от железнодорожной станции Медвежья Гора (на линии Санкт-Петербург — Мурманск).

Начальный пункт Беломорско-Балтийского канала (в районе посёлка находится «Повенчанская лестница» из семи шлюзов). Посёлок связан автомобильными дорогами с Медвежьегорском и Пудожем.

История

Впервые территория была заселена в эпоху мезолита. В районе Повенца находится одно из крупнейших в Карелии скоплений археологических памятников (Войнаволок, Повенчанка, Повенецкая, Оровнаволок, Сандармох и др.).

В начале XV века река Повенчанка, земли и лес вокруг неё стали владением Ивана Водникова. Во второй половине XV века его наследники продали владение Вяжицкому монастырю. Вскоре в 10 километрах севернее Онежского озера у Волозера (современный 7 шлюз Беломорско-Балтийского канала) возникла одноименная однодворная деревня. Около 1530 года Вяжицкий монастырь перенес монастырский двор из-под Толвуи в устье реки Повенчанки. Рядом возникло несколько починков. Впервые Повенец упоминается в Писцовой книге Заонежских погостов Обонежской пятины 1563 года. В XVI—XVII веках через Повенец пролегала «тропа богомольцев» к Соловецкому монастырю, населённый пункт представлял собой торговую слободу.

Во второй половине XVI века, при Иване Грозном, поставлены два таможенных двора, упоминаемые впервые в Писцовой книге Заонежской половины Обонежской пятины 1582/83 гг. В оккупационном фонде архива города Стокгольма сохранилась одна из старейших таможенных книг Русского севера «Повенецкая таможенная книга», датируемая 1612 г. Повенецкая таможня прекратила существование во времена правления Елизаветы Петровны.

В 1702 году Повенец стал конечным пунктом «Осударевой дороги» (водно-волоковый путь, которым в ходе Северной войны всего за восемь дней были доставлены в Онежское озеро военные корабли, с помощью которых русская армия в дальнейшем взяла шведские крепости Кексгольм и Нотебург). В 1703 году Пётр I основал в Повенце чугунолитейный завод (изготавливались пушки, шпаги и такелаж для молодого российского флота); завод работал на местной руде. Уже в 1736 году, как и другие олонецкие заводы, повенецкий завод был закрыт.

Около 1600 года в Повенце возвели деревянную шатровую Петропавловскую церковь, перестроенную и расширенную в 1761 г.. Рядом с развалинами завода в 1902 году в память о пребывании Петра I в Повенце местным купцом Я. П. Беловым была возведена деревянная часовня во имя Святых апостолов Петра и Павла (не сохранились). На противоположной стороне реки стояла старая Крестовоздвиженская часовня, разрушенная во время Гражданской войны. На территории современного парка культуры в 1908-09 гг. открыт Новый Петропавловский собор, разрушенный в годы ВОВ.

На конец XVIII века в Повенце насчитывалось 62 двора. С 1782 года Повенец — уездный город (Повенецкий уезд Олонецкого наместничества), в 1796—1801 годах — Архангельской, с 1802 года — Олонецкой губернии.

В XIX веке Повенец — место ссылки.

С мая 1919 по февраль 1920 года находился под оккупацией англо-американских интервентов.

С 29 августа 1927 по 20 апреля 1930 года — центр Повенецкого района.

В 1931—1933 году был центром строительства Беломорско-Балтийского канала, благодаря чему появился судоремонтный завод.

В годы Великой Отечественной войны отступавшие красноармейцы взорвали плотину водохранилища, и водяной вал смыл гидротехнические сооружения и постройки Повенца. После войны посёлок был отстроен заново.

Статус посёлка городского типа имеет с 1938 года.

Население

Численность населения
1959	1970	1979	1989	2002	2009	2010
4044	↘3941	↘3766	↗4208	↘2608	↘2459	↘2209
2012	2013	2014	2015	2016
↘2155	↘2101	↘2040	↘1952	↘1897

Экономика

• Зверосовхоз
• Повенецкий район водных путей.

Достопримечательности

• Остатки доменной печи повенецкого железоделательного завода
• Музей Беломоро-Балтийского канала
• Памятный знак безвинно погибшим на строительстве Беломорканала в 1931—1933 годах (у второго шлюза)
• Мемориальное захоронение «Братская могила № 6» погибших во время Великой Отечественной войны (район 6-7 шлюзов)
• Близ Повенца, у дороги к Медвежьегорску — мемориальное кладбище жертв репрессий 1930-х годов Сандармох (здесь было расстреляно свыше 9 тысяч человек)
• Памятник боевой славы (76-мм дивизионная пушка ЗИС-3)
• Храм во имя Святителя Николая Чудотворца (2003)

Известные уроженцы

• Окрейц, Станислав Станиславович (1836—1922)— русский исторический писатель, издатель.
• Фомин, Фёдор Иванович (1792—1861) — градоначальник Петрозаводска, купец.

Улицы

• ул. 9 Мая
• ул. Бульварная
• пер. Водников
• ул. Гористая
• ул. Заречная
• ул. Зелёная
• пер. Зелёный
• ул. Калинина
• ул. Копейкина
• ул. Красное Поле
• ул. Ленина
• ул. Новая
• ул. Октябрьская
• ул. Онежская Набережная
• ул. Парамонова
• ул. Петрозаводская
• ул. Пролетарская
• ул. Советская
• ул. Титова

Литература

• [geo.1september.ru/2003/35/11.htm И. И. Митин. Повенец: три эпизода // География, № 35, 2003]
• Б. Богословский, Ю. Георгиевский. Онего. Ленинград: Гидрометеорологическое издательство, 1969
• Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 2: К — П. — Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2009. — С. 394—464 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0125-4 (т. 2)

Ссылки

• [www.hrono.ru/heraldicum/russia/subjects/towns/povenec.htm История герба посёлка Повенец]
• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/medvezh-egorskij-rajon/bratskaja-mogila-sovetskih-voinov-8/ Братская могила советских воинов]
• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/spiski-ob-ektov-kul-turnogo-nasledija-po-rajonam-i-poselenijam-respubliki-karelija/medvezh-egorskij-r-n/spiski-ob-ektov-po-poselenijam/poveneckoe-gorodskoe-poselenie/ Объекты культурного наследия на территории Повенецкого городского поселения]

Отрывок, характеризующий Повенец

– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.