Пограничная зона

Пограничная зона (погранзона) — участок местности в виде полосы земли вдоль границы государства и территории, где ограничены свободное передвижение людей и их хозяйственная деятельность. Согласно законодательству служит интересам создания необходимых условий охраны государственной границы. Пограничную зону не следует путать с охраняемыми природными территориями (заповедниками и национальными парками), куда ограничен или закрыт доступ публики, а также автономными образованиями, куда может требоваться специальное разрешение.

Практика введения пограничных зон существует как в некоторых развитых странах, так и в некоторых странах третьего мира.

В настоящее время многие европейские государства отменили практику ограничения доступа как собственных граждан, так и иностранцев, к государственной границе, что впрямую связано с существованием многолетнего безвизового режима между этими странами. Очень узкая пограничная зона сохраняется на Кипре, вдоль демаркационной линии, разделяющей греческую и турецкую общины острова. Существует пограничная зона в Финляндии на границе с Россией, которая по финским законам может простираться до 4 км от линии границы по воде (в Финском заливе это соответствует реальности) и до 3 км по земле (на практике размер погранзоны по земле варьируется от 0,4 до 2,5 км).

Погранзона в некоторых государствах оборудуется инженерными сооружениями, например Израильский разделительный барьер.

Погранзона в СССР

Пограничная зона в СССР существовала с 1934 года.

В 1970-е годы в пограничную зону СССР входили огромные территории: Дальний Восток (Приморский край, Сахалинская область, Камчатка, Магаданская область, Чукотский полуостров), всё северное побережье (включая такие далекие от собственно берега города, как Норильск), большие полосы на западе (включая, например, Кронштадт, Севастополь, острова Хийумаа и Сааремаа), в Средней Азии (вся Горно-Бадахшанская автономная область, большая часть территории Киргизии) и на южной границе Сибири (например, большая часть Тувы). Для доступа на эти территории гражданам СССР необходимо было получать пропуск. Пропуск можно было получить в отделении милиции по месту жительства, при предъявлении следующих документов: командировочное удостоверение — для деловых поездок, приглашение — для посещения родственников и знакомых, постоянно живущих в пограничной зоне, маршрутные документы — для зарегистрированных туристических групп (незарегистрированные группы в пограничную зону не допускались). Лицам, постоянно проживающим в пограничной зоне (имевшим в паспорте соответствующий штамп о прописке, на штампе имелись буквы ЗП (зэ-пэ) — «зона пограничная») не требовался пропуск на их место жительства, но требовался пропуск в другие пограничные зоны. Этот пропуск они получали на общих основаниях. Без пропуска в пограничную зону, как правило, невозможно было купить билет на самолёт, поезд или междугородний автобус до остановки, находящейся в пограничной зоне. На въезде в пограничную зону на пригородных автобусах или самостоятельно на автомобиле производилась тотальная проверка документов.

В связи с тем, что согласно Постановлению Совета Министров СССР от 17 февраля 1983 г. «О мерах по обеспечению выполнения Закона СССР „О государственной границе СССР“» в пограничную зону вошла значительная часть территории страны (более 3640 тыс. кв. км, или примерно 16,4 % территории) и установленные в этой зоне режимные меры сдерживали экономическое, хозяйственное развитие приграничных районов, ограничивали права советских граждан, затрудняли общение между людьми, назрела необходимость снятия режимных ограничений. КГБ СССР в соответствии с поручением от 24 января 1989 г. по выполнению обязательств, вытекающих для СССР из Венских договоренностей, поручением Совета Министров СССР от 12 июня 1989 г. N П-13752, по согласованию с Советами министров всех союзных республик, МВД СССР, МИД СССР, Минобороны СССР, Минюстом СССР и Прокуратурой СССР были подготовлены предложения о сокращении пограничной зоны. Советом Министров СССР 27 ноября 1990 г. было принято Постановление «О внесении изменений и дополнений в Постановление Совета Министров СССР от 17 февраля 1983 г.» «О мерах по обеспечению выполнения Закона СССР „О государственной границе СССР“», которым упразднялась пограничная зона на границе со странами социалистического лагеря.

История пограничной зоны в России

В мае-июне 1991 года были открыты для свободного посещения некоторые пограничные зоны в самой России, например, Камчатка, Сахалинская область. Вместе с тем, погранзоны с другими странами (Финляндия) не только не были упразднены, но их размеры и режим пребывания нисколько не были смягчены.

1 апреля 1993 года был принят Закон о Государственной Границе, по которому понятие «пограничная зона» было отменено. Вместо этого устанавливалась пограничная полоса вдоль всей границы Российской Федерации, ширина которой не должны была превышать 5 км. В эту полосу мог быть ограничен доступ граждан. Кроме того, там была запрещена хозяйственная деятельность без согласования с ФСБ. На практике, закрытой для посещения оказалась значительно меньшая часть России, включающая в основном закрытые военные города и поселки, а также удаленные острова, как Курильские и Командорские. Вместе с тем, погранзона под Выборгом (Ленинградская область, финская граница) формально по-прежнему сохранялась и её размер составлял 70 км от линии границы, фактически же КПП за Выборгом был демонтирован.

Закон 1993 года содержал большую опасность, оставляя погранзоны в совместном ведении федеральных пограничных структур и местных властей, утверждая разделенную ответственность. Самым вопиющим стало решение Президента Якутии, установившего погранзону 2200 км.

В 2004 году Президент России В. Путин, внезапно лично появившийся на коллегии ФСБ по северо-западу, дал наставление снять погранзону у Выборга, что в течение нескольких недель было выполнено (фактически, но не юридически — формально погранзона осталась). После этого при движении из России в сторону Евросоюза на автомобиле первый пост пограничников стало можно встретить в 10 км от линии границы, а не в 40-70 км, как было до этого, однако, в 2009 году тыловые погранпосты у Выборга были восстановлены.

В 2004 году Государственная Дума внесла изменения в закон о государственной границе. Из закона было изъято упоминание о пятикилометровом пределе, а также ФСБ была наделена правом устанавливать границу пограничной зоны и правила пограничного режима приказами без согласования с законодателями и местными властями, что вызвало понятные опасения у многих наблюдателей. Первые приказы о погранзонах были выпущены за подписью директора ФСБ Н. Патрушева. Пределы пограничной зоны были установлены вдоль всех границ Российской федерации, за исключением границы с Белоруссией. Во многих случаях, особенно на восточной и северной границах, в пограничную зону вошли территории, отстоящие от государственной границы много дальше, чем на пять километров, иногда до двухсот километров. В пограничную зону попали многие места традиционного отдыха, особенно в Ленинградской области, Карелии, Приморском крае, на Кавказе (Приэльбрусье), важнейшие коммуникации (автодорога из Петербурга в Сортавалу, из Петербурга в Мурманск), крупные города (Орск, Новотроицк), а также территории, вовсе не примыкающие к государственной границе (Терский берег Белого моря). В ноябре 2006 года был опубликован приказ ФСБ «Об утверждении правил пограничного режима», по которому предписывалось получение пропусков не по месту жительства (как во времена СССР), а в том региональном управлении ФСБ, к которому относится пограничная зона.

В 2007 году ФСБ значительно скорректировало размеры погранзон, убрав самые одиозные моменты. В частности за всю историю наблюдений впервые для свободного посещения стал открыт северный берег Ладоги, а также другие значительные территории в Республике Карелия.

На начало 2009 года можно говорить о восстановлении погранзон на границах России—Евросоюз в советском варианте и сохранением таковых на террористически или иммиграционно опасных направлениях (Кавказ, Китай).

В 2013 году в силу вступил приказ ФСБ № 515, согласно которому гражданам Российской Федерации пропуск требуется лишь для посещения 5-километровой приграничной полосы, а для въезда (прохода) на остальную территорию погранзоны требуется лишь паспорт.

Пограничная зона в России, города закрытого доступа

Пограничная зона в настоящий момент установлена в сорока шести субъектах Российской федерации. Практика выполнения приказа о пограничном режиме различается: в ряде мест документы не проверяют совсем, в некоторых местах проверяют, но пропускают по предъявлении российского паспорта, в большинстве требуют пропуск.

Мурманская область: в пограничную зону включены полоса шириной 15 км вдоль побережья и сухопутной границы, острова в Баренцевом море, а также города и поселки городского типа Видяево, Заозерск, Островной, Полярный, Североморск, Скалистый, Снежногорск. Однако в Печенгском районе погранзона располагается от границы до рубежа инженерных сооружений.

Республика Карелия: осталась лишь узкая полоса вдоль границы.

Ленинградская область: Ивангород, город Сосновый Бор и побережье Финского Залива вокруг него, острова акватории Финского Залива (кроме Котлина), полоса вдоль финской и эстонской границы (куда входит город Светогорск, посёлки Кондратьево, Лесогорский, Торфяновка).

Псковская область: побережье Псковско-Чудского озера, полоса вдоль сухопутной границы с Эстонией и Латвией (город Печоры не включен).

Брянская область: узкая полоса вдоль границы с Украиной, включает памятники архитектуры — деревянные церкви в селах Новый Ропск и Старый Ропск.

Курская область: узкая полоса вдоль границы.

Белгородская область: полоса вдоль границы, включающая районный центр поселок городского типа Ровеньки.

Воронежская область: полоса вдоль границы, включающая районный центр, поселок городского типа Кантемировка.

Ростовская область: полоса вдоль границы.

Краснодарский край: полоса вдоль границы с Абхазией и острова.

Карачаево-Черкесская республика: полоса вдоль Кавказского хребта, включающая село Архыз с археологическими и архитектурными памятниками, верховья реки Кубань — популярный туристический район, а также село Верхняя Теберда, перекрывая, тем самым, дорогу в Домбай и Тебердинский заповедник.

Кабардино-Балкарская республика: полоса вдоль Главного Кавказского Хребта, включающая Эльбрус. Верхний Баксан, Верхний Чегем и Безенги в пограничную зону не входят.

Республика Северная Осетия - Алания: полоса гор шириной до 40 километров от границы.

Республика Ингушетия: полоса гор вдоль границы.

Чеченская республика: полоса гор шириной до 30 километров от границы.

Республика Дагестан: полоса Горного Дагестана шириной до 40 км, включающая, среди прочего, райцентры Бежта, Кидеро, Ахты, а также все побережье Каспийского моря, за исключением городов Махачкала, Дербент, Избербаш, Каспийск и Дагестанские Огни.

Республика Калмыкия: побережье и острова Каспийского моря.

Астраханская область: побережье Каспийского моря, примыкающая к Каспийскому морю часть дельты Волги, включая памятник истории и архитектуры — маяк в селе Вышка, а также полоса между границей с Казахстаном и железной дорогой, ширина которой доходит в Харабалинском районе до 60 километров. Эта полоса целиком включает памятник природы и место отдыха — гору Богдо и озеро Баскунчак.

Волгоградская область: полоса вдоль границы, исключающая памятник природы и место отдыха — озеро Эльтон.

Саратовская область: узкая полоса вдоль границы.

Самарская область: область касается границы в одной точке, погранзона включает непосредственно примыкающее к этой точке сельское поселение.

Оренбургская область: полоса вдоль границы шириной до 20 километров, в которую попадает районный центр Илек.

Челябинская область: полоса вдоль границы в пределах приграничных сельских поселений глубиной до 20 км.

Курганская область: полоса вдоль границы до 10 км шириной, включающая села, райцентры Звериноголовское, Половинное.

Тюменская область: полоса вдоль границы до 20 км шириной, включающая несколько крупных озёр на востоке Озерного Края.

Омская область: полоса вдоль границы.

Новосибирская область: полоса вдоль границы.

Алтайский край: полоса вдоль границы, включающая город Горняк.

Республика Алтай: существенный пояс гор вдоль границ с Казахстаном, Китаем и Монголией, включающий Чуйские Белки и поселок Джазатор — популярный туристический район.

Республика Тува: широкая полоса вдоль монгольской границы, среди прочего, включающая районные центры Хандагайты и Эрзин, а также уникальные природные объекты — Убсунурскую котловину и верховья Малого Енисея.

Республика Бурятия: полоса шириной до 25 км вдоль границы, включающая города Закаменск и Кяхта, а также часть туристического района Восточного Саяна (гора Мунку-Сардык).

Забайкальский край: полоса шириной в основном 25 км вдоль границы, включающая районные центры Кыра, Забайкальск и Приаргунск.

Амурская область: полоса между рекой Амур и Транссибирской железнодорожной магистралью, за исключением окрестностей Благовещенска, не включенных в пограничную зону. Ширина полосы в некоторых местах превышает сто километров.

Еврейская автономная область: полоса вдоль Амура, включающая районные центры Амурзет и Ленинское.

Хабаровский край: полоса вдоль границы с Китаем.

Приморский край: включена полоса между рекой Уссури и Транссибирской магистралью, города Лесозаводск и Спасск-Дальний), окрестности озера Ханка и полоса вдоль китайской и корейской границ.

Сахалинская область: Все острова (кроме Сахалина), включая Курильские.

Камчатский край: Все острова, кроме острова Беринга.

Магаданская область: Все острова.

Чукотский автономный округ: формально включена полоса шириной 25 км вдоль побережья и острова Северного Ледовитого океана. Реально же эта полоса включает почти все крупные населенные пункты Чукотки, в том числе города Анадырь и Певек. Не включен лишь город Билибино. Анадырь — единственный центр субъекта федерации, включенный в пограничную зону.

Республика Саха (Якутия): полоса вдоль побережья шириной до 100 км, включающая поселки городского типа, райцентры Черский, Нижнеянск и Тикси, а также все арктические острова (включая Новосибирские острова).

Красноярский край: городские поселения Диксон и Дудинка, сельские поселения Караул и Хатанга. Это огромная часть Таймыра, несколько сот километров от побережья. Включены также арктические острова, в том числе архипелаг Северная Земля.

Ямало-Ненецкий автономный округ: в пограничную зону входит полоса в 10 км вдоль морского побережья, за вычетом посёлка, порта и аэропорта Сабетта.

Ненецкий автономный округ: полоса шириной 20 км вдоль побережья (включающая поселок Амдерма) и все острова, в том числе Вайгач и Колгуев.

Архангельская область: полоса вдоль побережья, включающая город Мезень, а также все острова, включая архипелаги Новая Земля и Земля Франца-Иосифа. Если приказ воспринимать буквально, то в пограничную зону включены также все острова Белого моря, в том числе Соловецкий архипелаг. Было специальное разъяснение ФСБ о том, что Соловецкий архипелаг не входит в пограничную зону.

Калининградская область: полоса вдоль сухопутной границы, включающая города Советск, (полоса вдоль реки Неман), Неман, Багратионовск, Мамоново, а также Куршская коса и Балтийская коса с городом Балтийск. На практике самым труднодоступным является Железнодорожный, поселок городского типа на границе с Польшей.

Фактическая отмена пограничной зоны в Белоруссии

Как сообщает официальный сайт Государственного пограничного комитета Республики Беларусь, с 5 февраля 2009 года в этой стране вступило в силу новое законодательство. Теперь для посещения погранзоны гражданином Республики Беларусь или резидентом этой страны необходимо лишь устное уведомление по телефону и уплата госпошлины в 02 базовой величины (около 2 евро). [gpk.gov.by/ru-border-zone/ Сайт Госпогранкомитета] подчёркивает, что вступившее в силу законодательство о погранзоне гораздо либеральнее, чем «у наших ближайших соседей».

Фактическая отмена пограничной зоны на Украине

Пограничная зона на Украине фактически отсутствует.

Пограничные зоны в других странах

На территории Норвегии и Эстонии пограничных зон не существует. Поэтому в интернете можно довольно часто видеть фотографии путешественников на фоне норвежских и эстонских пограничных знаков, и, соответственно, в 10-15 метрах от российских пограничных знаков.

На территории Финляндии существует пограничная зона шириной до 4 км по воде и до 3 км по суше. На практике по воде погранзона достигает указанных 4 км, а по суше — значительно у́же — от 400 м до 2 км, в отделённых районах Лапландии — до предельных 3 км. Если вблизи границы расположен посёлок, хутор или какой-либо объект, хоть как-то интересный туристам, он будет обязательно вне погранзоны. Исключением является, пожалуй, лишь крайняя восточная точка Финляндии на озере Вирмаярви, доступ куда возможен только по пропускам. Выдача пропусков в финскую погранзону является разрешительным мероприятием.

На территории Литвы существует погранзона шириной в 1 км.

Порядок доступа в пограничную зону. Практика

Режим погранзоны очень сильно меняется от региона к региону. В некоторых местностях существуют тыловые посты ФПС, усиленные пробросками из колючей проволоки на несколько сотен метров по обе стороны поста, препятствующими проникновению в неё нелегалов. В других регионах тыловые посты ФПС работают в выборочном режиме, например пустуют ночами или в будние дни. А в значительном количестве местностей погранзона существует лишь теоретически, давая право штрафовать находящихся в ней людей, не ограничивая физическую возможность въезда или прохода в неё.

При въезде в погранзону в рейсовом общественном транспорте в некоторых случаях регламентируется продажа билетов, в некоторых кассир лишь предупреждает путешественников о проверке, а в некоторых нет ни ограничений на продажу проездных документов, ни проверок.

Ситуация может меняться от вида транспорта — скажем проезд на автобусе может быть проверяемым, а проезд на электричке — свободным, при том, что шоссе и железная дорога идут параллельно друг другу.

Почти всегда посты и наряды ФПС на европейских границах России проверяют лиц, движущихся к границе, но не проводят проверок направляющихся вглубь России.

Если на границе в интересующем туриста регионе существует пункт пропуска через границу, то появляется физическая возможность посещать погранзону, утверждая при проверке, что направляешься к пункту пропуска с целью перехода границы. Для этого необходимо иметь документы, дающие права такого пересечения, но зачастую оформление их гораздо проще, чем оформления пропуска в погранзону. Закон запрещает подобные посещения погранзоны, но чиновники ФПС всегда закрывают глаза на столь незначительные отступления. Например, в Санкт-Петербурге с 2000 года выдается упрощенная годовая многократная виза Финляндии. С 2001 года (вступление Финляндии в Шенген) виза стала шенгенской. За 2007 год выдано около 600 000 таких виз. Очень часто петербуржцы выезжают на пикники в погранзону, предъявляя на постах ФПС именно финскую визу, а не пропуск ФПС. С 21 декабря 2007 года упрощённая финская виза дает физическую возможность также посещения погранзоны с Эстонией и Латвией, поскольку эти страны теперь также являются шенгенскими.

Между Россией и Украиной (а также между Россией и Казахстаном) существует безвизовый режим, поэтому лишь предъявление паспорта и устного заявления, что направляешься в пункт перехода (при наличии такого перехода, на некоторых переход разрешён только жителям смежных областей!) достаточно для посещения погранзоны.

Полный список документов, позволяющих перейти границу, довольно объёмен и даже не всегда известен на тыловых постах ФПС. Буква российского закона, вообще говоря, запрещает сотрудникам ФПС проверять визу сопредельного государства, и, теоретически, для выезда из России достаточно лишь действительного загранпаспорта, а в некоторые страны СНГ — даже внутреннего паспорта россиянина. На практике во многих случаях виза сопредельного государства незаконно проверяется.

Пример списка документов для пересечения границы Россия — Эстония:

а) паспорт страны, безвизовой в Эстонию. Эстонский, латвийский, американский, израильский, гондурасский и т. д.

б) пермит в стране Евросоюза (кроме Болгарии или Румынии), Норвегии, Исландии, Швейцарии или Лихтенштейне. Например, студенческий пермит во Франции, вид на жительство в Исландии и т. д.

в) долгосрочная национальная виза страны Евросоюза (кроме Болгарии или Румынии), Норвегии, Исландии, Швейцарии или Лихтенштейна.

г) краткосрочная шенгенская виза, выданная любой шенгенской страной.

д) удостоверение личности (пластиковая ID-карта) Эстонии или другой шенгенской страны, совместно с российским загранпаспортом (возможно чистым, без виз).

Если основания для пересечения границы не имеется, для посещения погранзоны требуется либо регистрация в населённом пункте, находящемся в погранзоне, в данном субъекте РФ, либо пропуск ФПС.

Приказом ФСБ от 2006 года установлен режим монорегиональности, то есть человек, имеющий, например, регистрацию в г. Светогорск (Ленинградская область, граница с Финляндией), может по своей регистрации без дополнительного пропуска въезжать в погранзону города Ивангород (Ленинградская область, граница с Эстонией).

Наказания за посещение погранзоны без документов

Российское законодательство относится не слишком строго к нарушителям режима погранзоны: штрафы за такое правонарушение приблизительно равны штрафам за непристёгнутый ремень при езде в автомобиле.

Уголовный Кодекс РФ содержит лишь статью 322. «Незаконное пересечение Государственной границы Российской Федерации», о погранзоне там ни слова.

Кодекс РФ об административных правонарушениях содержит довольно обширную главу 18: «Административные правонарушения в области защиты государственной границы Российской Федерации и обеспечения режима пребывания иностранных граждан или лиц без гражданства на территории Российской Федерации». О погранзоне гласит статья 18.2, пункт 1: «Нарушение правил въезда (прохода) в пограничную зону, временного пребывания, передвижения лиц и (или) транспортных средств в пограничной зоне — влечет предупреждение или наложение административного штрафа в размере от ста до пятисот рублей.»

Нельзя забывать, что ст. 4.5 упомянутого кодекса гласит:

Давность привлечения к административной ответственности:

1. Постановление по делу об административном правонарушении не может быть вынесено по истечении двух месяцев со дня совершения административного правонарушения".

То есть пограничники должны успеть провести суд в течение двух месяцев, с момента поимки путешественника в погранзоне.

Сотрудники ФПС могут сразу оформить Протокол об административном правонарушении, а могут произвести Доставление (ст. 27.2 КоАПП), которое обязательно оформляется Протоколом о доставлении, либо записью о доставлении в протоколе об административном правонарушении или в протоколе об административном задержании.

По окончании Доставления в место, удобное с точки зрения пограничников для оформления протокола, они могут выбрать такую меру как Административное задержание (ст. 27.3 КоАПП), на срок до 3-х часов (если при путешественнике есть внутренний паспорт). Эти 3 часа начинают отчитываться с момента окончания Доставления. Об Административном задержании обязательно составляется протокол, копию которого по просьбе путешественника ему обязательно выдается.

Путешественник сам решает, добровольно ли платить штраф, либо подать в суд.

Кроме того, при сохранении протокола путешественник юридически может посещать погранзону по нему, а в случае повторной поимки утверждать, что погранзону не покидал, и продолжает совершать длящееся административное правонарушение, за которое уже оштрафован. Повторный штраф в этом случае не применяется (см. КоАП, не следует забывать про то, что максимальный срок нахождения без регистрации — 90 дней). К сожалению, такое действие не проходит, если местом Доставления был офис погранслужбы вне погранзоны. В этом случае, за повторное посещение погранзоны — придется снова платить штраф с применением всех вышеперечисленных процедур ещё раз.

Общественный резонанс

Публикация приказов ФСБ об установлении пределов пограничной зоны в Российской Газете вызвала волну обсуждений в туристических форумах.

Конкретные меры по исполнению приказов начались 1 августа 2006 года в Приморском крае, к этому моменту большинство опубликованных приказов ушли в платный архив Российской газеты, хотя отыскать их в Интернет не было никакого труда. Центральные СМИ не проявили большого интереса к проблеме, обсуждение развивалось в Интернете и в СМИ тех регионов, которые были задействованы в нововведениях.

Власти многих субъектов РФ, чей бюджет в значительной степени зависит от туризма, восприняли нововведения крайне неодобрительно.

На серверах, принадлежащих туристам и путешественникам, отмечалось, что введение пограничной зоны существенно затрудняет передвижение по стране, в частности, попадание в традиционные места отдыха. Консенсус в сети состоял в том, что введение пограничных зон не сможет выполнить задачу усиления охраны государственной границы, а просто расширит территорию, на которой ФСБ может бесконтрольно лицензировать хозяйственную деятельность ([katera.ru/forum/index.php?s=bfc17820f862bfe1665dc0964e0779b5&showtopic=10912&st=0 см., например, тут]), хотя мнение самих специалистов из ФПС не звучало.

Уполномоченный по правам человека Приморского края Сергей Жеков обратился с письмом директору ФСБ с просьбой о пересмотре приказа ([vostokmedia.com/news-70313.htm текст письма]). А активное протуристское лобби местных властей привело к пересмотрам приказов по Карелии и Псковской области.

См. также

• Пограничная служба ФСБ РФ
• Федеральное агентство по обустройству государственной границы Российской Федерации

Ссылки

• [web.archive.org/web/20060721180934/www.fsb.ru/under/frontier.html Закон о государственной границе Российской федерации)]
• [www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_156346/?frame=1 Приказ «Об утверждении правил пограничного режима» ]
• [www.mccme.ru/putevod/Border/border.html Приказы ФСБ об установлении пограничной зоны (по субъектам Российской федерации) ]
• [www.gov.karelia.ru/gov/Power/Office/FSB/frontier.html Пограничная зона в Республике Карелия на лето 2007 года (официальный сайт РК). Северное Приладожье полностью открыто.)]

Отрывок, характеризующий Пограничная зона

Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.
Пьер заглянул в яму и увидел, что фабричный лежал там коленами кверху, близко к голове, одно плечо выше другого. И это плечо судорожно, равномерно опускалось и поднималось. Но уже лопатины земли сыпались на все тело. Один из солдат сердито, злобно и болезненно крикнул на Пьера, чтобы он вернулся. Но Пьер не понял его и стоял у столба, и никто не отгонял его.
Когда уже яма была вся засыпана, послышалась команда. Пьера отвели на его место, и французские войска, стоявшие фронтами по обеим сторонам столба, сделали полуоборот и стали проходить мерным шагом мимо столба. Двадцать четыре человека стрелков с разряженными ружьями, стоявшие в середине круга, примыкали бегом к своим местам, в то время как роты проходили мимо них.
Пьер смотрел теперь бессмысленными глазами на этих стрелков, которые попарно выбегали из круга. Все, кроме одного, присоединились к ротам. Молодой солдат с мертво бледным лицом, в кивере, свалившемся назад, спустив ружье, все еще стоял против ямы на том месте, с которого он стрелял. Он, как пьяный, шатался, делая то вперед, то назад несколько шагов, чтобы поддержать свое падающее тело. Старый солдат, унтер офицер, выбежал из рядов и, схватив за плечо молодого солдата, втащил его в роту. Толпа русских и французов стала расходиться. Все шли молча, с опущенными головами.
– Ca leur apprendra a incendier, [Это их научит поджигать.] – сказал кто то из французов. Пьер оглянулся на говорившего и увидал, что это был солдат, который хотел утешиться чем нибудь в том, что было сделано, но не мог. Не договорив начатого, он махнул рукою и пошел прочь.


После казни Пьера отделили от других подсудимых и оставили одного в небольшой, разоренной и загаженной церкви.
Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.
Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.


Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.
– Mon enfant! – проговорила она, – je vous aime et vous connais depuis longtemps. [Дитя мое! я вас люблю и знаю давно.]
Несмотря на все свое волнение, княжна Марья поняла, что это была графиня и что надо было ей сказать что нибудь. Она, сама не зная как, проговорила какие то учтивые французские слова, в том же тоне, в котором были те, которые ей говорили, и спросила: что он?
– Доктор говорит, что нет опасности, – сказала графиня, но в то время, как она говорила это, она со вздохом подняла глаза кверху, и в этом жесте было выражение, противоречащее ее словам.
– Где он? Можно его видеть, можно? – спросила княжна.
– Сейчас, княжна, сейчас, мой дружок. Это его сын? – сказала она, обращаясь к Николушке, который входил с Десалем. – Мы все поместимся, дом большой. О, какой прелестный мальчик!
Графиня ввела княжну в гостиную. Соня разговаривала с m lle Bourienne. Графиня ласкала мальчика. Старый граф вошел в комнату, приветствуя княжну. Старый граф чрезвычайно переменился с тех пор, как его последний раз видела княжна. Тогда он был бойкий, веселый, самоуверенный старичок, теперь он казался жалким, затерянным человеком. Он, говоря с княжной, беспрестанно оглядывался, как бы спрашивая у всех, то ли он делает, что надобно. После разорения Москвы и его имения, выбитый из привычной колеи, он, видимо, потерял сознание своего значения и чувствовал, что ему уже нет места в жизни.
Несмотря на то волнение, в котором она находилась, несмотря на одно желание поскорее увидать брата и на досаду за то, что в эту минуту, когда ей одного хочется – увидать его, – ее занимают и притворно хвалят ее племянника, княжна замечала все, что делалось вокруг нее, и чувствовала необходимость на время подчиниться этому новому порядку, в который она вступала. Она знала, что все это необходимо, и ей было это трудно, но она не досадовала на них.
– Это моя племянница, – сказал граф, представляя Соню, – вы не знаете ее, княжна?
Княжна повернулась к ней и, стараясь затушить поднявшееся в ее душе враждебное чувство к этой девушке, поцеловала ее. Но ей становилось тяжело оттого, что настроение всех окружающих было так далеко от того, что было в ее душе.
– Где он? – спросила она еще раз, обращаясь ко всем.
– Он внизу, Наташа с ним, – отвечала Соня, краснея. – Пошли узнать. Вы, я думаю, устали, княжна?
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.
Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.