Танковые войска

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Подвижные войска»)
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Та́нковые войска́ (силы) — род войск сухопутных сил (войск) вооружённых сил многих государств, основным вооружением которого является танк.

Танковые войска обладают большой огневой мощью и ударной силой, высокой подвижностью и броневой защитой. Имеют на вооружении различные танки, самоходные артиллерийские установки, бронетранспортёры, боевые машины пехоты и другую бронетехнику.

Помимо собственно танковых подразделений, частей и соединений, в состав танковых войск могут входить органы военного управления, учебные заведения, организации и мотострелковые (механизированные), ракетные, артиллерийские, зенитные подразделения (части, соединения), а также инженерные, связи, автомобильные и другие подразделения (части) специальных войск.

Действуя массированно на главных направлениях, они способны самостоятельно и во взаимодействии с другими родами войск преодолевать оборону противника, вести высоко манёвренные боевые действия, продвигаться на большую глубину, уничтожать резервы противника, захватывать и удерживать важнейшие рубежи и обеспечивать стремительное достижение целей боя и операции. Броня танков делает их относительно устойчивыми к воздействию огня артиллерии и поражающих факторов ядерного оружия.[1]





История

Зародились перед, и получили опыт боевого применения в годы 1-й мировой войны, в ряде вооружённых сил государств была представлены главным образом подразделениями и частями. Первое подразделение вооружённое боевыми бронированными машинами с которого начинается история нового рода войск (механизированных, броневых, танковых и т. п.) было создано в России 19 августа 1914 года.

Официальной же датой рождения танков принято считать 15 сентября 1916 года — в этот день впервые во время Первой мировой войны 1914—1918 гг. англичане применили в бою «Сухопутные броненосцы» — танки (32 машины Mark I) в бою в районе реки Сомма.

Чтобы доставить эти машины к полю боя незаметно, их спрятали в деревянные ящики, на которых сделали надпись «Tank», что в переводе с английского означает «бак», «резервуар». Естественно, ничего общего между танками и баками нет, но слово «танк» прижилось и приобрело новое значение.

Первым создателем танка в классическом его виде, который и дошёл до наших дней, был Луи Рено, создавший самый массовый танк Первой мировой войны Renault FT-17 в декабре 1916 года.

Новый вид техники был восторженно принят в армиях участвовавших в войне и породил массу последователей. Русские офицеры, получая великолепное образование, как правило в артиллерийских, инженерных или морских военно-учебных заведениях, получали все знания инженеров-конструкторов, а прирождённый талант приводил к появлению новых изобретений, в том числе и в новом направлении военной мысли — бронетехнике.

Во время Первой мировой войны, Российская империя, будучи союзником стран Антанты, показывала на военно-технических выставках и конференциях достижения русских военных изобретателей, в том числе и новое оружие — русские «вездеходы» и «трактора» (Ф. А. Блинова, Менделеева, Пороховщикова).

Вот как пишет об одном из русских проектов танков очевидец событий генерал-лейтенант А. В. Шварц в газете русской эмиграции «Россия» о первых опытах по штурму крепостей в 1914 году:

Инженер Н. К. Лисяков принял в этих опытах самое горячее участие. И вот однажды вечером он явился ко мне, чтобы доложить о сделанном им изобретении подвижной машины, назначение которой было, по его словам: „двигаться впереди штурмующих и подготовлять им путь, разрушая своею тяжестью проволочные сети и другие препятствия и преодолевая траншеи и наружные рвы полевых укреплений“. По своему внешнему виду эта машина, или как мы были склонны назвать её тогда, трактор, изображала им на чертеже совершенно точно агрегат, который год спустя появился в Англии как первый танк.» Далее Шварц пишет, как этот проект был передан в Ставку, где демонстрировался перед «союзниками»…

По оценке доктора военных наук Н. К. Шишкина, существует тенденция роста и удельного веса танков в составе общевойсковых группировок войск, участвующих в локальных войнах и вооружённых конфликтах. Например, в арабо-израильских войнах 1967 года участвовало 3 000 танков, в 1973 года — 6 700, в зоне Персидского залива («Буря в пустыне») — уже более 9 000 и т. д.[2] По мнению учёного, в обозримом будущем альтернативы танкам не предвидится[3].

Танковые войска России

Организационно танковые войска состоят из танковых объединений (танковая армия), соединений (корпус, танковая дивизия), частей (бригада, полк, отдельный батальон) и подразделений (батальон, рота, взвод), в их составе кроме танковых имеются части и подразделения других родов сухопутных войск (мотострелковых, артиллерийских, ракетных, ПВО, специальных войск). Части и подразделения танковых войск в свою очередь могут входить в состав мотострелковых соединений и частей, в состав морской пехоты, в состав внутренних войск МВД.

Имперский период

Броневые силы в Русской Императорской Армии появились сразу с первых дней 1-й мировой войны. В то время как в Британии и Германии перед войной было принято решение о бесперспективности нового рода войск, в России ещё в 1905 г. проводились исследования по созданию нового рода войск и были приняты в опытную эксплуатацию в четырёх военных округах первые боевые бронированные машины Накашидзе-Шарон. На вооружении имелись броневые (блиндированные) машины (бронеавтомобили), броневые поезда (бронепоезда) и бронелетучки.

19 августа 1914 года в соответствии с приказом военного министерства на базе 1-й Учебной роты была сформирована 1-я автомобильная пулемётная рота, первое в мире подразделение, вооружённое боевыми бронированными машинами с пулёмётами и пушками. Материальная часть для первых механизированных пулемётных подразделений выпускались на Русско-балтийском вагонном заводе, а также заказывались за рубежом. Так в сентябре 1914 г. было заключено соглашение с английской фирмой «Остин» на поставку серии бронеавтомобилей изготовленных по проекту фирмы. Поставки бронеавтомобилей «Остин» продолжались вплоть до 1917 г. Всего было поставлено около 200 бронеавтомобилей трёх серий. В августе 1916 г. Главное военно-техническое управление (ГВТУ) Русской Императорской Армии приняло решение производить бронеавтомобили типа «Остин» на Путиловском заводе, так как в целом неплохие бронеавтомобили английской постройки не всегда соответствовали условиям русского театра военных действий, в связи с чем заключило соглашение с фирмой на поставку 60 шасси грузовиков. Проект «русского Остина» разработали инженеры Путиловского завода. От базового он отличался 8 мм бронированием, усиленными рамой и задним мостом, диагональным расположением пулемётных башен, броневым прикрытием для пулемётов, использование шин с наполнителем «гуссматик», наличием переднего и заднего постов управления. В том же году была разработана модификация «русского Остина» с гусеничным движетелем Кегресса и устройством позволяющим вести огонь одним пулемётом по воздушным целям. Данная конструкция впоследствии была названа «русским типом танка». Серийная постройка броневиков этой серии была организована на Путиловском заводе в марте 1918 года. Было построено около 200 бронеавтомобилей, которые состояли на вооружении РККА до конца 20-х годов. Несколько броневиков были переданы в 1921 году монгольским вооружённым силам.

Советский период

Несмотря на огромные экономические трудности гражданской войны, страна изыскивала возможности, чтобы строить броневики, бронепоезда, а затем и танки. Своё начало отечественное танкостроение берет с 1920 года, когда сормовские рабочие построили первый советский танк, названный «Борец за свободу тов. Ленин».

С началом выпуска первых советских малых танков МС-1 (Т-18) в 1928 г. появилась возможность формирования отдельных танковых рот и батальонов. В 1929 г. РВС СССР издал постановление о создании механизированной части и на базе 3-го отдельного танкового полка Московского военного округа был создан «Сводный Опытный механизированный полк», командир полка К.Б. Калиновский.[4]

В 1930 году танкостроительная промышленность начала массовый выпуск танков. Это событие позволило командованию Красной Армии (РККА) формировать моторизованные сначала подразделения, а позже воинские части и соединения.[5]

В 1930 году началась механизация кавалерии, в состав кавдивизий включены один танковый эскадрон и один эскадрон бронемашин[6].

На вооружение танковых эскадронов поступали быстроходные лёгкие танки БТ-2.

В 1931 году увеличена механизация кавалерии, в состав кавдивизий включен механизированный полк[6].

В 1932 году в Киевском военном округе формируется 45-й механизированный корпус (второй в Красной Армии). Командир корпуса Борисенко А.Н.. В корпусе было 500 танков и 200 автомобилей. Корпус являлся самостоятельным оперативным соединением, способным во взаимодействии с артиллерией, авиацией, пехотой прорывать оборону противника на всю глубину и стремительно развивать оперативный успех[5][7].

За 1930-1935 годы в КиевВО количество танкеток увеличилось в 24 раза, лёгких танков - в 7,5 раза и средних танков - в 8 раз[8].

В 1936 году формируются 1-я моторизованная химическая дивизия в Московском военном округе и 2-я моторизованная химическая дивизия в Приволжском военном округе.

В 1935-1937 годах в КиевВО формируются 8-я механизированная, 15-я механизированная, 17-я механизированная, 22-я механизированная бригады и 4-я отдельная тяжёлая танковая бригада. Механизированные бригады были включены в состав кавалерийских и танковых корпусов[5],[7].

В Забайкальском военном округе из химических подразделений формируется 25-я бронетанковая бригада.

В годы, предшествовавшие Второй мировой войне, бронесилы РККА оснащались первоклассной по тем временам бронетанковой техникой, созданной советскими конструкторскими коллективами на основе лучших английских и американских (из них следует прежде всего отметить танки серии БТ) образцов. При создании первого танка этого семейства БТ-2 за основу была взята одна из лучших разработок американского конструктора Кристи (Танк Кристи), названная конструктором «модель 1940 года». Обладая исключительными скоростными данными и хорошей проходимостью, этот танк, а также последовавшие за ним модификации БТ-5 и БТ-7, вскоре стал основной машиной танковых частей РККА. Серийное производство танков БТ осуществлялось на Харьковском паровозостроительном заводе им. Коминтерна с 1932 по 1940 г. За эти годы было выпущено около 8 000 танков БТ. Конструкторское бюро завода разработало 50 различных модификаций танка, из которых серийно выпускалось 12. Другой основной танк РККА — Т-26 — был разработан на базе шеститонного танка английской фирмы Виккерс. Первоначально этот танк имел две пулемётные башни подобно его английскому аналогу. Затем обе башни были заменены одной, со спаренной установкой 37-мм пушки и 7,62-мм пулемёта. Вскоре вместо 37-мм пушки стали устанавливать более мощную 45-мм пушку образца 1932 года.

В 1938 году цилиндрическая башня была заменена конической, в том же году начали устанавливать на танк телескопический прицел ТОС со стабилизацией линии прицеливания в вертикальной плоскости. Всего было выпущено более 11 000 танков этого типа. При непрерывном совершенствовании танков БТ и Т-26 советское танкостроение выпускало танки и собственной конструкции.

В 1933—1934 годах были созданы и запущены в серийное производство средний танк Т-28 и тяжёлый танк Т-35. На их внешнем виде ещё сказывалось влияние 16-тонных танков и танков «Индепендент» фирмы Виккерс, но в принципе это были уже оригинальные машины с отечественным вооружением, двигателем и другими механизмами. Создание так называемых «малых» танков также началось с лицензионного производства английской танкетки фирмы «Карден-Ллойд» (советское обозначение Т-27). Затем был налажен выпуск плавающих танков Т-37, Т-38 и Т-40 с броней толщиной около 10 мм. Различие между Т-37 и Т-38 заключалось в основном в конструкции отдельных механизмов. Каждый из них был вооружён одним 7,62-мм пулемётом. Танк Т-40 имел более мощный двигатель и 12,7-мм крупнокалиберный пулемёт. Всего промышленностью было выпущено 2 627 танков Т-37 и 1 382 танка Т-38. Опыт боёв в Испании, у озера Хасан и на реке Халхин-Гол показал, что общепринятое противопульное бронирование танков уже не отвечает требованиям времени.

В 1937 году на повестку дня встал вопрос создания танков с противоснарядным бронированием. Конструкции таких танков разрабатывались танковыми КБ Ленинградского Кировского завода и Харьковского паровозостроительного завода. После испытания опытных образцов танков с противоснарядным бронированием (А-20, А-32, СМК, Т-100 и КВ-1) в декабре 1939 года на вооружение были приняты тяжёлый танк КВ-1 и средний танк Т-34 (Т-34 не имел опытного образца). Эти танки явились качественно новой ступенью в развитии советской и мировой танковой техники. В них оптимально сочетались огневая мощь, бронирование и подвижность. Впервые на серийных танках устанавливались дизельные двигатели, обладавшие бесспорным преимуществом перед карбюраторными. Важным достоинством новых танков было то, что их конструкции отвечали требованиям крупносерийного производства и позволяли осуществлять ремонт в полевых условиях.

В 1938 году произведены изменения структур танковых соединений и их перенумерация.

Весной в Московском военном округе 1-я моторизованная химическая дивизия переформирована в 31 химическую танковую бригаду, в Приволжском военном округе 2-я моторизованная химическая дивизия переформирована в 33-ю химическую танковую бригаду.

Танковые соединения КиевОВО: 25-й танковый корпус, танковые бригады и танковые полки кавалерийских дивизий, в сентябре – октябре 1939 года участвовали в освободительном походе в восточную Польшу. С 17 по 28 сентября в составе Украинского фронта танкисты выполняли боевые задачи[5],[6],[7].

С весны 1940 года танковая промышленность СССР начала перестраиваться на выпуск новых танков. Накануне нападения фашистской Германии на СССР в РККА насчитывалось шестьсот тридцать шесть танков КВ-1 и одна тысяча двести двадцать пять танков Т-34. Всего на 22 июня 1941 года в войсках имелось 23 140 танков всех типов. К этому числу следует добавить примерно 4 300 бронеавтомобилей, значительную долю среди которых составляли БА-6 и БА-10, по вооружению и бронированию не уступавшие лёгким танкам. Широкомасштабное производство бронетанковой техники позволяло руководству РККА формировать соединения танковых войск, способные решать все задачи в рамках глубокой наступательной операции. На разных этапах строительства танковых войск это были механизированные бригады, механизированные корпуса или моторизованные дивизии.

В июне 1940 года, исходя из опыта войны в Западной Европе, было решено восстановить расформированные в 1939 году механизированные корпуса (мехкорпус) как средство решительного манёвра и достижения победы. В состав мехкорпуса новой организации входили две танковые и одна моторизованная дивизии, мотоциклетный полк, отдельные батальоны — связи и инженерный, а также авиационная эскадрилья.

По штату военного времени механизированному корпусу полагалось иметь 36 000 человек личного состава, 1 031 танк, в том числе 546 новых танков КВ-1 и Т-34, 358 орудий и миномётов, 268 бронемашин. Всего формировалось двадцать девять мехкорпусов и две отдельные танковые дивизии.

Танковая дивизия состояла из двух танковых, мотострелкового и артиллерийского полков, а также подразделений обеспечения и обслуживания. Её штатная численность составляла 11 343 человека, на вооружении состояло 375 танков, 60 различных орудий и миномётов, а также другая техника.

Моторизованная дивизия в составе двух моторизованных стрелковых, одного танкового и артиллерийского полков и подразделений обеспечения и обслуживания должна была насчитывать 11 650 человек, 275 танков и около 100 орудий и миномётов.

В связи с подготовкой операции в Бессарабии и Северной Буковине формирование механизированных корпусов временно прекратилось.

Танковые соединения разных округов для усиления войск КиевОВО были передислоцированы на территорию Украинской ССР. В июне-июле 1940 года танковые бригады и танковые полки кавалерийских дивизий принимали участие в составе Южного фронта в освободительном походе рабочих и крестьян от гнёта капиталистов и помещиков в Бессарабию, оккупированную Румынией, и Северную Буковину. В их числе были 4-я легкотанковая бригада и 14-я тяжёлая танковая бригада 9-й армии. Подвижные моторизованные отряды 9-я армии, выделенные от 9-й кавдивизии и 32-й кавдивизии 5-го кавалерийского корпуса, 25-й стрелковой дивизии 55-го стрелкового корпуса и 95-й стрелковой дивизии 35-го стрелкового корпусав короткие сроки выдвинулись к переправам на реках Прут и Дунай, взяли их под охрану.

После окончания операции в Бессарабии и Северной Буковине были сформированы несколько механизированных корпусов, в Киевском ОВО - 4-й, 8-й, 9-й; в Одесском ВО - 2-й (3с)[5].

В 1940 году в КиевОВО командиров для автобронетанковых войск готовили военные училища: Киевское танко-техническое училище, Киевское военно-политическое, Киевское медицинское училище, 1-е и 2-е Киевские артиллерийские училища, Киевское военное училище связи имени М. И. Калинина[5].

В феврале - марте 1941 года продолжилось формирование механизированных корпусов: в Киевском ОВО - 15-й, 16-й, 19-й, 22-й и 24-го[5][6].

Великая Отечественная война

В ходе Великой Отечественной войны, в связи с большими потерями бронетанковой техники в РККА, был осуществлен переход от крупных соединений (корпуса, дивизии) к более мелким — бригадам, и частям (полкам и отд. батальонам). Организация и вооружение танковой бригады в ходе войны неоднократно менялись, и лишь в ноябре 1943 года были утверждены штаты, которые просуществовали до конца войны. Согласно им бригада состояла из трёх батальонов танков Т-34, мотострелкового батальона и подразделений обеспечения и обслуживания. В бригаде числилось 1 354 человека личного состава и 65 танков Т-34.

С весны 1942 года начали создаваться танковые корпуса в составе трёх танковых и мотострелковой бригад, разведывательного батальона, дивизионов зенитной и реактивной артиллерии и подразделений обеспечения. В сентябре 1942 года начали формироваться механизированные корпуса, которые отличались от танковых наличием большего количества мотострелков. В мае — августе 1942 года создаются первые четыре танковые армии, в которые первоначально, кроме танковых корпусов, входили и стрелковые соединения.

С весны 1943 года в состав танковых армий входят только подвижные соединения — два танковых корпуса и один механизированный корпус.

В ходе войны бронетанковая техника непрерывно совершенствовалась. Огромное значение в повышении боевой эффективности танка Т-34 имела установка на нём в 1943 году 85-мм пушки, разработанной под руководством В. Г. Грабина. Развитие тяжёлых танков ознаменовалось созданием танков КВ-85, ИС-2 и ИС-3, равных которым не было ни в одной армии мира. Были созданы самоходно-артиллерийские установки (САУ), которых перед войной в РККА фактически не было. Всего за годы Великой Отечественной войны советская танковая промышленность изготовила около 97 700 танков и самоходно-артиллерийских установок.

В конце второй мировой войны в танковых войсках РККА насчитывалось шесть танковых армий, четырнадцать отдельных танковых и семь механизированных корпусов. На их вооружении находилось более 35 300 танков и самоходно-артиллерийских установок. Понесённые в ходе войны РККА потери оцениваются в 63 229 танков и самоходно-артиллерийских установок.

Послевоенный период

В конце 70-х годов XX века на вооружении вооружённых сил СССР состояло 68 000 танков.

Российский период

День танкиста

День танкиста установлен в ознаменование больших заслуг бронетанковых и механизированных войск в разгроме противника в годы Великой Отечественной войны, а также за заслуги танкостроителей в оснащении вооружённых сил страны бронетанковой техникой.

После Второй мировой войны, в конце 40-х годов, правительством СССР был издан указ о праздновании 11 сентября — Дня танкистов. В годы Великой Отечественной войны, в 1944 году, именно 11 сентября, танковые войска, являющие собой большую огневую мощь и ударную силу, сделали прорыв в обороне противника и остановили его наступление.

В Российской Федерации День танкиста отмечается во второе воскресенье сентября.

Танковые войска ВС других государств

Бронетанковые войска ВС США

Организационно состоят из бронетанковых дивизий, бронекавалерийских (разведывательных) полков, танковых батальонов резерва главного командования, танковых батальонов в составе пехотных и механизированных дивизий.
Танковая дивизия в составе сухопутных войск.
Всего насчитывается средних и лёгких танков в пехотной дивизии США — 81, в механизированной — 243, в бронетанковой — 351.

Формирования

Представлены основные формирования танковых войск.

Название подразделения, части, соединения, объединения В составе Постоянное или временное
Экипаж (Отделение) Танкового взвода Постоянное
Танковый взвод (тв) Танковой роты Постоянное
Танковая рота (тр) Танкового батальона Постоянное
Танковый батальон (тб) Танкового полка Постоянное
Танковый полк (тп) Танковой бригады Постоянное
Танковая бригада (тбр) Танковой дивизии Постоянное
Танковая дивизия (тд) Танкового корпуса Постоянное
Танковый корпус (тк) Танковой армии Постоянное
Танковая армия (ТА) Танковых войск Постоянное
Танковые войска (ТВ) Сухопутных войск Постоянное

Интересные факты

  • Во время Второй мировой войны были созданы крупнейшие оперативно-тактические объединения танковых войск (сил) — армии. Танковая армия (ТА) предназначалась для выполнения крупных оперативно-стратегических задач.

См. также

Напишите отзыв о статье "Танковые войска"

Литература

  • Военный энциклопедический словарь (ВЭС), Москва (М.), Военное издательство (ВИ), 1984 г., 863 стр. с иллюстрациями (ил.), 30 листов (ил.);
  • Большая советская энциклопедия (БСЭ), Третье издание, выпущенной издательством «Советская энциклопедия» в 1969—1978 годах в 30 томах;
  • Военный энциклопедический словарь, М., Военное издательство, 1984 год, c. 243;
  • Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В трёх томах. Десятое издание, дополненное по рукописи автора. Издательство "Новости". Москва, 1990. С.274-277.(4)
  • Краснознамённый Киевский. Очерки истории Краснознамённого Киевского военного округа (1919—1979). Издание второе, исправленное и дополненное. Киев, издательство политической литературы Украины. 1979.
  • Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941. — М.: Вече, 2000. (6)
  • Мельтюхов, Михаил Иванович. Освободительный поход Сталина. М., Яуза, Эксмо, 2006. ISBN 5-699-17275-0 (7, см lib.rus.ec/b/300044/read)
  • Жаркой Ф. М. [otvaga2004.ru/voyennaya-biblioteka/book-tank-march-2012-1gl/ Танковый марш] / Под ред. М. Ф. Жаркого. — Изд. 4-е, перераб. и доп. — СПб. : Издательство Михайловской военной артиллерийской академии, 2014. — 212 с. — ISBN 978-5-98709-303-0.</span>

Ссылки

  • [tankfront.ru Танковый фронт. Сайт о бронетанковых войсках Второй мировой войны.]
  • [structure.mil.ru/structure/forces/ground/structure/tank.htm Танковые войска в структуре Вооруженных Сил РФ.]

Примечания

  1. [bse.sci-lib.com/article108890.html Большая советская энциклопедия]
  2. Э. Вавилонский, О. Куракса, В. Неволин (ФГУП «УКБТМ») Ответ оппонентам (отклики на выступления и публикации в СМИ сторонников газотурбинного танка Т-80) // Техника и вооружение. — РОО «Техинформ», 2008, № 2 (февраль). — С. 5. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1682-7597&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1682-7597]. со ссылкой на статью: Шишкин Н. К. Танки в локальных войнах и вооружённых конфликтах // Вооружение. Политика. Конверсия. 2000, № 4.
  3. Шишкин Н. К. Военное искусство и танки // Независимое военное обозрение, № 034 от 12 сентября 1997.
  4. История танковых войск Советской Армии. под. ред. О. А. Лосика. М. Свирин. Танковая мощь СССР
  5. 1 2 3 4 5 6 7 Краснознамённый Киевский. 1979.
  6. 1 2 3 4 Сайт Механизированные корпуса. Танковые части в кавалерии РККА.
  7. 1 2 3 Сайт Механизированные корпуса
  8. (с.82)

Отрывок, характеризующий Танковые войска

– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.


На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.


Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.


На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.