Подводные лодки проекта 613

<th colspan="3" align="center" style="color: white; height: 20px; background: navy;font-size: 110%;">Силовая установка</th> </tr><tr> <td colspan="3"> Дизель-электрическая

• 2 дизеля 37Д по 2000 л. с.,
• 2 главных электродвигателя ПГ-101 по 1350 л. с.
• 2 электродвигателя экономического хода ПГ-103 по 50 л. с.
• 2 аккумуляторные батареи 46СУ по 112 элементов
• 2 гребных вала</td>

<th colspan="3" align="center" style="height: 20px; background: navy;font-size: 90%;"> Категория на Викискладе</th>

ДПЛ проекта 613
С-189 в Санкт-Петербурге
Основные характеристики
Тип корабля	Средняя ДПЛ
Обозначение проекта	проект 613
Разработчик проекта	ЦКБ-18
Главный конструктор	В. Н. Перегудов, Я. Е. Евграфов, З. А. Дерибин
Кодификация НАТО	«Whiskey»
Скорость (надводная)	18,2 узла
Скорость (подводная)	13 узлов (13,6 без артиллерии)
Рабочая глубина погружения	170 м
Предельная глубина погружения	200 м
Автономность плавания	30 суток
Экипаж	52 человека
Размеры
Водоизмещение надводное	1055 т
Водоизмещение подводное	1347 т
Длина наибольшая (по КВЛ)	76,06 м
Ширина корпуса наиб.	6,64 м
Средняя осадка (по КВЛ)	4,55 м
Вооружение
Торпедно- минное вооружение	4 носовых и 2 кормовых ТА калибра 533 мм, 12 торпед, до 22 мин АМД-1000 вместо торпед
ПВО	1x2 СМ-24-ЗИФ 57 мм, 1x2 2М-8 25мм (до 1956 года)

Подводные лодки проекта 613Подводные лодки проекта 613

Подво́дные ло́дки прое́кта 613 (по классификации НАТО: «Whiskey» — «Виски») — серия советских средних дизель-электрических подводных лодок, построенных в 1951—1957 годах. Серия стала самой массовой в советском подводном флоте: было построено 215 подводных лодок. 43 лодки впоследствии были переданы различным странам, ещё 21 лодка была построена в Китае по советским чертежам и с использованием советских комплектующих.

За период службы в ВМФ СССР подводных лодок проекта 613 и их модификаций в мирное время потеряно 2 корабля:

- С-80 – погибла в 1961 г. в Баренцевом море вероятнее всего из-за ошибок в управлении

- С-178 – погибла в 1981 г. в Японском море из-за столкновения с теплоходом «Рефрижератор-13». 

История проектирования

В 1942 году конструкторы из ЦКБ-18 начали работу над проектом новой средней подводной лодки, предназначенной для замены лодок типа «Щука». Проект получил номер 608, главным инженером был назначен В. Н. Перегудов. Первоначальный предложенный конструкторами вариант имел водоизмещение 770-800 тонн, однако заказчики посчитали такие размеры слишком большими и проектное водоизмещение было задано в 640-660 тонн. Параллельно в КБ завода №194 разрабатывался вариант проекта, обозначенный 608-1. В 1944 году оба проекта были представлены в Управление кораблестроения, но поддержки не получили из-за невыполнения требований по вооружению и радиусу действия.

30 июля 1944 года в Финском заливе была потоплена немецкая субмарина U-250 типа VIIC. Затонувшую на глубине 27 метров лодку в октябре подняли и отбуксировали в Кронштадт. Нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов в январе 1945 года издал приказ , в соответствии с которым прекращались работы по проекту 608 и начиналось создание проекта 613, который должен быть основан на конструкции немецкой лодки, но с некоторым увеличением водоизмещения с 770 до 800 тонн. После окончания войны советские специалисты ознакомились с недостроенными германскими «электролодками» типа XXI, которые были захвачены на верфях Данцига. Весной 1946 года из Великобритании были получены четыре достроенных лодки типа XXI. Результатом морских испытаний этих кораблей стало полное изменение технического задания по проекту 613 в августе 1946 года, а тип XXI был взят за основу нового варианта проекта основной советской послевоенной подлодки. Эскизный проект был завершён в октябре 1947 года, рабочие чертежи были готовы к августу 1948 года.

История строительства

Строительство подводных лодок проекта 613 велось с 1950 по 1957 годы. Всего было построено 215 подводных лодок, из них 115 — в Горьком на заводе № 112 «Красное Сормово», 76 — в Николаеве на заводе № 444 «им. Носенко», 19 — в Ленинграде на заводе № 189 «Балтийский завод им. Орджоникидзе», 7 — в Комсомольск-на-Амуре на заводе № 199 «им. Ленинского Комсомола». Темпы строительства были очень высоки. В среднем каждые пять дней флот получал новую подводную лодку. Годовое производство доходило до 73 единиц. В процессе постройки в проект часто вносились изменения.

Головными подлодками стали заложенная в Горьком С-80 и ленинградская С-61.

Конструкция

Корпус

Проект 613 имеет двухкорпусную конструкцию. Цельносварной прочный корпус с внешним размещением шпангоутов разделяется водонепроницаемыми переборками на 7 отсеков:

1. Торпедный. Отсек-убежище.
2. Аккумуляторный и жилой.
3. Центральный пост. Отсек-убежище.
4. Вторая группа аккумуляторов, жилые помещения старшин.
5. Дизельный.
6. Электромоторный.
7. Торпедный. Отсек-убежище.

Первый, третий и седьмой отсеки отделялись вогнутыми переборками, рассчитанными на давление в 10 атмосфер (глубина 100 м), остальные переборки были плоскими и выдерживали давление в 1 атмосферу. На палубе лодки в районах первого и седьмого отсеков находились аварийные буи, которые в случае аварии всплывали, показывая местоположение лодки и позволяя связаться с поверхности с подводниками в отсеках-убежищах посредством телефонной связи по кабелю, соединяющему буй с лодкой.

Аккумуляторные отсеки, второй и четвёртый, имели сечение в виде вертикальной «сопряжённой восьмёрки»: в нижней части, имевшей больший диаметр, размещались аккумуляторные батареи. Это конструктивное решение было позаимствовано с германских субмарин.

Система погружения и всплытия

Погружение лодки осуществлялось приёмом воды в 10 цистерн главного балласта, размещённых в лёгком корпусе. С целью упрощения конструкции и снижения стоимости кингстоны имелись только в цистернах № 4 и № 5.

Силовая установка и ходовые характеристики

Основой энергетической установки были два двухтактных дизельных двигателя модели 37Д, которые при равной с выпускавшимися в годы войны дизелями 1Д мощности (2000 л. с.) имели меньшие габариты, но были более шумными. В крейсерском положении они разгоняли лодку до максимальной скорости в 18,25 узла. Экономическая надводная скорость составляла 8-10 узлов. Запаса топлива хватало на 8580 миль при 10 узлах или на 13000 миль при 8 узлах.

Два главных электродвигателя модели ПГ-101 имели мощность по 1350 л. с. обеспечивали скорость полного подводного хода в 13,1 узла, которая могла поддерживаться в течение часа. Два электродвигателя экономического хода модели ПГ-103 имели мощность по 50 л. с. и разгоняли лодку под водой до скорости 1,97 узла. На экономических электродвигателях заряда батарей хватало на 352 мили подводного хода.

Дизели и главные электродвигатели соединялись шинно-пневматическими разобщительными муфтами «ШПРМ», которые, по сравнению с ранее применявшимися муфтами «Бамаг», упрощали процесс монтажа гребных валов и позволяли установить дизели и валы на звукоизолирующих амортизаторах. Электродвигатели экономического хода соединялись с гребными валами через бесшумные текстропные передачи и фрикционные муфты.

Электропитание в подводном положении обеспечивали две группы аккумуляторных батарей 46СУ по 112 элементов в каждой, размещённые во втором и четвёртом отсеках. Их зарядка осуществлялась главными электродвигателями, которые вращались дизелями и работали в режиме генераторов электроэнергии.

Лодки проекта 613 оснащались устройством работы дизелей под водой (РДП), которое представляло собой выдвижную шахту, которая позволяла находясь на перископной глубине осуществлять забор воздуха для вентиляции отсеков и работы дизелей. Специальный поплавковый клапан предохранял шахту от попадания воды. Применение РДП позволяло как идти под водой на дизельном ходу, так и использовать дизели для зарядки аккумуляторных батарей без всплытия.

Вооружение

Артиллерийское вооружение состояло из спаренной автоматической установки СМ-24-ЗиФ калибра 57 мм, и спаренной автоматической зенитной пушки 2М-8 калибра 25 мм образца 1945 года. В 1956 году в связи с развитием реактивной авиации, размещение артиллерии на подводных кораблях было признано не обеспечивающим противовоздушную оборону, и орудия были демонтированы, что уменьшило экипаж и увеличило подводную скорость лодок.

Торпедное вооружение лодки составляли 6 торпедных аппаратов калибра 533 мм: 4 носовых и 2 кормовых. Для носовых аппаратов в 1 отсеке на стеллажах хранились 6 запасных торпед. Вместо 10 носовых торпед лодка могла брать 20 мин типа АМД-1000: по две мины в каждый аппарат и 12 мин на стеллажах. Торпедная стрельба осуществлялась с глубин до 30 метров.

Радиоэлектронное оборудование

Комплекс радиоэлектронного оснащения проекта 613 в процессе постройки и эксплуатации неоднократно изменялся. Подводные лодки получили радиолокационную станцию обнаружения надводных целей «Флаг». Гидролокатор «Тамир-5Л» и станция шумопеленгования «Марс-24КИГ» (впоследствии заменялась на «Феникс») обеспечивали обнаружение целей в подводном положении.

Модификации

Проект 613 имел множество модификаций, разработанных для улучшения характеристик лодок, испытаний новых видов вооружения, выполнения дополнительных задач. Некоторое количество модификаций не было реализовано.

Проект	Подлодок	Главный конструктор	Назначение	Новое вооружение, оборудование
613В	27		увеличенная до 45 суток автономность
613М			испытание новых систем вооружения
С-384, проект 613Ц			испытание новых систем вооружения	глубина применения торпед 70 м
613Э «Катран»	1		с электрохимическими генераторами (ЭХГ). Переоборудована С-273 или C-293
640	4	Я. Е. Евграфов	станции дальнего радиолокационного обзора (в дальшейшем модифицировались по проекту 640Ц и разрабатывались 640У и 640Т)	РЛС «Касатка»
П-613			испытание ракетного комплекса	П-5
644	6	П. П. Пустынцев	оснащены КР; дальнейшее развитие — 644Д и 644.7	2xП-5
665	6	Б. А. Леонтьев	оснащены КР; развитие 644	4xП-5
613-А	1		испытание ракетного комплекса	П-70 Аметист
613-АД	1		испытание ракетного комплекса	П-70 Аметист
613П-120	1		испытание ракетного комплекса	П-120 Малахит
В613	С-229			Р-11ФМ
613Д4			опытовые лодки для проведения испытаний по подводному старту ракет	Р-21
613Д5			опытовые лодки для проведения испытаний по подводному старту ракет	Р-27
613Д7			опытовые лодки для проведения испытаний по подводному старту ракет	Д-7
613РВ			испытание ракето-торпед
613С	С-43	С. Н. Якимовский	испытание спасательного оборудования

• Две лодки, С-148 и С-227 были переоборудованы как подводные станции для биологических исследований и получили имена «Северянка» и «Славянка»,

и многие другие модификации.

Дальнейшим развитием проекта стал проект 633.

Ссылки

• [www.submarines.narod.ru/Subprojekt/5_613_0.html Иллюстрированное описание проекта 613 и модификаций на сайте "Русский Подплав"]
• [www.deepstorm.ru/DeepStorm.files/45-92/dts/613/list.htm Проект 613 на deepstorm.ru]
• web.archive.org/web/20071130225333/atrinaflot.narod.ru/1_submarines/04_dpl_613/0_613_1.htm

Литература

• Тарас А. Е. [www.books.ru/shop/books/406265 Дизельные подводные лодки 1950—2005]. — М., Мн.: АСТ: Харвест, 2006. — 272 с. — ISBN 5-17-036930-1.

Отрывок, характеризующий Подводные лодки проекта 613

Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.