Подземелье ведьм
Поделись знанием:
К:Фильмы 1990 года
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
| Подземелье ведьм | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Сергей Жигунов |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Киностудия им. М. Горького |
| Длительность |
81 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Подземелье ведьм» — советско-чехословацкий научно-фантастический фильм 1990 года по одноимëнной повести Кира Булычёва.
Содержание
Сюжет
Будущее. Экспедиция землян-исследователей прилетает на далекую планету Эвур (Эволюционный урод), напоминающую Землю, с биосферой, близкой к земной, и не отличимыми от землян аборигенами, находящимися на стадии первобытного общества. Здесь много странностей, например, высшие млекопитающие соседствуют с невымершими крупными рептилиями типа динозавров, а вождь дикарей Октин-Хаш сражается стальным мечом, хотя местной цивилизации железо неизвестно.
После вероломного нападения племени Октин-Хаша на базу землян в живых остаются только инспектор-этнолог Андрей Брюс и лингвист Жан, взятые в плен. Дикари отводят Жана на берег реки, к Святилищу Ведьм, где его забирают с собой таинственные люди в чёрном. Андрей же бежит из плена, и с помощью девушки-аборигенки Биллегурри (Белогурочки) отправляется спасать друга. Героям предстоит пережить много опасностей, чтобы в конце концов найти разгадку многочисленных тайн, связанных со странной планетой и узнать о беспрецедентном эксперименте по объединению различных эпох времени, некогда поставленном здесь высокоразвитыми инопланетянами, которые пали жертвой амбиций дикарского вождя.
В ролях
- Сергей Жигунов — Андрей Брюс, инспектор (озвучил Владимир Антоник)
- Николай Караченцов — Жан Лемот, этнограф, переводчик
- Дмитрий Певцов — Октин-Хаш, вождь дикарей
- Вячеслав Ковальков — Крылов, астронавт
- Марина Левтова — Биллегурри (Белогурочка) — дочь и наследница вождя дружественного Земле племени
- Игорь Ясулович — Конрад Жмуда, этнограф
- Андрей Леонов — второй пилот
- Анатолий Мамбетов — Немой
- Жанна Прохоренко — Ингрид Хан, фельдшер
- Виллор Кузнецов — Белый Волк
- Сергей Быстрицкий — брат Белогурочки
- Владимир Талашко — Аксель, этнограф
- Леонид Филаткин — У-Уш, последний неандерталец
Съёмки
- Съёмки фильма проходили летом 1989 года в Крыму: в окрестностях Коктебеля — Тихая бухта, склоны горы Кучук-Янышар (битва между племенами), у подножия Белой скалы у Белогорска (лаборатория и база землян), в пещерном городе Эски-Кермен (поселение племени Белого волка) и на искусственном озере возле Мангуп-Кале (стоянка Октина Хаша).
- В финале фильма Маша Распутина, едва только набиравшая популярность в то время, исполняет песню «Я и Ты».
- Над созданием характерной речи и языка аборигенов планеты и дикарей вместе с киногруппой работал, указанный в титрах фильма, профессор лингвистики Л. Х. Минц (Лев Христофорович Минц) — в действительности Лев Миронович Минц, этнограф, журналист редакции журнала «Вокруг Света» издательства «Молодая Гвардия» ЦК ВЛКСМ и «по совместительству» — персонаж некоторых произведений Кира Булычёва.[1]
- Транспортное средство членов экспедиции — плавающий транспортёр переднего края ЛуАЗ-967.
- Предполагалось, что роль Конрада Жмуды должен исполнить Кир Булычёв, однако он не смог сняться из-за случившегося с ним инфаркта. Сам Булычёв это отрицал. [2]
- На форме космонавтов нашиты флаги СССР.
См. также
Напишите отзыв о статье "Подземелье ведьм"
Примечания
Ссылки
- «Подземелье ведьм» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||
Отрывок, характеризующий Подземелье ведьм
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!
В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
