Подкопаева, Екатерина Ильинична

Екатерина Подкопаева
Общая информация
Полное имя	Екатерина Ильинична Подкопаева
Дата и место рождения	11 июня 1952(1952-06-11) (71 год) с. Ульяново (Калужская область)
Гражданство	СССР СССР Россия Россия
Личные рекорды
800 м	1:55.96 (1983)
1000 м	2:37.27 (1993)
1500 м	3:56.65 (1984)
1 миля	4:23.78 (1993)
2000 м	5:40,96 (1992)
3000 м	8:56,02 (1989)
Личные рекорды в помещении
800 м	2:02.14 (1997)
1000 м	2:36.08 (1993)
1500 м	4:05.19 (1993)
Международные медали
Чемпионаты мира Бронза Хельсинки 1983 800 м Бронза Хельсинки 1983 1500 м Чемпионаты мира (помещ.) Золото Торонто 1993 1500 м Золото Париж 1997 1500 м Чемпионаты Европы Бронза Хельсинки 1994 1500 м Чемпионаты Европы (помещ.) Золото Генуя 1992 1500 м Государственные и ведомственные награды

Екатерина Игоревна Подкопаева (урожд. Порывкина; род. 11 июня 1952 года) — советская легкоатлетка, специализировавшаяся в беге на средние дистанции.

Карьера

Тренировалась у В.М. Евстратова в Жуковском на стадионе «Метеор».

Бронзовый призёр всесоюзного кросса «Правда» 1977 года, чемпионка Спартакиады народов СССР 1979 г. в беге на 800 метров, серебряный призёр Кубка Европы 1979 года (Загреб).

На чемпионате СССР 1980 года завоевала золото в эстафете 4х800 метров и индивидуальную бронзу 800-метровке. Причём результат эстафеты (7.56,6) до сих пор является рекордом России.

В 1983 году завоевала бронзу на дистанции 1500 метров на летней Спартакиаде народов СССР.

На чемпионате мира 1983 года завоевала две бронзовых награды: на дистанциях 800 и 1500 метров.

Чемпион СССР 1984 года на дистанции 800 метров.

Обладатель бронзы на дистанции 1500 метров на турнире «Дружба-84».

На чемпионате СССР 1985 года завоевала две бронзы на своих любимых дистанциях.

На Играх Доброй Воли 1990 года завоевала серебро на дистанции 1500 метров.

На зимнем чемпионате Европы 1992 года стала чемпионкой на 1500-метровой дистанции.

На Олимпиаде-1992 на дистанции 1500 метров дошла до финала, где стала восьмой.

Заслуженный мастер спорта России №1.

Чемпион Игр Доброй Воли 1994 года на дистанции 1500 метров.

Выступая за сборную России завоевала золото зимних чемпионатов мира 1993 и 1997 годов, зимнего чемпионата Европы 1994 года, а также серебро зимнего чемпионата Европы 1996 года и бронзу летнего чемпионата Европы 1994 года.

Успешно выступала на внутренних соревнованиях. Чемпион России 1992 года в беге на 800 метров. Бронзовый призёр чемпионата России 1998 года в беге на 1500 метров.

Бронзовый призёр зимнего чемпионата России 1992 года на дистанции 1500 м. В 1993 году стала чемпионкой на зимнем чемпионате России на дистанции 1500 м. А в 1994 году стала двукратной чемпионкой на зимнем чемпионате России (800 м и 1500 м). На зимнем чемпионате России 1996 года завоевала золото (1500 м) и серебро (800 м). С зимнего чемпионата России 1997 года привезла две бронзы.

Окончив карьеры в 1998 году, занялась тренерской работой. Среди её воспитанников: Ильгизар Сафиуллин, Елена Коробкина, Елена Котульская, Любовь Харламова.

Семья

Сын - Андрей Епишин (род. 1981) - российский легкоатлет, участник Олимпиады-2004.

Ссылки

• [www.iaaf.org/athletes/biographies/athcode=61520 Подкопаева, Екатерина Ильинична] — профиль на сайте IAAF (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/po/yekaterina-podkopayeva-1.html Подкопаева, Екатерина Ильинична] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [runners.ru/post/5293 Поздравляем Екатерину Подкопаеву]

Отрывок, характеризующий Подкопаева, Екатерина Ильинична

– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.