Дама с камелиями (фильм, 1981)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дама с камелиями
La storia vera della signora dalle camelie
La Dame aux camélias
Жанр

драматический фильм

Режиссёр

Мауро Болоньини

Продюсер

Маноло Болоньини
Маргарет Менегос

Автор
сценария

Жан Оранш
Владимир Познер

В главных
ролях

Изабель Юппер
Джан Мария Волонте
Фернандо Рей
Бруно Ганц

Оператор

Эннио Гуарньери

Композитор

Эннио Морриконе

Кинокомпания

Gaumont

Длительность

115 мин

Страна

Франция Франция
Италия Италия

Язык

французский

Год

1981

К:Фильмы 1981 года

«Дама с камелиями» — фильм итальянского режиссёра Мауро Болоньини, снятый в 1981 году. Итальянское название фильма — «Подлинная история дамы с камелиями». Сюжет фильма основан на реальных фактах биографии Альфонсины Дюплесси и истории её отношений с Александром Дюма-сыном.





Сюжет

Несовершеннолетняя Альфонсина вынуждена побираться, так как её отец помимо того, что крайне беден, но ещё испытывает пристрастие к пилюлям с опиумом. Однажды он отдаёт дочь в дом к богатому земляку, в эту ситуацию вмешивается местный священник, но после ночи с девушкой он совершает суицид. Плесси вынуждены бежать. На судне девушка знакомится с графом Стакельбергом и его больной туберкулёзом дочерью. Аристократ проникается сочувствием к Альфонсине, так как видит у неё признаки того же недуга.

Отец продает дочь торговцу леденцами, однако девушка сбегает в Париж. Здесь она устраивается работать, но видит, что так как средств для жизни это приносит недостаточно, то её товарки подрабатывают — кто как дешёвая проститутка, кто выносит горшки за посетителями театров. Альфонсина решает сама стать куртизанкой, и в скором времени на неё начинают обращать внимание богатые мужчины. Девушка вновь встречается с графом Стакельбергом, который берёт её домой и относится как к дочери, щедро снабжая деньгами. Впрочем, Альфонсина продолжает встречаться за плату с представителями высшего общества. Однажды она встречается с графом Перрего, который отвозить девушку в Англию и там женится на ней, впрочем, в скором времени начинает просить о свободе. Альфонсина соглашается при условии сохранения за ней титула, так как это резко поднимает её цену как куртизанки.

В дом к Стакельбергу приходит папаша Плесси, который остаётся здесь жить на правах «доверенного лица». Альфонсина много зарабатывает своим ремеслом, но ей хочется настоящей любви, которую она встречает в лице юного Александра Дюма, сына великого писателя. Дюма-отец более, чем снисходительно относится к увлечению своего отпрыска, тогда как папаша Плесси раздражён тем, что дочь начинает встречаться с небогатым юношей. Пройдоха оскорбляет молодого человека, и Александр покидает дом Альфонсины. Тогда девушка при помощи своей подруги Клеманс устраивает им встречу. Чувства молодых людей вновь ярко вспыхивают, однако реальность разрушает воздушные замки. Покровитель Альфонсины граф Стакельберг разоряется, тогда как у девушки происходит резкое ухудшение самочувствия. Граф Перрего пытается вернуться к жене, но та восклицает, что для смерти ей никто не нужен…

Пять лет со дня смерти Альфонсины. В театре ставится пьеса Александра «Дама с камельями», получающая бурное одобрение публики. Дюма-отец горд успехом сына, однако неожиданно появляется папаша Плесси. Он начинает рассказывать о последних днях дочери и вымогает деньги у начинающего драматурга.

В ролях

Актёр Роль
Изабель Юппер Альфонсина Плесси Альфонсина Плесси
Джан Мария Волонте отец Альфонсины отец Альфонсины
Фернандо Рей граф Стакельберг граф Стакельберг
Бруно Ганц граф Перрего граф Перрего
Фабрицио Бентивольо Александр Дюма-сын Александр Дюма-сын
Марио Марандзана Александр Дюма-отец Александр Дюма-отец
Карла Фраччи Маргарита Готье Маргарита Готье
Давид Джалиль Максанс Максанс
Фабио Траверса священник священник
Клио Голдсмит Клеманс Клеманс

Роли озвучивали

Советский дубляж:
  • Анна КаменковаАльфонсина Плесси (роль Изабель Юппер)
  • Владислав Ковальков — отец Альфонсины (роль Джана Марии Волонте)
  • Сергей МалишевскийАлександр Дюма-сын (роль Фабрицио Бентивольо)
  • Владимир Балашовграф Стакельберг (роль Фернандо Рея)
  • Режиссёр дубляжа: Георгий Калитиевский

Съёмочная группа

  • Режиссёр: Мауро Болоньини
  • Продюсер: Маноло Болоньини, Маргарет Менегос
  • Сценаристы: Жан Оранш, Владимир Познер, Энрико Медиоли (адаптация)
  • Оператор: Эннио Гуарньери
  • Композитор: Эннио Морриконе
  • Художники: Марио Гарбулья (художник-постановщик), Пьеро Този (художник по костюмам)
  • Монтажёр: Нино Баральи

Премьеры

Награды

  • Премия Давид ди Донателло 1981 год
  • Серебряная лента (приз Итальянского национального синдиката киножурналистов)
    • лучший дебют актрисы (Карла Фраччи)
    • лучшая сценография
    • лучший дизайн костюмов (Пьеро Този)

Напишите отзыв о статье "Дама с камелиями (фильм, 1981)"

Примечания

  1. 1 2 3 [www.imdb.com/title/tt0082230/releaseinfo?ref_=tt_ql_9 IMDb-Release Info (англ.)]
  2. журнал для работников кинопроката «Новые фильмы», 1983 №3

Ссылки

Отрывок, характеризующий Дама с камелиями (фильм, 1981)


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.