Поехали!

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

«Поехали!» — фраза, произнесённая первым космонавтом Юрием Гагариным во время старта первого пилотируемого космического корабля «Восток» 12 апреля 1961 года. Она стала своеобразным символом новой, космической эры развития человечества.

Фраза была использована в припеве песни Н. Добронравова «Знаете, каким он парнем был» (1971) из цикла песен «Созвездие Гагарина»:

Он сказал: «Поехали!»

Он взмахнул рукой.
Словно вдоль по Питерской,
Питерской,
Пронёсся над Землёй…

Музыку к песне написала Александра Пахмутова. В разное время её исполняли Юрий Гуляев, Иосиф Кобзон, Леонид Сметанников и др.

Фраза также стала названием для межрегионального фестиваля фантастики, проводимого в разных городах России с 2011 года[1][2][3].



Версия о происхождении фразы

Известно, что говорить «Поехали!» вместо уставного «Экипаж, взлетаю» при взлёте или начале упражнения на тренажёре любил лётчик-испытатель Марк Галлай, методист первого отряда космонавтов. Марк Лазаревич, сознательно руководствуясь, в том числе, и психологическими соображениями, почитал за благо использовать бодрый неформальный доклад о готовности. Именно он ввёл «Поехали!» в повседневную практику отряда, и такая практика могла быть одной из причин, побудивших Гагарина сказать именно так[4]. Сам Галлай в своих записках сообщает:

Неприязнь к шикарной фразе — «Экипаж, взлетаю!» — я почувствовал с тех пор, как однажды услыхал её из уст лётчика, который работал только на легкомоторных самолётах и перед взлётом гордо изрекал её, адресуясь к «экипажу» в составе… одного человека.[5]

Напишите отзыв о статье "Поехали!"

Примечания

  1. [www.interfax-russia.ru/Center/news.asp?id=257572&sec=1671 Ведущие писатели-фантасты России приедут в Калугу на фестиваль фантастики]. Интерфакс (8 сентября 2011). Проверено 6 октября 2012. [www.peeep.us/ade81455 Архивировано из первоисточника 6 октября 2012].
  2. Летаев, Андрей. [www.ng.ru/fakty/2011-11-24/3_cradle.html Калуга говорит: "Поехали!"]. Независимая газета (24 ноября 2011). Проверено 6 октября 2012. [www.peeep.us/1b38f4f7 Архивировано из первоисточника 6 октября 2012].
  3. [www.kp.ru/online/news/1263894/ Писатели-фантасты проведут автограф-сессию в Рязани]. Комсомольская правда (5 октября 2012). Проверено 6 октября 2012. [www.peeep.us/1a9adf1e Архивировано из первоисточника 6 октября 2012].
  4. [www.peoples.ru/military/aviation/gallay/index.html Воспоминания дочери Галлая на peoples.ru]
  5. Галлай М. Л. Испытано в небе. — М.: Воениздат, 1990.

Ссылки

  • [www.sovmusic.ru/m/poehali.mp3 Фонограмма фразы]

Отрывок, характеризующий Поехали!

13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле.
12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями.
Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову.
– Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе.
Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него.
Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал.