Пожар на Останкинской телебашне

Пожар на Останкинской телебашне
Тип	Пожар
Причина	Короткое замыкание фидеров передающей аппаратуры между отметками 454 и 478 метров над землёй
Место	Останкинская телебашня (Останкинский район СВАО Москвы)
Страна	Россия Россия
Дата	27 — 28 августа 2000 года
Время	15:08 МСК
Погибших	3
Москва

Пожар на Останкинской телебашне с 27 по 28 августа 2000 года — одна из крупнейших техногенных катастроф, произошедших в Москве после распада СССР. В результате пожара погибли три человека, вещание большинства российских телеканалов на Москву и Московскую область было приостановлено.

Пожар

27 августа 2000 года в башне произошёл сильный пожар. Очаг возгорания находился на высоте 460 м. Полностью выгорели 3 этажа. В процессе ликвидации пожара в рухнувшем с высоты около 300 метров скоростном лифте погибли заместитель начальника УГПС СВАО Владимир Арсюков, решивший лично подняться на высоту очага пожара, и лифтёр Светлана Лосева, которая добровольно решила сопроводить лифт до очага возгорания. Третьим погибшим был слесарь-ремонтник Александр Шипилин.

Во время пожара от высокой температуры лопнули 120 из 149 тросов, обеспечивающих преднапряжение бетонной конструкции башни, но вопреки обоснованным опасениям, башня устояла. Впоследствии тросы были восстановлены.

Интенсивное горение фидеров, имевших внешние горючие полиэтиленовые оболочки, отмечали все участники тушения. При этом падающие вниз капли полиэтилена создавали на различных высотах вторичные очаги горения. При температуре около 1000 °С вниз полетели и горящие фрагменты разрушающихся фидеров. Попытки пожарных поставить преграды на пути этого огненного дождя с помощью асбестовых полотен успеха не имели. Выступающие конструкции оставляли зазоры в полотнах, сквозь которые фрагменты кабелей и расплава продолжали лететь вниз.

Спустя некоторое^{[какое?]} время после пожара на Останкинской башне закончилась реконструкция передатчиков и фидеров телеканалов «Культура», НТВ, ТВ6 и М1, в сентябре 2001 года завершена установка новой передающей антенны ОРТ.

23 мая 2007 года начались строительно-ремонтные работы по благоустройству территории и помещений экскурсионного маршрута Останкинской телебашни. Восстановлено и усовершенствовано всё было к 14 февраля 2008 года. После месяца пилотных экскурсий, было разрешено водить группы численностью не более 40 человек.

Из-за пожара, на время каналы ОРТ и РТР вели вещание на одной и той же частоте (на «одной кнопке»).

Последствия

Вещание СМИ

В 15:30 мск 27 августа 2000 года оборвалось вещание почти всех телеканалов, вещавших с Останкинской телебашни. Дольше всех пытались продержаться в эфире Первый канал (до 2002 года ОРТ) и РТР (нынешняя «Россия-1»), вещание которых оборвалось в 18:15 того же дня.

После этого в Москве вещали только кабельный телеканал «Столица» и телеканал ТНТ с Октябрьского поля, которые отдали своё эфирное время другим телеканалам (ОРТ и НТВ). Канал «Детский проект» отдал свой передатчик в пользование каналу «Культура». Вещание всех остальных телеканалов и радиостанций было прервано. Вещание на Москву прервали телеканалы НТВ, ТВ6, «Культура», СТС, М1 и радио «Эхо Москвы», но к 23:30 трансляция сигнала в регионы была восстановлена по резервным схемам.

Также некоторые телеканалы испытывали серьёзные проблемы с вещанием и в других регионах России. Работа системы поясного вещания Первого канала «Орбита» была восстановлена в обычном режиме лишь вечером 29 августа.

После пожара телеканалы ОРТ и РТР создали совместный телеканал. На телеканале транслировались передачи обоих каналов, которые зрители «потеряли» из-за пожара, в основном это были транслируемые в то время телесериалы и выпуски новостей обоих каналов. Телеканал был запущен в тестовом режиме в 18:00 30 августа на 11-метровом канале (частоте канала «Россия-1») и вещал до 1 сентября 2000 года, когда вещание обоих каналов нормализовалось. С 1 по 3 сентября 2000 года телеканалы НТВ и «Культура» также создали совместный телеканал. НТВ также предлагало транслировать телеканалы по каналам НТВ-Плюс.

С 4 сентября 2000 года была восстановлена работа в эфире на своих частотах телеканалов ОРТ, РТР, ТВЦ, НТВ, Культура, Телеэкспо, ТВ-6. С 5 сентября заработали некоторые метровые и дециметровые телеканалы. Первым из дециметровых каналов в московское вещание вернулся телеканал Ren-TV.

Ресторан

До пожара 2000 года высотный ресторан «Седьмое небо» находился на высоте 328—334 м и занимал 3 этажа (золотой, серебряный и бронзовый).

Кольцеобразные помещения ресторана совершали круговые вращения вокруг своей оси со скоростью от одного до двух оборотов в 40 минут.

Ресторан закрыт для посетителей сразу после начала возгорания, и находится на реконструкции.

Смотровая площадка и экскурсии

За 30 лет существования башни вплоть до пожара смотровую площадку и ресторан «Седьмое небо» посетили свыше 10 миллионов гостей.

Площадка была закрыта сразу после начала пожара. После ликвидации последствий возгорания она, как и ресторан, была реконструирована. К январю 2008 года смотровая площадка была отремонтирована полностью.

27 марта 2008 года смотровая площадка открылась для пилотных экскурсий, однако ресторан был ещё закрыт на реконструкцию.

См. также

• Останкинская телебашня
• Чёрный август
• Пожары в Москве

Ссылки

• [www.samospas.ru/city/ost Пожар на останкинской телебашне.]
• [special.newsru.com/ostankino/ Останкинская башня. История пожара]
• [www.1tv.ru/documentary/fi8716/fd201508272335 Останкино. Башня в огне] (ТК «Останкино», 2015)

Отрывок, характеризующий Пожар на Останкинской телебашне

Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…