Пожела, Каролис Юозович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Каролис Пожела
Karolis Požėla

Почтовая марка СССР, 1986 год
Дата рождения:

29 февраля 1896(1896-02-29)

Место рождения:

деревня Бардишкяй, Пакруойский район Литва

Дата смерти:

27 декабря 1926(1926-12-27) (30 лет)

Место смерти:

Каунас

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Партия:

Коммунистическая партия Литвы

Основные идеи:

Коммунизм

Род деятельности:

Секретарь ЦК КП Литвы (с 1923)

Ка́ролис Юозович Пожела (лит. Karolis Požėla; 29 февраля 1896, деревня Бардишкяй, ныне Панявежский уезд, — 27 декабря 1926, Каунас) — один из организаторов Коммунистической партии Литвы.





Биография

Родился в крестьянской семье в 1896 году.

Студентом Дерптского университета в 1916 вступил в РСДРП, вёл партийную работу в Эстонии. Участник Февральской и Октябрьской революций. Весной 1918 организовал одну из первых ячеек КП Литвы на оккупированной германскими войсками территории; делегат учредительного подпольного съезда партии (октябрь 1918).

После падения Советской власти в Литве (август 1919) на подпольной партийной работе в Расейняй и Каунасе, где в 1920 создал нелегальную партийную типографию «Спартакас», был редактором газеты «Теса», органа ЦК КП Литвы, и ряда других партийных изданий. С 1921 член, с 1923 секретарь ЦК Коммунистической партии Литвы. Делегат 5-го конгресса Коминтерна (1924).

Военный переворот в Литве (1926)

Арестован после происшедшего под руководством Смятоны 17 декабря переворота в Литве. Вместе с другими руководящими работниками КП Литвы предстал перед военным трибуналом по обвинению в подготовке к коммунистическому восстанию и вместе с Юозасом Грейфенбергерисом, Раполасом Чарнасом и Казисом Гедрисом приговорен к смертной казни. Осуждённые были расстреляны 27 декабря 1926 в VI форте Каунаса.

Семья

Память

Напишите отзыв о статье "Пожела, Каролис Юозович"

Примечания

  1. [www.panoramio.com/photo/4171327 Keturi komunarai]

Ссылки

  • Пожела Каролис Юозович — статья из Большой советской энциклопедии.
  • [www.inyourpocket.com/lithuania/kaunas/sightseeing/Cemeteries/Aukstieji-Sanciai-Military-Cemetery_12066v Cemeteries Aukštieji Šančiai Military Cemetery]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Пожела, Каролис Юозович

– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.