Познанский июнь
| Познаньский июнь </br> польск. Poznański Czerwiec | |
 «Мы требуем хлеба!» | |
| Страна | |
|---|---|
| Дата | |
| Причины |
Недовольство политикой, проводимой коммунистическими властями; трудная экономическая ситуация в стране |
| Итог |
Подавление восстания армией |
| Движущие силы |
Рабочие познаньских предприятий, жители города |
| Число участников |
около 100 тыс. человек |
| Противники |
Армия ПНР, командующий </br>ген. Станислав Поплавский |
| Погибло |
57 человек |
| Ранено |
500 человек |
| Арестовано |
323 человека |
Познанский июнь или Познанские протесты 1956 года (польск. Poznański Czerwiec; также известно как Познанское восстание 1956 года) — первое из нескольких крупных выступлений против коммунистического правительства Польской народной республики.
Содержание
Обзор
Демонстрации рабочих, требующих улучшения условий работы, начались 28 июня 1956 года в Познани на заводе имени Сталина (теперь имени Х. Цегельского), и были подавлены. Многотысячная толпа собралась в центре города, рядом со зданием тайной полиции Министерства общественной безопасности. Сперва мероприятие проходило организованно, затем события вышли из-под контроля, и в центре города начались массовые беспорядки, вызванные, по некоторым данным[чьим?], стычками между сотрудниками силовых ведомств и демонстрантами. Рабочие разгромили здание городского комитета ПОРП и штурмом взяли тюрьму, освободив политических заключённых. В конфликте погибло, по разным данным, от 57[1] до 74 человек[2][3], среди них — тринадцатилетний мальчик Ромек Стшалковский (Romek Strzałkowski), ранено около 500 (включая военных)[4].
Последствия
Судили виновных и сочтенных таковыми осенью. Сперва было арестовано 323 человека, под суд пошло 154, в зале суда появилось 37, в основном по обвинениям в уголовно наказуемых делах. В итоге двое были освобождены, четверо получили условные сроки, 23 человека — от двух до шести лет, но всех, кроме виновных в убийстве полицейского, вскоре выпустили.
События в городе Познань в значительной степени вдохновили молодых венгров, которые 23 октября начали венгерскую революцию.[5]
- Память
21 июня 2006 года, на 50-летний юбилей событий, Польский Сейм объявил 28 июня государственным праздником в Польше под названием «День Памяти Познанского Июня 1956 года».
19 июня 2010 года, в 54-ю годовщину июньских событий, в Познани возле Окружной прокуратуры на улице Станислава Геймовского был открыт памятник адвокатам, защищавших на процессе участников июньских событий в Познани.
См. также
- Польский Октябрь (1956)
- Волнения в Польше (1970-1971)
- Польские протесты июня 1976 года
- Венгерское восстание 1956 года
Напишите отзыв о статье "Познанский июнь"
Литература
- Гордиенко А. Н. Войны второй половины ХХ века. Мн., 1998 г.
- Орехов А. М. Советский Союз и Польша в годы оттепели. Из истории советско-польских отношений. М., 2005 г.
Ссылки
- [www.poznanczyk.com/czerwiec.html Сайт о Протесте в Познани 1956 года] (польск.)
- [www.poznanskiczerwiec.pl/ Powstanie Poznańskiego Czerwca] (польск.)
- [www.city.poznan.pl/mim/strony/czerwiec56/pages.html?co=list&id=3043&ch=3060&instance=1017&lang=en&lhs=czerwiec56 Черный четверг — хронология событий] (англ.)
- [www.warsawvoice.pl/view/11464/ Жаркий июнь 56-го] (англ.)
- [www.internationalviewpoint.org/spip.php?article1078 Пятидесятая годовщина Познанского восстания] (англ.)
- [www.socialistworker.co.uk/article.php?article_id=9117 Статья о праздновании пятидесятой годовщины восстания] (англ.)
- [www.socialistworker.co.uk/article.php?article_id=9118 Интервью Карола Моджелевски, (один из лидеров восстания)] (англ.)
- [www.osa.ceu.hu/digitalarchive/nsa/index.html Ежедневная и еженедельная сводка ЦРУ (октябрь — ноябрь 1956 года)] (англ.)
- [www.1956.pl/ Узнай правду (в формате HTML,версия 163.html Познань — Будапешт — 1956] (польск.)
- [www.ipn.gov.pl/portal.php?serwis=en&dzial=23&id=214&search=67445 Хронология событий] (англ.)
- [www.polska.ru/polska/historia/desid_1956.html События 1956 г. в Польше глазами советских диссидентов]
Примечания
- ↑ Andrzej Paczkowski. Pół wieku dziejów Polski, Wydawnictwo Naukowe PWN, Warszawa 2005, ISBN 83-01-14487-4, p. 203 (польск.)
- ↑ Łukasz Jastrząb. Rozstrzelano moje serce w Poznaniu. Poznański Czerwiec 1956 r. — straty osobowe i ich analiza. Wydawnictwo Comandor, 1996. isbn 83-7473-015-3
- ↑ Norbert Wójtowicz. Ofiary «Poznańskiego Czerwca». Rok 1956 na Węgrzech i w Polsce. Materiały z węgiersko-polskiego seminarium. Wrocław październik 1996, pp 32-41
- ↑ [www.czerwiec56.ipn.gov.pl/portal/c56/1401/9167/Ofiary_Poznanskiego_Czerwca_1956.html Ofiary Poznańskiego Czerwca 1956]
- ↑ Джоанна Гранвилл (Johanna Granville), Первый Домино [books.google.com/books?id=RkaWTipqnecC&printsec=frontcover&dq=%22johanna+granville%22&lr=&as_drrb_is=q&as_minm_is=0&as_miny_is=&as_maxm_is=0&as_maxy_is=&as_brr=0&as_pt=ALLTYPES The First Domino: International Decision Making During the Hungarian Crisis of 1956], Texas A & M University Press, 2004. ISBN 1-58544-298-4.
Отрывок, характеризующий Познанский июнь
Приехав из отпуска, радостно встреченный товарищами, Николай был посылал за ремонтом и из Малороссии привел отличных лошадей, которые радовали его и заслужили ему похвалы от начальства. В отсутствие его он был произведен в ротмистры, и когда полк был поставлен на военное положение с увеличенным комплектом, он опять получил свой прежний эскадрон.Началась кампания, полк был двинут в Польшу, выдавалось двойное жалованье, прибыли новые офицеры, новые люди, лошади; и, главное, распространилось то возбужденно веселое настроение, которое сопутствует началу войны; и Ростов, сознавая свое выгодное положение в полку, весь предался удовольствиям и интересам военной службы, хотя и знал, что рано или поздно придется их покинуть.
Войска отступали от Вильны по разным сложным государственным, политическим и тактическим причинам. Каждый шаг отступления сопровождался сложной игрой интересов, умозаключений и страстей в главном штабе. Для гусар же Павлоградского полка весь этот отступательный поход, в лучшую пору лета, с достаточным продовольствием, был самым простым и веселым делом. Унывать, беспокоиться и интриговать могли в главной квартире, а в глубокой армии и не спрашивали себя, куда, зачем идут. Если жалели, что отступают, то только потому, что надо было выходить из обжитой квартиры, от хорошенькой панны. Ежели и приходило кому нибудь в голову, что дела плохи, то, как следует хорошему военному человеку, тот, кому это приходило в голову, старался быть весел и не думать об общем ходе дел, а думать о своем ближайшем деле. Сначала весело стояли подле Вильны, заводя знакомства с польскими помещиками и ожидая и отбывая смотры государя и других высших командиров. Потом пришел приказ отступить к Свенцянам и истреблять провиант, который нельзя было увезти. Свенцяны памятны были гусарам только потому, что это был пьяный лагерь, как прозвала вся армия стоянку у Свенцян, и потому, что в Свенцянах много было жалоб на войска за то, что они, воспользовавшись приказанием отбирать провиант, в числе провианта забирали и лошадей, и экипажи, и ковры у польских панов. Ростов помнил Свенцяны потому, что он в первый день вступления в это местечко сменил вахмистра и не мог справиться с перепившимися всеми людьми эскадрона, которые без его ведома увезли пять бочек старого пива. От Свенцян отступали дальше и дальше до Дриссы, и опять отступили от Дриссы, уже приближаясь к русским границам.
13 го июля павлоградцам в первый раз пришлось быть в серьезном деле.
12 го июля в ночь, накануне дела, была сильная буря с дождем и грозой. Лето 1812 года вообще было замечательно бурями.
Павлоградские два эскадрона стояли биваками, среди выбитого дотла скотом и лошадьми, уже выколосившегося ржаного поля. Дождь лил ливмя, и Ростов с покровительствуемым им молодым офицером Ильиным сидел под огороженным на скорую руку шалашиком. Офицер их полка, с длинными усами, продолжавшимися от щек, ездивший в штаб и застигнутый дождем, зашел к Ростову.
– Я, граф, из штаба. Слышали подвиг Раевского? – И офицер рассказал подробности Салтановского сражения, слышанные им в штабе.
Ростов, пожимаясь шеей, за которую затекала вода, курил трубку и слушал невнимательно, изредка поглядывая на молодого офицера Ильина, который жался около него. Офицер этот, шестнадцатилетний мальчик, недавно поступивший в полк, был теперь в отношении к Николаю тем, чем был Николай в отношении к Денисову семь лет тому назад. Ильин старался во всем подражать Ростову и, как женщина, был влюблен в него.
Офицер с двойными усами, Здржинский, рассказывал напыщенно о том, как Салтановская плотина была Фермопилами русских, как на этой плотине был совершен генералом Раевским поступок, достойный древности. Здржинский рассказывал поступок Раевского, который вывел на плотину своих двух сыновей под страшный огонь и с ними рядом пошел в атаку. Ростов слушал рассказ и не только ничего не говорил в подтверждение восторга Здржинского, но, напротив, имел вид человека, который стыдился того, что ему рассказывают, хотя и не намерен возражать. Ростов после Аустерлицкой и 1807 года кампаний знал по своему собственному опыту, что, рассказывая военные происшествия, всегда врут, как и сам он врал, рассказывая; во вторых, он имел настолько опытности, что знал, как все происходит на войне совсем не так, как мы можем воображать и рассказывать. И потому ему не нравился рассказ Здржинского, не нравился и сам Здржинский, который, с своими усами от щек, по своей привычке низко нагибался над лицом того, кому он рассказывал, и теснил его в тесном шалаше. Ростов молча смотрел на него. «Во первых, на плотине, которую атаковали, должна была быть, верно, такая путаница и теснота, что ежели Раевский и вывел своих сыновей, то это ни на кого не могло подействовать, кроме как человек на десять, которые были около самого его, – думал Ростов, – остальные и не могли видеть, как и с кем шел Раевский по плотине. Но и те, которые видели это, не могли очень воодушевиться, потому что что им было за дело до нежных родительских чувств Раевского, когда тут дело шло о собственной шкуре? Потом оттого, что возьмут или не возьмут Салтановскую плотину, не зависела судьба отечества, как нам описывают это про Фермопилы. И стало быть, зачем же было приносить такую жертву? И потом, зачем тут, на войне, мешать своих детей? Я бы не только Петю брата не повел бы, даже и Ильина, даже этого чужого мне, но доброго мальчика, постарался бы поставить куда нибудь под защиту», – продолжал думать Ростов, слушая Здржинского. Но он не сказал своих мыслей: он и на это уже имел опыт. Он знал, что этот рассказ содействовал к прославлению нашего оружия, и потому надо было делать вид, что не сомневаешься в нем. Так он и делал.
