Покровское-Стрешнево (район Москвы)

Район Покровское-Стрешнево
Муниципальное образование Покровское-Стрешнево
Герб Флаг (описание)
Статус	район / муниципальный округ
Входит в состав	города Москвы
Административный округ	СЗАО
Район
Название	Покровское-Стрешнево
Дата образования	5 июля 1995 года
Прежний статус	муниципальный округ Покровское-Стрешнево
Глава управы	Попов Игорь Александрович
Код ОКАТО	[classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=45283569000 45 283 569 000]
Муниципальный округ
Название	Покровское-Стрешнево
Дата образования	15 октября 2003 года
Код ОКТМО	[classif.spb.ru/classificators/view/tma.php?st=A&kr=1&kod=45368000 45 368 000]
Характеристика
Площадь	12,9 км² (18-е место)
Население (2016)	↗56 964 чел. (0.46 %, 105-е место)
Плотность населения (2016)	4415,81 чел/км² (116-е место)
Площадь жилого фонда (2008)	1263 тыс. м² (89-е место)
Станции метро	Тушинская, Спартак
[www.pokrov-streshnevo.mos.ru Официальный сайт района]
[www.pkstr.ru Официальный сайт муниципального образования]
Покровское-Стрешнево на Викискладе

Покро́вское-Стре́шнево — район в Москве, расположенный в Северо-Западном административном округе, а также одноимённое внутригородское муниципальное образование. Занимает основную территорию бывшего города Тушино МО и одноимённого исторического района. Также на территории района ранее располагалось село Тушино.

В соответствии со статьей 5 Закона города Москвы от 5 июля 1995 года N 13-47 "О территориальном делении города Москвы" граница района Покровское-Стрешнево проходит: по оси Химкинского водохранилища, далее от плотины по оси Никольского туп., северо-восточной и восточной границам территории парка "Покровское-Стрешнево", западной границе полосы отвода Малого кольца МЖД, оси полосы отвода Рижского направления МЖД, оси канала имени Москвы, оси русла р.Москвы, оси полосы отвода МКАД, оси полосы отвода Рижского направления МЖД, оси Походного пр., далее на восток по оси русла р.Сходни, оси пр.пр. N 4083, далее на юг по оси русла р.Сходни и оси деривационного канала до Химкинского водохранилища.

Таким образом район Покровское-Стрешнево граничит с районами - Южное Тушино, Войковский, Щукино, Строгино и Митино.

Тушино

В августе 1960 Тушино вошло в состав Москвы, сначала в Краснопресненский район, а в 1969 вместе с территориями окружавших ранее город деревень (Братцево, Петрово, Алёшкино, Захарково) выделено в Тушинский район. C 1991 территория бывшего Тушинского района поделена между московскими районами Покровское-Стрешнево, Южное Тушино и Северное Тушино. Причём историческая часть Тушина по такому делению оказалась в Покровском-Стрешневе. В настоящее время под Тушином понимается бывший Тушинский район Москвы, расположенный между Химкинским водохранилищем, Москвой-рекой и МКАД. Административно составляет три района: — Покровское-Стрешнево, Северное Тушино и Южное Тушино.

История

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Территории природно-исторического парка «Покровское-Стрешнево» расположены на третьей надпойменной террасе реки Москвы, имеющей благоприятные условия для существования человеческих поселений; не исключено, что территория имеет значительно большую историю человеческого освоения.

Первые исторические данные о современной территории природно-исторического парка «Покровское-Стрешнево» известны с конца XVI века. По всей видимости, до начала хозяйственного использования этих земель на территории парка преобладал еловый лес, по которому местность получила название «Подъёлки». Пустошь с таким названием впервые отмечена в писцовых книгах Московского Уезда, Горетова Стана 1584—1585 года. В 1622 году на территории пустоши возникает постоянное селение. В 1629 году здесь появляется каменная «новоприбылая церковь Покров Пресвятой Богородицы». С этого момента, по данным переписной книги 1646 г., на месте пустоши Подъёлки появляется село Покровское с 8 крестьянскими дворами («Энциклопедия …», 1997).

Центром поселения стали церковь и господский дом, расположенный, скорее всего, на месте существующей на данный момент постройки. Уже в 1664 году в селе Покровское-Подъёлки насчитывается 220 дворов («Энциклопедия …», 1997). С этого времени усадьба в течение почти 250 лет принадлежит роду Стрешневых. При них жизнь в Покровском изменилась — крестьяне в основной массе стали дворней и «кабальными людьми», усадьба более не имела сельскохозяйственного значения для владельца, а стала загородной резиденцией. В 1685 году в верховьях речки Чернушки были выкопаны рыбные пруды. Тогда они были невелики, имели простые прямоугольные очертания и служили лишь для разведения рыбы. В настоящее время пруды имеют сложную береговую линию и несколько увеличенную площадь.

На карте 1766 года («План …», 1766) территория современного парка показана как частично облесённая территория вокруг барской усадьбы с серией прудов по реке Чернушке. В 1776 году здесь возводится каменный господский дом. Основой для возникновения второго поселения, «Елизаветино», возникло после постройки Ф. И. Глебовым в конце XVIII столетия двухэтажного паркового павильона, разрушенного во время Великой Отечественной войны. В 1803—1806 г. вместо старого центрального дома был построен новый трёхэтажный. Появилось шесть новых оранжерей. В усадебном парке был устроен уникальный зверинец. Bo второй половине XIX века та часть парка, где находился зверинец, была застроена дачами и от его построек ничего не осталось (М. И. Милова, В. А. Резвин, 1988).

Картографические данные, относящиеся к первой четверти XIX столетия («Топографическая карта…», 1895), описывают территорию современного пакра как небольшой по площади участок пахотных земель, примыкающих к усадьбе с прудами. Лесной массив, окружающий освоенные участки территории, показан как лиственный. Площадь пахотных земель по-прежнему не так значительна, по сравнению с окружающими деревнями, и сконцентрирована, главным образом, на участке, ограниченном усадьбой и церковью с северо-восточной и северо-западной части и рекой Чернушкой с южной. Село Елизаветино на карте не указано. Возможно, на тот момент времени оно имело незначительные площадь и количество населения. Однако, южнее усадьбы и территории современного парка, через реку Чернушку уже расположен незначительный по площади посёлок. Именно этот посёлок позже был преобразован отдыхающими горожанами в дачный комплекс. Архитектурно-парковый ансамбль Покровского-Стрешнева был создан, в основном, при Елизавете Петровне Глебовой. На плане 1862 года чётко виден тщательно разработанный регулярный парк перед западным фасадом главного дома. Для создания регулярного парка производилось вырубание части лиственных деревьев и подсадка хвойных. Хвойные саженцы выписывались из имения графа Уварова, Поречья, из Петровской академии, а также выращивались в собственном питомнике. Но многие хвойные породы не дожили до наших дней как по причине неподходящих условий произрастания, так и по причине засух (в 1936, 1938, 1939 годах). План села Покровского был сделан при Петре Ивановиче Стрешневе, в 1762 году. Село и деревню Покровское окружали 100 десятин пашен, к ним примыкали 105 десятин леса. В селе Покровском числились: господский дом, церковь, 10 дворов с 82 крестьянами.

Уменьшение численности населения, по сравнению с состоянием на 1664 годом может быть связано с событиями 1812 года — территория уезда была оккупирована французами, и часть населения могла мигрировать. Однако, на этом плане впервые отмечены дачи. В 70-х — 80-х годах XIX века произошла перестройка усадебного дома, сопровождающаяся также незначительными земельными работами, связанными с возведением новой ограды и периферической застройки вокруг основного здания. Завершение работ по усадьбе и парку приходится на вторую половину XIX века. В 1883 году был пристроен театр (А. В. Рогачев, 1996). В XIX столетии живописный парк в Покровском-Стрешневе стал излюбленным местом паломничества дачников и отдыхающих горожан. Таким образом, рекреационная нагрузка стала неотъемлемой частью антропопедогенеза уже два столетия назад. Ещё в начале XIX века по правую сторону от дороги из села Всехсвятского (пос. Сокол) в Тушино сдавались «домики для летнего жилья со всякою к ним принадлежностию». При Е. Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешневой для рационализации рекреационной нагрузки была составлена интересная схема усадьбы, включая весь парковый массив и речку Химку, со своеобразным «функциональным зонированием» парковой территории. Окрестности господского дома с регулярным парком и оранжереями и центральный парковый массив по обе стороны от дороги в Елизаветино выделены на схеме как участок .1, специальное указание к которому гласит: «Пускать гулять только по особому распоряжению, без билетов. Не допускать езды ни верхом, ни в экипажах». Видимо, этой территорией пользовались только владельцы усадьбы, их приближенные и гости. В остальной части усадьбы можно было гулять по билетам. Западный участок .2, названный «Карлсбадом», включал речку Химку с окружавшими её живописными холмами и часть парка за Иваньковской дорогой. Здесь разрешалось гулять по билетам, ловить рыбу в реке, кататься на лодках. Границы «Карлсбада» были выделены стриженой еловой изгородью. Восточная часть парка от дороги в деревню Никольское до границы с землями села Всехсвятского и с Коптевскими выселками была обозначена как участок .3. На этом участке разрешалось также по билетам собирать грибы, ходить по траве (М. И. Милова, В. А. Резвин, 1988). Этот документ является первым регулярным планом природопользования на территории современного природно-исторического парка. Со второй половины XIX века появляется всё больше промышленных предприятий в «Покровском-Стрешневе» и в Тушине. Наряду с предприятиями Сувировых, Белишевых возникают фабрики Н. Третьякова, О. Рамбоя, Альтшуллера («Энциклопедия …», 1997). Это время является началом аэрогенного воздействия; в дальнейшем, нагрузка постепенно возрастает. Наибольшие количества загрязняющих веществ стали поступать во второй половине XX века, во время интенсификации движения по Ленинградскому и Волоколамскому шоссе.

Открытие в 1901 году Московско-Виндавской железной дороги не только оживило дачную жизнь в «Покровском-Стрешневе», но и способствовало возникновению и развитию дачного посёлка, непосредственно примыкающему к парковой территории с южного и юго-западного направления, выросшего буквально за три-четыре года. Была построена деревянная железнодорожная платформа Покровское-Стрешнево. От построек вдоль железной дороги, кроме дирекции лесопарка, на настоящий момент остались лишь фрагменты фундаментов.

Дачный характер местности, прилегающей к парку «Покровское-Стрешнево» сохранился и после 1917 года. После революции поселок разрастается, по обе стороны Ленинградского шоссе появляются ведомственные дачные хозяйства. В их числе был городок Наркомата обороны. На месте расположения дач по решению Моссовета начал формироваться рабочий посёлок.

После революции на территории муниципального района Покровское-Стрешнево возникают крупные промышленные предприятия. При этом меняется производственный профиль района. При проведении в 1929 году районирования Московской области усадьба осталась в черте Москвы, а посёлок отошёл в областную территорию и был включён в Сходненский, а с 1932 года — Красногорский район. Вскоре он стал рабочим посёлком Покровское-Глебово, а в 1944 году вошёл в состав Тушина, переведённого в город областного подчинения («Энциклопедия …», 1997). В 30-е годы и в годы войны территории, примыкавшие к заводу ещё не были заселены. Рабочие завода селились в посёлке Сокол, в Братцеве, а также в южной части нынешнего «Покровского-Стрешнева», примыкавшей к старинному парку. Здесь преобладали небольшие домики дачного типа и бараки. Часть рабочих и служащих приезжала на завод по железной дороге. Таким образом, территории парка были сохранены от преобразований, свойственных существованию долговременного поселения с одноэтажной деревянной застройкой.

Важным событием в истории «Покровского-Стрешнева» стало строительство канала Москва — Волга и создание Химкинского водохранилища. Первые работы начались в 1932 году. На территории района строился шлюз N 8, железобетонный железнодорожный мост через канал, деривационный канал и другие сооружения. Канал был пущен в строй 1937 году (А. В. Рогачев, 1996) В 1940 году на участке с северо-западной стороны территории современного парка был создан комплекс зданий Государственного конструкторского бюро «Вымпел».

После войны на территории нынешнего муниципального района Покровское-Стрешнево было построено несколько больниц, в частности — больница МПС.

История масштабной застройки близлежащих участков началась в 50-е — 60-е года XX века. Первыми были застроены территории западнее и северо-западнее территории парка. Застройка производилась пятиэтажными домами сталинской архитектуры. В семидесятые, начале восьмидесятых годов на отдельных, не застроенных ранее участках выросли многоэтажные блочные дома.

Таким образом, основная территория муниципального района Покровское-Стрешнево формировалась в сороковых-пятидесятых годах как подмосковный рабочий посёлок для работников двух оборонных предприятий, связанный со столицей электричками и трамвайной линией до Сокола.

В 1997 году было объявлено о начале строительства 260 эксклюзивных домов коттеджного типа на участке площадью 15,7 га на правом берегу реки Химки, вплотную примыкающей к природно-историческому парку «Покровское — Стрешнево» с северо-западной стороны.

Пересечение Волоколамского шоссе и улицы Свободы является уникальным местом, точкой, в которой пересекаются все существующие виды транспорта: наземный (автомобильные дороги, трамвайные пути, троллейбусные линии), подземный (метрополитен), железнодорожный, водный (канал им. Москвы) и воздушный (Тушинский аэродром).

На пересечении Волоколамского шоссе и улицы Свободы находится остановка трамвая №6 "Канал имени Москвы", рядом имеются районное отделение полиции, бизнес-парк "Водники", на территории которого по адресу ул. Водников, д. 2, стр. 2 имеется фитнес-клуб с бассейном "HIGH ENERGY".

Население

Численность населения
2002	2010	2012	2013	2014	2015	2016
46 707	↗53 786	↗54 890	↗55 497	↗56 214	↗56 424	↗56 964

10 000

20 000

30 000

40 000

50 000

60 000

2010

2016

Медицинские учреждения

1. ОАО НКЦ РЖД (Больница МПС) - Волоколамское ш., 84
2. Инфекционная клиническая больница №1 - Волоколамское ш., 63
3. Психиатрическая клиническая больница им. Ю.В. Каннабиха Департамента здравоохранения города Москвы, Волоколамское ш., 47
4. Федеральное бюджетное учреждение «Центральная клиническая больница гражданской авиации» (ЦКБ ГА), Иваньковское ш., 7
5. Медико-санитарная часть №60 Департамента здравоохранения города Москвы, Сходненский туп., 1/6.

Промышленные предприятия и зоны застройки

Одним из наиболее крупных предприятий осуществляющих промышленную деятельность является АО “Московское машиностроительное предприятие имени В.В. Чернышева” располагается по адресу: Вишнёвая улица, дом 7.

Также в настоящее время территория бывшего аэродрома Тушино определена под зону застройки жилого квартала [tushino2018.ru Тушино-2018]. Площадь застройки составит 160 Га.

Русская православная церковь

В районе имеются следующие православные храмы:

• Храм Преображения Господня в Тушине. Адрес: Волоколамское шоссе, 128.
• Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Покровском-Стрешневе. Адрес: Волоколамское шоссе, 52, стр. 1.
• Храм великомученика и целителя Пантелеимона при ЦКБ № 1 ОАО «РЖД» (на территории больницы). Адрес: Волоколамское шоссе, 84, стр. 11.

Храмы входят в состав Успенского благочиния Московской городской епархии Русской православной церкви.

Храмы района Покровское-Стрешнево

Храм Преображения Господня в Тушино   Храм великомученика и целителя Пантелеимона при ЦКБ № 1 ОАО «РЖД»

Литература

• Северо-Западный округ Москвы // Энциклопедия московских селений. — М.: Энциклопедия российских деревень, 1997.
• Милова М. И., Резвин В. А. Прогулки по Москве. — М.: Московский рабочий, 1988.
• Рогачёв А. В. Окраины старой Москвы. — Москва: ЧеРо, 1996.
•  // Октябрьское поле и весь Северо-Запад. — № 22 (185) от 11 августа 1997 года.
• «План царствующаго града Москвы с показанием лежащих мест на тридцать вёрст вокруг», 1766.
• «План усадьбы Покровское-Стрешнево за 1862 год». Архивы МНИП.

См. также

• Тушино
• Иваньково

Ссылки

• [www.pokrov-streshnevo.mos.ru Официальный сайт управы района Покровское-Стрешнево]
• [www.gazeta-pokrovskoe-streshnevo.info Официальная электронная газета «Покровское-Стрешнево» управы района]

Отрывок, характеризующий Покровское-Стрешнево (район Москвы)

Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».