Полесские железные дороги

Полесские железные дороги
Вокзал станции Барановичи
Годы работы:	1882 — 1907
Страна:	Российская империя
Город управления:	Вильна
Подчинение:	государство
Протяжённость:	1904 вёрсты

Полесские железные дороги — казённые железные дороги, построенные с 1882 по 1907 годы. Проходили по территории Виленской, Гродненской, Витебской, Минской, Волынской, Могилёвской, Черниговской, Орловской губерний. Дорога находилась в ведении МПС (управление в Вильне).

История дороги

В 1881 году было подписано высо­чайшее повеление о строительстве 136-верстной ветви Жабинка — Пинск, где впервые на строительстве железных до­рог были использованы железнодорожные войска. До­рога эта была построена за одно лето. Этому способствовали равнинная местность и почти полное отсутствие искусственных сооружений. 9 ноября 1882 года на ветви открылось правильное пассажирское и товарное движение.

24 января 1883 года военный ми­нистр опять заявляет о необходимости строительства стратегических железных дорог через Полесье. На этот раз члены Особого совещания приказали минист­ру путей сообщения принять все меры к своевременному, не позднее чем в трех­летний срок, окончанию сооружения Полесских железных дорог.

В 1886 году Вильно-Ровенская и Пинская железные дороги переименова­ны в Полесские железные дороги.

В мае 1918 года передана НКПС. Некоторые линии отошли к Польше. По состоянию на начало 1991 года большинство линий входили в состав Белорусской и Прибалтийской железных дорог.

Начальники дороги

Первым начальником Вильно-Ровенской и Пинской, а затем Полесских железных дорог был инженер путей со­общения Иван Иванович Ходоровский. Затем эту должность занимали инженер путей сообщения Василий Николаевич Коковцев, инженер путей сообщения Александр Юльевич Фриде, а с 10 авгус­та 1901 года инженер путей сообще­ния Владимир Павлович Рейслер.

Значение дороги

Полесские железные дороги соединяли Юго-Запад России с Прибалтийским, Северо-Западным, Центрально-Промышленным районами. Имели военно-стратегическое значение, способствовали разработке лесных массивов Полесья, развитию деревообрабатывающей и кожевенной промышленности, росту городов (Вильны, Слуцка, Белостока, Бреста, Гомеля, Брянска). Дорога играла существенную роль в экспорте леса и его вывозе на внутренний рынок.

Основные линии

• Жабинка — Пинск (движение открыто в 1882 году)
• Вильна — Лунинец — Пинск (1884)
• Лунинец — Ровно (1885)
• Лунинец — Гомель
• Белосток — Барановичи (1886)
• Гомель — Брянск (1887)
• Брест — Жабинка — Брянск (1887)
• Мосты — Гродно (1907)

Протяжённость (по состоянию на 1913 год) — 1904 версты (в том числе 1039 вёрст — двухколейного пути).

Подвижной состав

В 1885 году на Полесских железных дорогах имелось: 68 паровозов, 200 пассажирских вагонов и 1511 грузовых вагонов.

Объекты инфраструктуры

На Полесских железных дорогах были построены железнодорожные мастерские (в Пинске, Вильне, Гомеле). На дороге возведено 412 деревянных и 235 металлических мостов, 6 путепроводов и другие искусственные сооружения. Открыт шпалопропиточный завод, 72 пакгауза. Работали 17 училищ и школ (на ст. Барановичи, Брест, Пинск, Лунинец), курсы по подготовке служащих по коммерческому и техническому движению.

Ссылки

• [www.rw.by/index.php/.106....0.0.0.html История строительства Белорусских Железных дорог 1850—1900 гг.]
• [rrh.agava.ru/encyclopedia/railroads/poless.htm Полесские железные дороги]

Литература

• Полесские железные дороги // Железнодорожный транспорт: Энциклопедия / Гл. ред. Н. С. Конарев. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1994. — С. 315. — ISBN 5-85270-115-7.

Отрывок, характеризующий Полесские железные дороги

– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.
Дядюшка неодобрительно оглянулся на Петю и Наташу. Он не любил соединять баловство с серьезным делом охоты.
– Здравствуйте, дядюшка, и мы едем! – прокричал Петя.
– Здравствуйте то здравствуйте, да собак не передавите, – строго сказал дядюшка.
– Николенька, какая прелестная собака, Трунила! он узнал меня, – сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.
«Трунила, во первых, не собака, а выжлец», подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое должно было их разделять в эту минуту. Наташа поняла это.
– Вы, дядюшка, не думайте, чтобы мы помешали кому нибудь, – сказала Наташа. Мы станем на своем месте и не пошевелимся.
– И хорошее дело, графинечка, – сказал дядюшка. – Только с лошади то не упадите, – прибавил он: – а то – чистое дело марш! – не на чем держаться то.
Остров отрадненского заказа виднелся саженях во ста, и доезжачие подходили к нему. Ростов, решив окончательно с дядюшкой, откуда бросать гончих и указав Наташе место, где ей стоять и где никак ничего не могло побежать, направился в заезд над оврагом.
– Ну, племянничек, на матерого становишься, – сказал дядюшка: чур не гладить (протравить).
– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.