Ползунова, Алла Михайловна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алла Михайловна Ползунова
Дата рождения:

12 апреля 1937(1937-04-12) (86 лет)

Место рождения:

Саратов

Страна:

СССР СССР
Россия Россия

Научная сфера:

коневодство

Место работы:

Центральный Московский ипподром

Учёная степень:

кандидат сельскохозяйственных наук

Альма-матер:

Московская сельскохозяйственная академия имени К. А. Тимирязева

Известна как:

мастер-наездник

Алла Михайловна Ползунова (12 апреля 1937, Саратов) — мастер-наездник и общественный деятель в области рысистого коневодства.





Детство и юность

Алла Ползунова родилась 12 апреля 1937 г в семье журналиста. Её детство прошло в Абакане, где её мама преподавала в Абаканском педагогическом училище. В 1953 году Ползунова поступила в Московскую сельскохозяйственную академию им. К. А. Тимирязева. После её окончания пришла на работу на Центральный Московский ипподром (ЦМИ). Работала в отделениях замечательных наездников А. Ф. Щельцына, а затем П. А. Лыткина.

Мастер-наездник

Выступать в качестве наездника А. М. Ползунова начала с 1956 году. За годы работы наездником Алла Михайловна смогла достичь больших высот. Она стала мастером-наездником, выиграла Большой всесоюзный четырехлетний приз (Дерби) в 1972 г на кобыле Гугенотке, четыре раза «Приз Мира» в 1975—1977 гг на Идеале, в 1979 г на Глицинии, дважды «Приз Элиты» в 1973 г. на Гугенотке, в 1978 г. на Глицинии, «Приз СССР» на Глицинии в 1978 г. и ряд других престижных призов. Рекорд, установленный ею в заезде на свидетельство резвости на дистанцию 1600 м на кобыле старшего возраста Глицинии в 1978 г (2.00,7) простоял 36 лет и был побит только в 2014 г. В её руках два жеребца вошли в класс «безминутных» — Идеал (1.58,8) и Властный (1.58,7). Общее число её побед превысило 900. Она выступала на ипподромах Советского Союза, Финляндии, Германии, Венгрии, Нидерландов и США.

Учеба и преподавание

С 1969 г. Алла Михайловна совмещает работу на ЦМИ с учебой в заочной аспирантуре ВНИИ коневодства и с изучением высшей нервной деятельности рысаков. Она становится соавтором книги, ставшей ныне классической «Тренинг и испытание рысаков», вместе с видным специалистом Г. Г. Карлсеном и группой других авторов. Затем защищает диссертацию и становится кандидатом сельскохозяйственных наук. С 1972 года раскрылась и еще одна грань таланта Аллы Михайловны. Она становится преподавателем филиала Хреновской школы наездников при ЦМИ, и занимается преподавательской деятельностью до настоящего времени. Многие её ученики стали видными наездниками ЦМИ и на других ипподромах и конных заводах.

Общественная деятельность

Еще оставаясь действующей наездницей А. М. Ползунова начала вести большую общественную работу. В 1974 г при её непосредственном участии на ЦМИ был организован Клуб любителей рысистого бега, впоследствии преобразованный в Клуб наездников-любителей. В 1991 она стала одним из организаторов Ассоциации рысистого коневодства «Содружество», которую возглавила в 2003 г. Велика роль этой Ассоциации в сохранении самой известной в России породы — орловского рысака, и в возрождении русской тройки — настоящего символа России. А. М. Ползунова — прекрасный комментатор рысистых соревнований. Благодаря её профессиональным комментариям тысячи зрителей на ипподромах страны познакомились с основами рысистых испытаний и с соревнованиями русских троек. Миллионы телезрителей слушали её комментарии в передаче «Бега и скачки» на «7 канале» ТВ. Сейчас А. М. Ползунова работает вице-президентом НП «Содружество рысистого коневодства России», является главным редактором профессионального журнала «Беговые ведомости».

Международная деятельность

Отдельно нужно сказать о роли Аллы Михайловны в установлении международных связей. В 1988 году по приглашению американского наездника Делвина Миллера она посетила США, и эта поездка способствовала установлению международных контактов наших конников. Её знают, любят и ценят в конном мире, с ней советуются, ей доверяют. Американские коллеги подарили ей жеребца Амберджек Рана, последний зарекомендовал себя отличным производителем (отец рекордистки Афродиты). В 1991 году А. М. Ползунова участвовала во Всемирной рысистой конференции в Новой Зеландии, после чего конники СССР и создали Ассоциацию рысистого коневодства «Содружество» и единодушно избрали А. М. Ползунову вице-президентом ассоциации. Во многом благодаря ей спустя несколько лет Россия стала членом Европейского рысистого Союза (UET) и Всемирной рысистой ассоциации (ITA). Сама Алла Михайловна избрана почетным членом ITA.

Избранные сочинения

  • Ганулич А. А., Ползунова А. М., Сборнов В. Л. Лошадь в русской упряжке. — М.: Аквариум, 2009.
  • Карлсен Г. Г., Ползунова А. М. и др. Тренинг и испытание рысаков. — М.: Колос, 1978.
  • Крепыш — лошадь столетия: сборник. / Сост. А. М. Ползунова. — М.: ООО «ИПК Синтезполиграф», 2004.
  • Ганулич А. А., Ползунова А. М. Бега и рысаки. — М.: Аквариум, 2013.
  • Ганулич А. А., Ползунова А. М. История Центрального московского ипподрома. — М.: Аквариум, 2015.

См. также

Напишите отзыв о статье "Ползунова, Алла Михайловна"

Литература

  • Любимое дело Аллы Ползуновой // Коневодство и конный спорт. — 2002. — № 3.
  • Алла Михайловна Ползунова. Мама российского рысистого коневодства // Золотой Мустанг. — 2007. — № 5.


Отрывок, характеризующий Ползунова, Алла Михайловна

– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.