Полимерные деньги
Поделись знанием:
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Полиме́рные (пла́стиковые) де́ньги — денежные знаки, изготовленные из полимерных материалов. Пластиковые деньги дороже в изготовлении, чем обычные, но и срок их службы в несколько раз длиннее. Особое преимущество нового материала перед бумагой в том, что банкноты из него более чистые, поскольку предотвращается поглощение влаги, пота и грязи. Их легче производить, процесс измельчения изношенных купюр, их переработки и повторного использования также значительно упрощен.
Содержание
История
Первые банкноты, изготовленные из пластика, появились в 1983 году в Коста-Рике, Гаити и на острове Мэн. Банкноты были напечатаны Американской банкнотной компанией на полимерном материале тайвек, разработанном компанией DuPont. Однако в Коста-Рике и Гаити они не выдержали условий тропического климата, поскольку краска отслаивалась от пластика, и от полимерных денег было решено отказаться. На острове Мэн выпуск таких банкнот был прекращён в 1988 году.
Все современные полимерные банкноты изготовляются из двуосно-ориентированного полипропилена марки Guardian. Первые такие банкноты были разработаны Резервным банком Австралии и Общественной организацией научных и промышленных исследований (англ. Commonwealth Scientific and Industrial Research Organisation) в 1988 году, когда была выпущена банкнота, посвященённая 200-летию европейского заселения Австралии.
Средства защиты от подделок
Помимо традиционных средств защиты, применяемых на купюрах из бумаги, полимерные деньги снабжены новыми средствами защиты от подделок, которые невозможно применить на бумаге.
Распространение
На 2016 год полимерные деньги были в обращении в 48 странах:
- Весь банкнотный ряд представлен пластиковыми банкнотами, бумажные банкноты предыдущих выпусков могут оставаться законным платёжным средством:
-
Австралийский доллар: 5, 10, 20, 50 и 100 долларов -
Брунейский доллар: 1, 5, 10, 50, 100, 500, 1000 и 10 000 долларов -
Вьетнамский донг: 10, 20, 50, 100, 200 и 500 тысяч донгов -
Канадский доллар: 5, 10, 20, 50 и 100 долларов -
Мальдивская руфия: 10, 20, 50, 100, 500, 1000 и 5000 руфий -
Новозеландский доллар: 5, 10, 20, 50 и 100 долларов -
Кина Папуа-Новой Гвинеи: 2, 5, 10, 20, 50 и 100 кин -
Румынский лей: 1, 5, 10, 50, 100, 200 и 500 леев
-
- Часть банкнотного ряда представлена пластиковыми банкнотами:
-
Бангладешская така: 10 так -
Вату Вануату: 200, 1000, 2000 и 10 000 вату -
Фунт стерлингов: 5 фунтов -
Гватемальский кетсаль: 1 и 5 кетсалей -
Гондурасская лемпира: 20 лемпир -
Гонконгский доллар: 10 долларов -
Доминиканское песо: 20 песо -
Новый израильский шекель: 20 новых шекелей -
Индонезийская рупия: 50 000 и 100 000 рупий -
Эскудо Кабо-Верде: 200 эскудо -
Коста-риканский колон: 1000 колонов -
Маврикийская рупия: 25, 50 и 500 рупий -
Мавританская угия: 1000 угий -
Малайзийский ринггит: 1, 5 и 50 ринггитов -
Мексиканское песо: 20, 50 и 100 песо -
Мозамбикский метикал: 20, 50 и 100 метикалей -
Фунт Острова Мэн: 1 фунт -
Нигерийская найра: 5, 10, 20 и 50 найр -
Никарагуанская кордоба: 10, 20, 50, 100 и 200 кордоб -
Парагвайский гуарани: 2000 и 5000 гуарани - Сингапурский доллар: 2, 5, 10, 20 и 50 долларов
-
Тайский бат: 50 и 500 батов -
Доллар Тринидада и Тобаго: 50 долларов -
Чилийское песо: 1000, 2000 и 5000 песо -
Доллар Фиджи: 5 долларов
-
- Часть монетного ряда выполнена из композитного материала:
-
Приднестровский рубль: 1, 3, 5, 10 рублей
-
- Из пластика выпускались только памятные банкноты:
-
Бразильский реал: 10 реалов 2000 года -
Гамбийский даласи: 20 даласи 2014 года -
Гибралтарский фунт: 100 фунтов 2016 года -
Китайский юань: 100 юаней 2010 года -
Ливанский фунт: 50 000 фунтов 2012 и 2013 годов, 50 000 фунтов 2015 года -
Польский злотый: 20 злотых 2014 года -
Самоанская тала: 2 талы 1990 года -
Североирландский фунт: 5 фунтов 2000 года -
Доллар Соломоновых Островов: 2 доллара 2001 года -
Новый тайваньский доллар: 50 долларов 1999 года -
Шри-Ланкийская рупия: 200 рупий 1998 года
-
- Вышедшие из обращения пластиковые банкноты[1]:
-
Гаитянский гурд: 1, 2, 50, 100, 250 и 500 гурдов (1979) - Коста-риканский колон: 20 колонов (1983)
- Румынский лей: 2000 (1999), 10 000 (2001), 20 000 (2004), 50 000 (2004), 100 000 (2004) и 500 000 леев (2004)
-
Непальская рупия: 10 рупий (2005) -
Замбийская квача: 500 (2011) и 1000 (2012) квач
-
См. также
Напишите отзыв о статье "Полимерные деньги"
Примечания
- ↑ в скобках указан последний год печати
Ссылки
- [www.polymernotes.org/ Polymer banknotes of the worls] (англ.)
- [www.polymernotes.de/ Polymernotes of the world] (нем.)
- [nacekomie.ru/forum/viewtopic.php?f=102&t=14096 Полимерные и гибридные банкноты мира]
Отрывок, характеризующий Полимерные деньги
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
