Политическая борьба вокруг русского языка на Украине

Политическая борьба вокруг русского языка на Украине — комплекс действий различных общественных и политических сил Украины, связанный со статусом и функционированием русского языка на Украине.

Проблема статуса русского языка неоднократно использовалась как один из инструментов в политической борьбе — особенно велика её роль была в президентских кампаниях 1994 и 2004 годов. Отмечается также значительная корреляция между языком общения избирателей и их электоральным поведением.

Как указывает исследовательница Оксана Михеева, «сегодня на Украине не предложено приемлемого для всех решения языковой проблемы, именно поэтому она становится удобным инструментом влияния на потенциальный электорат». По мнению украинского историка Ярослава Грицака «острота ситуации вызвана тем, что украиноязычные интеллектуалы в большинстве случаев выступают сторонниками языковой, а не политической украинизации, что оказывается неприемлемым… для русскоязычных граждан востока и юга Украины в целом»".

Избирательные кампании

Избирательные кампании 1991 и 1994

1 декабря 1991 года подавляющее большинство русскоязычного населения Украины проголосовало на референдуме за независимость Украины (в том числе более половины принявших участие избирателей Крыма) и поддержало кандидатуру Леонида Кравчука на пост президента Украины. В тот период Леонид Кравчук подчёркивал свою приверженность идее Украины как государства всего её многонационального народа, но позже изменил свои позиции, и к выборам 1994 года стал рассматриваться как «сторонник националистического государства».

Кроме того 27 марта 1994 года в Донецкой и Луганской областях прошли местные совещательные опросы, на которых около 90% проголосовали за узаконение двуязычия на областном и государственном уровнях.

Выборы 1998

На парламентских выборах 1998 года тема статуса русского языка вновь использовалась в политической борьбе. Если в начале 1997 года только Коммунистическая партия Украины и Прогрессивная социалистическая партия Украины требовали повысить статус русского языка, то в конце года это требование поместили в свои программы ещё 6 партий и блоков: СЛОн, Союз, ПДЭС, ПЗО, ПРВУ и «Трудовая Украина». Однако это не означало, что в случае успеха данные партии или избирательные блоки стали бы действительно добиваться заявленных целей. В частности, одним из лидеров списка «Трудовой Украины» был киевский градоначальник Александр Омельченко, при котором количество средних школ с русским языком обучения в столице сократилось до семи.

В результате парламентских выборов 1998 года в Верховной раде было создано ситуативное межфракционное объединение «За равноправие языков на Украине», в которое вошли более 200 народных депутатов.

Выборы 2004

18 октября 2004 стало известно, что кандидат в президенты Виктор Ющенко будто бы намерен подписать проект указа «О защите прав граждан на использование русского языка и языков других национальностей Украины», которым обяжет чиновников общаться с гражданами на родном для них языке. Согласно этому указу, государственные служащие должны были бы свободно владеть русским языком и проходить аттестацию на знание как государственного (украинского), так и языков национальностей, которые компактно проживают на той территории, где работает конкретный чиновник. Указ должен был увидеть свет ещё в феврале 2005 года, однако этого так и не произошло, а уже в апреле 2005 года Ющенко вообще заявил, что никогда подобного проекта указа не подписывал.

Выборы 2006

За придание русскому языку статуса государственного выступают партии, добившиеся наибольшего успеха на парламентских выборах 2006 года в восточных и южных регионах Украины: центристская Партия регионов и партии левой ориентации — коммунистическая и прогрессивно-социалистическая.

Против повышения статуса русского языка выступают политические силы, победившие в западных и центральных регионах, прежде всего силы национально-демократического спектра, в том числе крупнейшие из них — Блок Юлии Тимошенко и «Наша Украина», а также левоцентристская Социалистическая партия Украины.

31 декабря 2006 года во время своего новогоднего телеобращения президент Украины Виктор Ющенко заявил, что всем «необходимо осознать, что Украина — это государство с одним языком». 9 февраля 2007 года премьер-министр Виктор Янукович на это ответил другим заявлением: «Будем вводить региональный статус русского языка, в дальнейшем подумаем и над приданием ему статуса государственного. Эта цель прописана в основных задачах Кабмина… В Швейцарии три государственных языка, и никто не воюет, всех это устраивает. А у нас русский язык стал фактором раскола. Да это всё искусственная, надуманная проблема». 23 марта 2007 года Виктор Янукович связал решение языковой проблемы с созданием новой парламентской коалиции с конституционным большинством в 300 голосов: «когда будет создана коалиция в 300 голосов, будут рассматриваться любые вопросы, в том числе и языковые».

По данным Языкового баланса за 2008-2009 годы, построенного на статистических данных о применении языков в различных сферах, годовой тираж всех украинских журналов на 83% является русскоязычным, газет - на 67%. Лишь 29% годового тиража газет выходит на украинском языке, а журналов - вообще 13%

— [korrespondent.net/ukraine/politics/1054984 Советник Тимошенко: Русский язык уже стал первым государственным]

Выборы 2010 года

Не верьте тем сказкам, которые распространяют наши оппоненты, что мы отказались от этого вопроса. Мы в обязательном порядке, сразу после выборов, проголосуем в парламенте закон о языках. Нам для этого достаточно 226 голосов, и своей рукой я этот закон подпишу, чтобы раз и навсегда решить этот вопрос.

— [www.obozrevatel.com.ua/news/2010/1/14/344233.htm Янукович навсегда решит русский вопрос. Январь 2010 года.]

Сразу после выборов мы примем Закон „О языках“, который будет предусматривать беспрепятственное функционирование русского языка на территории Украины в делопроизводстве, образовании, медицине, судопроизводстве. И я подпишу этот закон.

— [www.obozrevatel.com.ua/news/2010/1/28/347115.htm Янукович обещает русский язык сразу после выборов. Январь 2010 года.]

Очень чувствительный вопрос о языке: кого сегодня хвалят и на ком сегодня паразитирует много госполитиков. Я хотел бы, чтобы вы тут, в этом городе так предо мною об этом услышали: на Украине будет развиваться украинский язык, как единственный государственный язык, это первое. Второе: обязательно на Украине будет введена Европейская хартия языковая, которую мы поддержали в середине девяностых годов. Но которая не была «экспериментирована»(?) и как следствие того, что это не было сделано, мы поддержали негативные ситуации внутренней государственной политики. Я эту ситуацию выправлю, не будете возражать? Что пошлого человеку, если на Украине он чувствует украинскую землю родной? Что пошлого человеку чувствовать, что государство к нему относится с уважением, к той культуре, вере, которую человек исповедует? Чтобы мы с вами всегда про это помнили.

— [tsn.ua/ukrayina/yanukovich-poobitsyav-ne-nadavati-rosiiskii-movi-derzhavnii-status.html Янукович заявил что украинский язык будет развиваться как единственный государственный. 9 марта 2010 года.]

В сентябре 2010 года в Верховную Раду был представлен расширяющий функции русского языка проект нового закона о языках Венецианская комиссия высказала своё мнение по нему в марте 2011 года. Затем Партия регионов в лице депутатов Кивалова и Колесниченко разработала новый проект закона «Об основах государственной языковой политики», также получивший отзыв Венецианской комиссии и не одобренный парламентским комитетом по культуре.

Закон Украины об основах государственной языковой политики

В мае 2012 года голосование в Верховной раде по законопроекту было сорвано, в июне он был принят в первом чтении.

8 августа 2012 года закон был подписан президентом.

Споры о статусе русского языка

Начиная с 1989 года, когда на Украине был принят закон «О языках в УССР» продолжаются споры о придании русскому языку статуса государственного. Часть украинского общества полагает, что русский язык должен стать вторым государственным или официальным, поскольку около половины граждан Украины пользуется им в повседневном общении. Эта идея наталкивается на противодействие тех, кто считает, что государственным языком Украины должен являться украинский язык, а русский, как язык национального меньшинства, не должен признаваться государственным, пусть даже и вторым. Как отмечают исследователи, на Украине сложился «более или менее скрытый конфликт на языковой почве»:

• а) на уровне межличностного столкновения индивидов, противоположно ориентированных в языковом плане;
• б) на уровне общества — неприятие частью общества административно-директивной украинизации — наиболее остро этот конфликт проявляется в социально-профессиональной сфере.

Аргументы сторон

Позиции двух сторон по вопросу о статусе русского языка в украинском государстве в наиболее обобщённом виде представлены в тезисах отчёта об аналитическом исследовании, проводившемся осенью 2006 года Донецким информационно-аналитическим центром. Авторы, в частности, приводят следующие аргументы украинских политических деятелей, выступающих против предоставления русскому языку равного с украинским языком юридического статуса:

• язык — главный фактор национальной самоидентификации, основной признак этнического отличия;
• на Украине отсутствуют какие-либо проблемы с использованием русского языка;
• в нынешней ситуации все жители Украины обязаны знать украинский язык, а в случае предоставления равного статуса русскому языку значительная часть граждан будет игнорировать украинский язык, так как он потеряет практическое значение;
• большинство населения государства принадлежит к украинскому этносу, поэтому и единственным государственным языком должен быть украинский;
• русский язык является наследием «колониального прошлого» и средством влияния Российской Федерации на Украину;
• придание русскому языку статуса государственного будет способствовать сепаратистским тенденциям в южных и восточных регионах страны.

В свою очередь, их оппоненты считают, что русский язык должен получить статус государственного, поскольку:

• большинство — или, по крайней мере, значительная часть — граждан Украины поддерживают инициативу повышения статуса русского языка. При демократии мнение большинства должно процессуально оформляться в правовые решения, которые должны принимать избранные депутаты или нанятые на работу народом чиновники;
• русскоговорящие граждане ограничены в праве пользоваться государственными услугами, поскольку языком судопроизводства и юридических обращений является украинский язык;
• исторически все южные и восточные регионы Украины, где ныне преобладают русскоязычные граждане, формировались в условиях безусловно преобладающего влияния русской культуры и языка;
• международный опыт показывает, что нерешённые проблемы в языковой сфере могут вызывать центробежные тенденции в государстве (например, как это было в Восточном Пакистане, а сейчас — во Фландрии или Квебеке), а наличие официального статуса у двух или большего числа языков является распространённой практикой в современном мире (например, в Бельгии, Голландии, Канаде, Финляндии, Швейцарии и др.);
• решение языкового вопроса может стать предпосылкой преодоления раскола, существующего в современном украинском обществе, а украинизация, проводящаяся в стране, может привести к эскалации конфликта на языковой почве.

Председатель Верховной Рады Владимир Литвин заявил, что он против ущемления русского языка, но против и того, чтобы «мы спокойно смотрели, как украинский язык приходит в упадок»:

Мы прекрасно понимаем, что в нынешней ситуации, если гипотетически предположить введение второго государственного языка - русского, у нас фактически останется один государственный язык - русский. Украинский язык не выдержит конкуренции в научной сфере, информационной сфере и в сфере коммуникативной.

— [korrespondent.net/ukraine/politics/1056361 Литвин считает неуместными дискуссии о втором государственном языке]

Общественное мнение

2003 год

По данным опроса центра «Диалог», в 2003 году за предоставление русскому языку статуса второго государственного на всей территории Украины выступали 70 % русскоязычных русских, 56 % русскоязычных украинцев и 18 % украиноязычных украинцев; одновременно за придание русскому языку статуса официального в русскоязычных регионах выступали 47 % украиноязычных украинцев, 37 % русскоязычных украинцев и 26 % русскоязычных русских. Вопрос статуса русского языка на Украине находится среди наиболее важных вопросов, волнующих общество.

2005 год

Согласно исследованию, проведённому Центром Разумкова: 35% граждан за украинский язык, как единственный государственный и официальный; 20,3% за украинский государственный и русский официальный в некоторых регионах страны, 37% за предоставление русскому языку статусу государственного.

2006 год

Первый на Украине SMS-референдум о статусе русского языка, проведённый в начале 2006 года Партией регионов, показал, что вопрос о придании русскому языку статуса второго государственного действительно остро волнует граждан Украины. За время реализации проекта 314 629 человек направили SMS-сообщения и высказали своё мнение по предложенному вопросу. За придание русскому языку на Украине статуса второго государственного высказались 256 610 участников голосования (81,55 %) и 58 019 человек (18,45 %) — проголосовали против. Половина проголосовавших (50 %) имеет незаконченное высшее или высшее образование и проживает в крупных городах — столице и областных центрах (54 %). При этом 80 % участников голосования проживает в юго-восточных регионах Украины.

Согласно данным социологического опроса, проведённого в ноябре 2006 года, 49 % граждан Украины поддерживают предложение придать статус государственного русскому языку, тогда как 39 % выступают против этого предложения.

Согласно данным другого социологического исследования, также проведённого в ноябре 2006 года, 52 % граждан Украины выступают за государственный статус одновременно украинского и русского языков на Украине, 45 % — только украинского; 39 % опрошенных оценивают факт отсутствия у русского языка официального статуса как нарушение прав русскоязычного населения на Украине, тогда как 38 % придерживаются иного мнения.

2007 год

По данным исследования, проведённого в начале 2007 организациями «Украинское демократическое коло» и «Юкрейниан социолоджи сервис», за изменение статуса русского языка выступают всего 54,3 % опрошенных: 35% граждан — за то, чтобы на Украине были государственными украинский и русский языки, 19,3 % — за то, чтобы русский язык был признан официальным в районах компактного проживания русских, 40,2 % опрошенных поддержали пункт «украинский язык — единственный государственный, остальные языки свободно используются» .

2012 год

Центр Разумкова провёл опрос и сравнил его с результатами 2005 года. Поддержка русского языка снизилась: 43,6% граждан выступают за украинский язык, как единственный государственный и официальный; 25% за украинский государственный и русский официальный в некоторых регионах страны, 23,9% за предоставление русскому языку статусу государственного.

2015 год

Частный Киевский международный институт социологии провёл всеукраинский опрос общественного мнения. Результаты воображаемого референдума о предоставлении русскому языку статуса второго государственного разделились следующим образом: 48% против, 33 % за, 9 % не приняли участия, 10 % не определились.

«За»

По данным ИС НАНУ, за предоставление русскому языку статуса официального выступают:

• 78 % опрошенных на востоке Украины и 71 % в южных регионах;
• 86 % русских и 40 % украинцев;
• 81 % граждан, считающих родным языком русский и 31 % украинских граждан, которые назвали родным языком украинский .
• 51 % опрошенных, которые отнесли себя к православию, 61 % атеистов, 69 % протестантов и 75 % мусульман;
• 51 % опрошенных с высшим образованием, 55 % со средним специальным, 43 % с начальным .

Согласно данным исследования фонда «Демократические инициативы» 2005 года, «жёсткие сторонники» государственного статуса русского языка обладают такими характеристиками: они проживают в южных или восточных регионах, по национальности это русские, русскоязычные украинцы либо двуязычные украинцы, старше 30 лет, жители городов. По данным опроса, проведённого в конце 2006 года, 39 % граждан считали ущемлением прав русскоязычного населения отсутствие государственного (официального) статуса у русского языка, 38 % были опрошенных не согласны с данным утверждением.

Отношение к статусу русского языка зависит от этнической самоидентификации и происхождения населения. Исследования электорального поведения граждан Украины, которые провёл Киевский международный институт социологии, показали, что «национальные чувства русско-украинцев и моноэтнических русских побуждают их больше доверять тем политикам, которые убеждают, что жизнь улучшится, если Украина откажется от намерения присоединиться к НАТО, а присоединится к союзу России и Беларуси, к ЕЭП и предоставит русскому языку статус государственного, чтобы все русскоязычные граждане могли чувствовать себя равноправными со своими украиноязычными согражданами». Как резюмирует исследование ИС НАНУ, характеризируя официальное функционирование языков в таких сферах, как например, публикация законодательных актов или инструкций к лекарствам, «половина населения Украины фактически лишена возможности знакомиться с государственной информацией на доступном языке».

«Против»

По данным общеукраинского опроса 1998 года, 10,2 % граждан выступали за полное устранение русского языка из официального общения, причём более половины из них являлись жителями одного субрегиона — Галиции. Соответственно в ней доля противников русского языка составляет 51 %, тогда как в следующей за ней Волыни их втрое меньше — 17 %. Крайне низкое число противников русского языка (меньше 3 %) — в Крыму, Донбассе, Причерноморье и промышленных областях Приднепровья.

Согласно данным опроса фирмы «Социс» в 2005 году, 11 % опрошенных считали необходимым полностью удалить русский язык из официального общения.

По данным опроса 2005 года, проведённого фондом «Демократические инициативы», противники повышения статуса русского языка количественно преобладают только в Западном регионе, где 50,6 % опрошенных выступили за полное вытеснение русского языка из официального общения; в Центральном регионе сторонников такой позиции было 17,7 %, в Южном — 4,0 %, в Восточном — 3,4 %, в целом по Украине — 18,2 опрошенных.

По данным опроса ИС НАНУ 2006 года, против повышения статуса русского языка выступает 75 % жителей западных регионов, 64 % католиков и 90 % грекокатоликов.

Споры о статусе русского языка в регионах Украины

Автономная республика Крым

15 ноября 1997 Верховная Рада Крыма приняла постановление № 1337-1 «О функционировании русского языка на территории Автономной Республики Крым». Согласно этому документу, официальным языком и языком делопроизводства на территории полуострова следует считать русский язык, а язык обучения должен определяться с учетом права граждан на свободный выбор.

В конституции АРК (её основным автором был первый секретарь Крымского республиканского комитета компартии Украины Леонид Грач, принята 15 декабря 1998 большинством из депутатов-коммунистов, социалистов, социал-демократов и прогрессивных социалистов ) русский язык назван языком большинства населения автономии; декларируется его защита, использование во всех областях общественной жизни, в личных документах граждан, по ходатайству также использование в судопроизводстве, нотариальной практике и юридической помощи. Государственным языком в Крыму является украинский .

В конце мая 2005 года назначенный новым руководством Украины и недолго пробывший на этом посту премьер-министр Автономной республики Крым Анатолий Матвиенко, лидер партии «Собор», распорядился перевести на украинский язык всю документацию совета министров республики. Обозреватели отмечают, что это распоряжение нарушает нормы Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств, согласно которой в местах компактного проживания нацменьшинств наряду с государственным языком могут использоваться и другие языки.

Свою первую публичную речь в день утверждения крымским парламентом Матвиенко произнёс по-русски. Однако, вступив в должность, начал постепенно двигаться к украинизации своего ведомства. Бывший спикер парламента автономии Леонид Грач по этому поводу заявил, что «команде Ющенко стоило бы вспомнить результаты переписи населения и осознать, сколько в стране русских и русскоязычных… Кощунственно запрещать им говорить на родном языке. Украинизация не получит успеха, она закончится отделением Крыма».

До сих пор попытки перевести делопроизводство в Крыму на украинский язык, предпринимавшиеся уже несколько лет, были доведены до конца лишь в рамках отдельных ведомств — например, сотрудники госавтоинспекции пишут по-украински с 2001 года. Между тем всё официальное общение в Крыму ведётся по-русски — на этом языке заключаются договоры, выдаются справки, и до сих пор на русском издавались также все указы и распоряжения совета министров автономии. Более того, высший законодательный орган Крыма выступает за утверждение русского языка в статусе государственного .

Как говорится в исследовании В. Мухтерема, население Крыма «негативно воспринимает все меры по расширению сферы употребления украинского языка и, соответственно, сужения сферы употребления русского языка. Украинский язык как государственный основной массой русскоязычного населения Крыма воспринимается как „чужой“, навязываемый, что также осложняет языковую и этно-политическую ситуацию» .

7 июля 2000 года поселковый совет районного центра Ленино в восточном Крыму установил русский язык региональным на своей территории: 1) в качестве языка работы и делопроизводства поселкового совета, исполнительного комитета, учреждений, предприятий, организаций, 2) в качестве языка работы правоохранительных и судебных органов, языка судопроизводства по гражданским, административным, уголовным, арбитражным делам, 3) в качестве основного языка нотариального делопроизводства, качестве языка письменных и устных отношений между поселковым советом, исполнительным комитетом, должностными лицами и гражданами, объединениями граждан, учреждениями, предприятиями, организациями, 4) в качестве языка инструкций по безопасности, соответствующих надписей.

26 мая 2010 года Крымский парламент утвердил русский язык в статусе регионального.

Восточные и южные области

Власти регионов Украины неоднократно принимали решения об изменении статуса русского языка на территории, находящейся в их подчинении:

• Енакиево. 9 марта 1993 городской совет принял решение узаконить статус русского языка на своей территории.
• Одесса. В октябре 1993 городской совет принял решение повысить статус русского языка на своей территории. В 2001 это решение было дополнено: депутаты постановили сделать обязательным изучение в школах украинского, русского и одного из иностранных языков.
• Мариуполь. 5 ноября 1991 и 22 декабря 1994 сессии Мариупольского горсовета принимали решение о придании русскому языку статуса «рабочего».
• Донецк. 11 января 1995 городской совет принял решение узаконить статус русского языка на своей территории.
• Николаев. 26 апреля и 16 октября 1996 городской совет принимал решения повысить статус русского языка на своей территории.
• Харьков. 25 декабря 1996 года городской совет принял решение использовать русский язык в качестве рабочего наряду с государственным. Однако Верховный суд Украины признал это решение незаконным. Летом 2000 года Харьковский горсовет принял новое решение об официальном использовании русского языка наряду с украинским в органах и учреждениях города. 31 марта 2002 года в Харькове был проведён консультативный референдум, на котором 87 % участников высказались за официальный статус русского языка на территории, подчинённой Харьковскому городскому совету.
• Луганск. 27 октября 1994 Луганский областной и 19 сентября 1997 года Луганский горсовет приняли решение о ведении делопроизводства и документации на русском языке. После протеста прокурора 17 февраля 1998 года горсовет отменил своё решение. 25 сентября 2001 года Луганский горсовет принял решение, что он и его исполнительные органы «в своей работе и при даче официальных объявлений используют, наряду с государственным украинским, также и русский язык».
• Горловка. 20 февраля 1997 городской совет принял решение повысить статус русского языка на своей территории.
• Алчевск. 3 июля 1997 21 сессия горсовета 22 созыва приняла решение №21/9 о том, что "языком работы, делопроизводства и документации в городском Совете депутатов, в исполнительном комитете и его других исполнительных органах, в официальных сообщениях является русский язык, как приемлемый для населения города Алчевска".
• Лисичанск. 22 марта 1999 городской совет Лисичанска принял решение об использовании русского языка в качестве рабочего.
• Запорожье. Городской совет Запорожья 18 октября 2000 года разрешил всем органам самоуправления, общественным организациям и предприятиям на территории города использовать русский язык наряду с украинским в качестве языка делового общения, делопроизводства и оформления технической документации. Это решение было опротестовано прокурором; горсовет отклонил протест. Орджоникидзевский районный суд признал решение горсовета незаконным в феврале 2001 года.

Решения местных советов в 2006 и 2007 годах

В 2006 году, после победы Партии регионов и политических сил, имеющих сходную позицию в данном вопросе (Прогрессивная социалистическая партия Украины, Коммунистическая партия Украины, партия «Русский блок» и другие), на выборах в местные советы южных и восточных регионов, здесь сложилась благоприятная обстановка для принятия решений по изменению статуса русского языка на территориях данных советов. Русскому языку местными облсоветами был присвоен статус регионального языка в следующих регионах Украины:

• 25 апреля — Луганская (2 июня Луганский областной совет отклонил протест прокурора области на это решение, Ленинский районный суд Луганска оставил без рассмотрения иск областной прокуратуры)
• 18 мая — Донецкая (в ноябре 2006 года Ворошиловский районный суд Донецка отменил решение облсовета. 19 февраля 2007 года Апелляционный суд Донецкой области вернул русскому языку статус регионального в Донецком регионе)
• 26 мая — Николаевская (суд отказался принять иск прокурора с обжалованием данного решения, Печерский райсуд повторно отказался принять иск против этого решения, 13 марта 2007 апелляционный суд Николаевской области всё-таки отменил решение облсовета)
• 3 июня — Харьковская (Печерский районный суд Киева отказался принять иск с обжалованием этого решения)
• 22 июня — Запорожская (7 июля облсовет отклонил протест прокурора на это решение)
• 6 июля — Херсонская (отменён 17 ноября 2006 года)

Местными горсоветами был присвоен статус регионального языка также в следующих городах Украины:

• 6 марта — Харьков (горсовет отклонил протест прокурора, а 6 февраля 2007 областной Апелляционный суд отказал в жалобе прокурору, оставив решение законным и действующим на территории города Харькова)
• 26 апреля — Севастополь, 6 июня горсовет отклонил протест прокурора и оставил решение в силе. В 2007 году Севастопольский горсовет принял программу развития русского языка в городе, согласно которой предусматривается использование русского языка в работе органов городского самоуправления и госадминистрации, публикацию ими официальных документов на русском языке, использование его на официальных собраниях, в публичных выступлениях, создание радиостанций и телевизионных каналов с русским языком вещания.
• 24 мая — Днепропетровск (отменён 20 июля 2006 года)
• 26 мая — Донецк, (отменён районным судом 14 ноября 2006, решение об отмене подтверждено 15 января 2007 года Апелляционным судом Донецкой области).
• 28 мая — Ялта
• 30 мая — Луганск
• 5 июля — Запорожье (28 июля горсоветом отклонён протест прокурора,статус окончательно отменён 1 ноября 2006)
• 21 июня — Кривой Рог (отменён 11 октября 2006)

На практике статус регионального языка означает, что предприятиям и учреждениям, в том числе местным властям и судам, разрешается вести деловую и техническую документацию, писать названия улиц на русском языке. Решения местных властей принимались на основании Конституции и законов Украины, а также Европейской хартии региональных языков, которую Украина подписала в 1996 году.

Этому процессу активно противостоит центральная власть Украины и местные органы прокуратуры, на основании того, что вопросы языкового статуса выходят за границы компетенции местных советов. Представитель секретариата президента Украины заявил, что решения местных советов по русскому языку «угрожают национальной безопасности Украины», а сам президент Ющенко заявил, что «статуса регионального языка не существует». 30 мая Союз писателей Украины заявил, что данные решения местных советов «являются демонстрацией антиукраинской и антигосударственной политики „пятой колонны“ на Украине». 31 мая Тернопольский областной совет по инициативе фракции Конгресса украинских националистов обратился с призывом признать антиконституционными решения местных советов южных и восточных регионов о предоставлении русскому языку статуса регионального как «угрожающие существованию украинского государства». Против данных решений выступили также местные отделения сил националистической и национал-демократической ориентации, проводившие пикетирования и другие акции протеста.

По результатам опроса, проведённого в июне 2006 года, решения местных советов по вопросу изменения статуса русского языка поддержала большая часть украинского общества: 52% респондентов в целом поддержали (в том числе 69 % опрошенных в восточных областях и 56 % в южных), 34 % — в целом не поддерживают эту идею, 9 % — дали ответ «отчасти поддерживаю, отчасти — нет», 5 % — затруднились ответить на поставленный вопрос.

В 2006 году статус русского языка был изменён также в Алуште и Одесской области, а в 2007 году также в Одессе:

• Алушта. 28 июня 2006 городской совет объявил русский язык рабочим языком законодательного собрания города и его исполнительных органов.
• Одесская область. 5 июля 2006 года Одесский облсовет ратифицировал европейскую Хартию региональных языков и языков меньшинств и объявил русский язык языком межнационального общения на территории Одесской области.
• Одесса. В марте 2007 году в Одессе стартовала акция «Я говорю по-русски», в ходе которой было, согласно данным организаторов, 170 500 подписей в пользу признания регионального статуса русского языка. По сообщениям организаторов акции, 5 апреля 2007 года сессия городского совета приняла проект Решения о региональном статусе русского языка. Однако по заявлению представителя Одесского горсовета «так вопрос не ставился… Суть решения состоит в создании конструктивного механизма для реализации Хартии языков национальных меньшинств и разработке комплекса мероприятий по развитию русского языка».

Некоторые местные советы ряда южных и восточных регионов также высказались за полную имплементацию положений «Европейской хартии региональных языков» или придание русскому языку статуса государственного:

• Парламент Крыма своим решением от 18 октября 2006 года поддержал проекты 14 законов, находящиеся на рассмотрении парламента Украины, которые должны привести законодательство Украины к нормам «Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств».
• 1 февраля 2007 года данное решение поддержал городской совет Николаева.
• 31 января 2007 Луганский областной совет принял обращение к Верховной раде с просьбой обеспечить механизм выполнения Европейской хартии региональных языков и языков меньшинств (см. www.from-ua.com/politics/e62743796b72a.html)
• 21 декабря 2006 года Севастопольский горсовет принял обращение к президенту с предложением решить вопрос предоставления русскому языку статуса государственного путём внесения изменений в действующее законодательство.
• 21 февраля 2007 года городской совет Донецка принял обращение к президенту, премьер-министру, Львовскому и Тернопольскому облсоветам, в котором говорилось: «Депутаты Донецкого городского совета настаивают на том, что Донецк, как город-донор, как создатель промышленно-экономического потенциала страны, как густонаселённый областной центр, имеет право требовать уважительного отношения к своей системе ценностей, к своей культуре и традициям, к родному для дончан русскому языку со стороны других, и в первую очередь западных регионов Украины».
• 12 июня 2007 года Донецкий горсовет утвердил «Программу развития регионального русского языка и российской культуры на 2007—2011 годы».
• 4 июля 2007 сессия Харьковского горсовета закрепила положение в уставе города о том, что русский язык на территории города Харькова является региональным.

Вопрос о всеукраинском референдуме

• В декабре 2001 года депутаты городских советов Запорожья, Донецка, Луганска, Харькова и Херсона приняли совместное обращение к Всеукраинской научно-практической конференции «Местное самоуправление и проблема статуса русского языка» и поставили вопрос о проведении референдума относительно использования русского языка наряду с государственным.
• В сентябре 2002 года Днепропетровская областная администрация высказала инициативу провести всеукраинский референдум по вопросу предоставления русскому языку статуса второго государственного. В октябре 2002 года Верховная Рада Крыма обратилась к парламенту Украины с предложением предоставить русскому языку статус государственного. В ноябре 2002 года аналогичное обращение принял Луганский областной совет.
• В 2006 году крымская республиканская организация Партии регионов собрала 300 тысяч подписей в поддержку проведения всекрымского референдума о придании русскому языку статуса второго государственного на Украине.
• По данным социологического исследования компании «Суперджоб», проведенного в начале февраля 2007 года, если бы референдум по вопросу предоставления русскому языку статуса государственного проводился в ближайшее воскресенье, 50 % опрошенных проголосовали бы «за», 39 % — «против», 7 % не пошли бы голосовать, 4 % — затруднились с ответом.
• В соответствии с законодательством, решения всеукраинского референдума не создают нормы прямого действия. Иными словами, даже если более 50 % граждан Украины поддержат на референдуме предоставление русскому языку государственного статуса, для внесения изменений в конституцию всё равно потребуется подтверждающее решение парламента. Для изменения конституции необходимо, чтобы за это проголосовали не менее 2/3 депутатов Верховной рады Украины. Собрать такое количество голосов непросто, так как потенциальные сторонники таких изменений, русскоязычные граждане составляют лишь около половины избирателей и, соответственно, избирают около половины депутатов. Например, в межфракционное объединение «За равноправие языков на Украине» в 1998 году вошло лишь нескольким более двухсот народных депутатов, а «антикризисная коалиция», созданная 7 июля 2006 года, объединила лишь 230 депутатов из 450. В последний раз изменения в конституции (так называемую «конституционную реформу») удалось осуществить 3 — 8 декабря 2004 как результат сложного компромисса во время «оранжевой революции».

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

См. также

• Список официально многоязычных стран и регионов
• Международный день родного языка
• Движение «Не будь байдужим»

Ссылки

• [www.analitik.org.ua/publications/joint/3dd2502a/3dd25952/ М. Белецкий, А. Толпыго Национально-культурные и идеологические ориентации населения Украины]
• [www.analitik.org.ua/publications/beletsky/3dd38117/ Михаил Белецкий «Перспективы русского образования в Украине: литература»]

Отрывок, характеризующий Политическая борьба вокруг русского языка на Украине

– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.