Полиция порядка в Третьем рейхе

Полиция порядка (нем. Ordnungspolizei, OrPo, иногда Orpo) объединяла полицейские силы Третьего рейха. Организационно существовала как Главное управление полиции порядка, подчиненное Главному оперативному управлению СС (нем. SS-Führungshauptamt) и лично рейхсфюреру СС и шефу германской полиции.

Полиция национал-социалистической Германии

Национал-социалистическая германская полиция была разделена на две службы: полицию порядка (нем. Ordnungspolizei, сокр. OrPo) и полицию безопасности (нем. Sicherheitspolizei, сокр. SiPo).

Униформированная полиция порядка была учреждена распоряжением Гиммлера от 26 июня 1936 года и существовала до 1945 года. Начальником был назначен генерал полиции Курт Далюге.

Неуниформированная полиция безопасности (ЗИПО) была учреждена тем же распоряжением и составлена из уголовной полиции (нем. Kriminalpolizei, сокр. Kripo) и гестапо, которые были ответственны за преследование преступников, совершивших тяжкие и, особенно, политические преступления.

Объединению полиции безопасности и полиции порядка под началом партийной организации СС и СД оказывалось противодействие со стороны государственных структур (министерств внутренних дел и юстиции, региональных управлений полиции).

В итоге 27 сентября 1939 г. было создано Главное управление имперской безопасности (РСХА) в результате объединения Главного управления полиции безопасности (нем. Hauptamt Sicherheitspolizei) и службы безопасности (СД).

Главное управление полиции порядка не вошло в РСХА как подразделение. Однако, путём связи государственного полицейского руководства с партийной организацией СС был обеспечен полный контроль НСДАП над всеми органами безопасности Третьего рейха.

Руководители Главного управления полиции порядка (должность именовалась «шеф полиции порядка»)

С 26 июня 1936 года по 31 августа 1943 года Главное управление полиции порядка возглавлял оберстгруппенфюрер СС Курт Далюге, с 1 сентября 1943 года по 8 мая 1945 года — обергруппенфюрер СС Альфред Вюнненберг. В мае 1945 года, после того как А. Гитлер лишил Г. Гиммлера постов рейхсфюрера СС и шефа германской полиции, на последнюю должность был назначен Вюнненберг.

Задачи полиции порядка

Общие полицейские задачи

Подобно обычной полиции, непосредственной задачей полиции порядка было обеспечение общественной безопасности и порядка.

Охранная полиция (нем. Schutzpolizei) несла ответственность за безопасность в городах, жандармерия — за безопасность в сельской местности, специальные подразделения дорожной жандармерии наблюдали за транспортом на автобанах и за скоростными улицами между населёнными пунктами.

Расследованием преступлений полиция порядка занималась лишь в ограниченной степени. Ею расследовались только мелкие преступления (такие как простые кражи и поступки). За тяжкие и особенно политические преступления отвечали Крипо и гестапо, а также СД, общее руководство которыми было сосредоточено в главном управлении безопасности Рейха.

Особые задачи и характер полиции при диктатуре

Наряду с общими задачами всякой полицейской деятельности при национал-социалистской диктатуре полиция стала выполнять функции, которые соответствовали её политической роли как инструмента государственных репрессий.

Участие в военных преступлениях

Ряд частей полиции порядка принимал участие в военных операциях Второй мировой войны. Уже перед началом войны германские полицейские силы участвовали в оккупации Австрии и Судетской области, а также в устройстве «протекторатов» на территории Чехословакии. Полицейские принимали участие также в нападении на Польшу, проводя уже казни польских националистов. Силы полиции порядка были также задействованы в высылке в советскую тогда часть Польши евреев.

Устрашающую степень вовлечённости германских полицейских частей в военные преступления последующего периода войны прояснили новые исследования. Особо нужно отметить так называемую колониальную полицию, главной задачей которой было противостояние партизанам. Высшей точкой преступных полицейских акций было систематическое привлечение сил полиции порядка к акциям массового уничтожения (главным образом к расстрелам) евреев и других жертв нацизма в период с 1941 по 1944 годы в Польше, Прибалтике и Белоруссии. Речь идёт, по оценке автора книг и бывшего сенатора юстиции Гамбурга Вольфганга Куриллы, о самой мрачной главе истории германской полиции, в которой активно участвовали более 20 тысяч служащих полиции. Около миллиона человек (в основном евреев) было убито при прямом содействии орднунг-полицейских.

Организация полиции порядка

Управление полиции

Деление главной службы СС OrPo

• Служба командования полиции порядка
  • Шеф полиции порядка
  • Главное бюро
  • Юрист при шефе OrPo
• Служба управления и права
  • Начальник службы и 3 группы
• Служба команд
  • Начальник службы
  • Команда служебных групп I
  • Команда служебных групп II
  • Команда служебных групп III
    • Санитарная служба
    • Колониальная полиция
    • Служба техпомощи
    • Пожарная полиция (1939)
• Генеральная инспекция охранной полиции
• Генеральная инспекция жандармерии

Подчинённые службы

Уровень	Охранная полиция	Жандармерия	Управляющая полиция
Высший уровень	Верховный руководитель СС и полиции		Высшие полицейские начальники
Средний уровень	Инспекторы полиции порядка		Средние полицейские начальники
региональный уровень управления	Штабные офицеры охранной полиции	Штабные офицеры жандармерии
Окружной уровень	Командиры охранной полиции в районах	Командиры жандармерии в жандармских округах	Начальники окружной полиции
Местный уровень	Полицейские участки	Отделы жандармерии с подчинёнными постами	Местные полицейские

Организационные структуры полиции

В 1941 году полиция порядка была реорганизована дальше и охватывала в конце войны следующие службы:

Охранная полиция

Охранная полиция (нем. Schutzpolizei) выполняла обычные полицейские задачи в городах и больших населённых пунктах. Различалась охранная полиция Рейха (города), охранная полиция общин (большие местные самоуправления) и полиция в казармах (внутренние войска).

Жандармерия

Жандармерия исполняла полицейские функции в малых населённых пунктах. Кроме того, она отвечала за задачи дорожной полиции (дорожная жандармерия) и за охрану границ, вместе с таможенными функциями.

Управляющая полиция

Управляющая полиция (нем. Verwaltungspolizei) отвечала за управление полицией порядка и имела полные полномочия для всех служб OrPo. Также она была управляющим центром всех служб, которые занимались обеспечением общественной безопасности и порядка (например полиция здоровья, трудовая полиция, строительная полиция) и центральным архивом документации.

Транспортная полиция

Транспортная полиция (нем. Verkehrspolizei) был призвана, наряду с транспортной жандармерией, наблюдать за дорожным движением. В отличие от транспортной жандармерии она выполняла свои задачи главным образом на автобанах и, кроме того, занималась расследованием крупных транспортных аварий. Она также отвечала за выполнение дипломатического протокола во время государственных визитов и, вместе с частями СС, за сопровождение членов руководства государства.

Водная полиция

Водная полиция (нем. Wasserschutzpolizei) выполняла, наряду с обычными задачами водной полиции во внутренних водоёмах и портах, также задачи береговой охраны в открытом море и была частично оснащена военным вооружением. В портах ей были подчинены «войска безопасности портов СС» общих СС.

Полиция охраны железных дорог

Полиция охраны железных дорог (нем. Bahnschutzpolizei) формировалась предпочтительно из офицеров запаса служащих Reichsbahn, которых направляли в полицию порядка. Полиция охраны железных дорог была частично оснащена военным вооружением и должна была, в первую очередь, пресекать случаи саботажа на железных дорогах. Её дополнительной обязанностью было выполнение задач обычной железнодорожной полиции.

Пожарная полиция

В 1938 году все местные пожарные команды были переведены в полицию порядка. В ходе Второй мировой войны в пожарной полиции (нем. Feuerschutzpolizei) было занято до двух миллионов пожарных, в том числе добровольцев.

Полиция воздушной защиты

Воздушная полиция (нем. Luftschutzpolizei) была образованием гражданской обороны, подчинённым полиции с июля 1942 года. Она пришла на смену вспомогательной службы безопасности, подчинённой до тех пор министерству воздушных перевозок Рейха. Реорганизация была связана с тактическим руководством пожарными частями во время бомбардировок Германии, при котором казалось разумным подчинение различных полицейских формирований. В воздушной полиции были различные подразделения, из которых важнейшими были службы тушения пожаров и обеззараживания, служба восстановления и служба противовоздушной санитарии. Ядро этих частей составляли служащие пожарной полиции, добровольные пожарные, служащие службы технической помощи и германского Красного креста, в то время как большинство персонала составляли службообязанные мужчины, женщины, подростки и иностранцы.

Техническая помощь

Техническая помощь (нем. Technische Nothilfe, TeNo, TN) была основана в 1919 году и вначале использовалась главным образом при стихийных забастовках для обеспечения работоспособности признанных жизненно важными предприятий. Позднее, после прихода к власти нацистов, задачи организации как части вспомогательной службы безопасности и воздушной полиции распространялись на защиту от катастроф, а также на противовоздушную оборону. В 1943 году в составе TN было около 100 тысяч членов. С 1938 года частям TN были переданы также особые технические задачи по обслуживанию вермахта.

Колониальная полиция

Перед началом ПМВ Германская империя имела три зарубежные колонии — Юго-Западную Африку, Камерун и Цзяо-Чжоу (см. Осада Циндао). После войны победители лишили Германию всех её концессий и колоний. Однако в 1936 году полиция трёх немецких городов получила приказ восстановить традиции имперской колониальной полиции (Kolonialpolizei). В Бремене предполагалось разместить управление по Юго-Западной Африке, в Киле — по Камеруну, а в Гамбурге — по Циндао. Когда в 1941 году вермахт вторгся в Северную Африку, Гиммлер приказал создать Колониальную полицию для работы в будущих немецких колониях. После капитуляции Африканского корпуса в 1943 году была распущена.

Радиозащита

Радиозащита была сформирована из членов СС и полиции порядка. Была ответственна за безопасность радиостанций от саботажа и за оборону военных радиостанций от партизанских нападений. Впоследствии вела дознания о радиопреступлениях (например, запрещённое прослушивание иностранных радиостанций).

Полиция защиты заводов (Индустриальная полиция)

В задачи полиции защиты заводов (нем. Werkschutzpolizei, Werkschutz) входила защита промышленных предприятий от саботажа и воровства. Кроме того, она охраняла объекты важных с военной точки зрения установок. Личный состав был из гражданских (в основном работников предприятий), подчинявшихся полиции и носивших форму общих СС, однако со знаками различия не СС, а полиции порядка.

Имеются сведения о переформировании в «Werkschutz» 1 сентября 1939 года легиона украинских националистов, известного как «Легион Сушко», «Военные отряды националистов» (нем. Bergbauernhilfe), первоначально предназначенного для ведения диверсионно-разведывательной деятельности в тылу польской армии в первые дни нападения Германии на Польшу.

Служебные звания в полиции порядка

Звания и знаки отличия были похожи на военные. Отличия заключались в цвете кантов и выпушек униформы и погон (жандамерия — оранжевый, охранная полиция общин — винно-красный, охранная полиция Рейха — зелёный, водная полиция — песочный, пожарная полиция — карминово-красный, генералы полиции — зелёный). Полиция воздушной защиты, полиция защиты дорог, почтовая защита и техническая помощь имели сильно отличающуюся систему званий и знаков отличия.

См. также

• Знаки отличия полиции Германии
• Служба безопасности (СД) (система их званий и знаков различия была гибридной между полицией и СС).

Знаки отличия охранной полиции Рейха, общин, водной полиции, пожарной полиции и жандармерии (состояние: 10 апреля 1941 года)

Погоны рядового состава и унтер-офицеров

1. Полицай-унтервахмистр
2. Ротный вахмистр
3. Полицай-вахмистр
4. Полицай-обервахмистр и юнкер (кандидат в офицеры)
5. (районный) обервахмистр и взводный обервахмистр
6. Полицай-гауптвахмистр и обер-юнкер
7. Полицай-мейстер

На иллюстрации не показано звание кандидат. Он обозначался погоном цвета обмундирования без углового узора на внешнем плоском шнуре. После шести месяцев службы в нижней части левого рукава добавлялась звезда (аналог войскового звания обершютце и т. д. или званию СС СС-манн).

Также не показанные знаки отличия звания унтерфюрера полицай-(жандарм-)обермайстер, шутцполицай- (жандарм-)инспектор и шутцполицай- (жандарм-)оберинспектор носились как нарукавные нашивки. Полицай-майстер с одной или двумя серебряными звёздами; оберинспектор с двумя золотыми звёздами, как было предписано для офицеров. Введённое предположительно в июле 1936 года, с декабря 1939 года звание оберинспектор больше не использовалось.

Ведущий дела гауптвахмистр в закрытых полицейских формированиях (например учебные батальоны, полицейские сотни) носил с 1939 года на обоих рукавах по два «поршневых кольца» из серебряного унтер-офицерского галуна, подобно гауптфельдфебелю в вермахте. В 1940 году это звание было заменено на гауптвахмистр-завхоз.

Погоны офицеров

Согласно циркуляру рейхсминистра внутренних дел от 30 декабря 1939 года в охранной полиции Рейха, полиции общин, а также в жандармерии звания обермейстер и инспектор приравнивались к лейтенант и обер-лейтенант, с заменой погон и обращения («лейтенант», «обер-лейтенант»); одновременно был принят серебряный офицерский фуражечный шнур для полицай- (жандарм-) мейстеров. Шутцполицай-(жандарм-) инспекторы имели право после минимум пяти лет службы в этом звании, но не ранее своего 50-летия, использовать униформу и обращение капитана.

Обермейстеры и инспекторы были выше по рангу, чем более молодые по возрасту офицеры равных званий. После минимум пяти лет службы, но не ранее достижения 50-летнего возраста инспекторам (участковые обер-лейтенанты) разрешалось носить униформу капитана; обращались к ним также — «капитан». Служебные обязанности и жалованье обермейстеров и инспекторов оставались однако прежними. Распоряжением от 4 июля 1940 года названия этих званий были изменены в последний раз, на «участковый лейтенант» (жандармерия: «районный лейтенант»), «участковый (районный) обер-лейтенант» и «участковый (районный) капитан». Одновременно серебряные звёзды руководителей нижнего звена были заменены золотыми офицерскими.

Участковые и районные офицеры приравнивались к офицерам вермахта.

Генеральские погоны

Генералы и генерал-полковники были только в охранной полиции Рейха и пожарной полиции. Должность шеф германской полиции существовала в министерстве внутренних дел Рейха.

Петлицы

Из-за совмещения званий рейхсфюрера СС и шефа германской полиции отдельных петлиц для шефа германской полиции не было введено.

Уравнение званий полиции и СС

В связи с намерением слить полицию и СС полицейские должны были усиленно поощряться к добровольному вступлению в СС. Вступившие в СС служащие получали в ходе так называемого уравнения званий наряду с полицейским соответствующее звание СС. Соответствия званий менялись много раз, из-за изменения системы званий в полиции, особенно в отношении звания вахмистр. В апреле 1941 года, например, звание полицейского вахмистра было переведено из рядового состава в младший командный.

Сравнение званий полиции безопасности, полиции порядка (управление, обычная) и СС (Состояние: 10 апреля 1941 — 8 мая 1945 гг)

Звание полиции безопасности	Звание полиции порядка (управление)	Звание полиции порядка (обычная)	Звание СС
Рядовые (рядовой состав)
Кандидат в ассистенты криминалиста в службе подготовки	-----	Кандидат	Кандидат СС
-----	-----	Кандидат (после шестимесячного срока службы)	СС-манн
-----	-----	Унтервахмистр	СС-штурманн
-----	-----	Роттвахмистр	СС-роттенфюрер
Унтер-офицеры (младший командный состав)
Кандидат в ассистенты криминалиста	Ассистент Курьер-мейстер Хаусмейстер	Вахмистр	Унтершарфюрер СС
И. о. ассистента криминалиста	И. о. ассистента полицейского	Обервахмистр	Шарфюрер СС
Ассистент криминалиста	Ассистент полицейского Тюремный обервахмистр	Участковый обервахмистр (охранная полиция) Районный обервахмистр (жандармерия) Цугвахмистр (закрытые полицейские части)	Обершарфюрер СС
Оберассистент криминалиста	Тюремный гауптвахмистр	Гауптвахмистр	Гауптшарфюрер СС
[Секретарь уголовной полиции]	[Полицейский секретарь]	Мейстер	Штурмшарфюрер СС
Офицеры (командный состав)
Секретарь уголовной полиции Помощник комиссара Комиссар на испытательном сроке	Полицейский секретарь Секретарь канцелярии Технический оберсекретарь И. о. инспектора полиции	Участковый лейтенант Лейтенант полиции	Унтерштурмфюрер СС
Оберсекретарь уголовной полиции Уголовный инспектор И. о. комиссара	Оберсекретарь полиции Инспектор полиции (также с надбавкой) Асессор Министерский регистратор	Участковый обер-лейтенант Обер-лейтенант полиции	Оберштурмфюрер СС
Комиссар уголовной полиции И. о. советника по уголовным делам	Полицейский оберинспектор И. о. советника полиции И. о. амтманна Регирунгсасессор	Участковый капитан Капитан полиции	Гауптштурмфюрер СС
Криминалрат Директор уголовной полиции Регирунгс- и криминалрат	Полицайрат Амтманн Советник службы Советник правительства	Майор полиции	Штурмбаннфюрер СС
Оберрегирунгс- и криминалрат	Старший советник правительства	Полковник-лейтенант полиции	Оберштурмбаннфюрер СС
Регирунгс- и криминалдиректор Рейхскриминалдиректор	Регирунгсдиректор Министериалрат	Полковник полиции	Штандартенфюрер СС
Генералы (высшее командование полиции и СС)
???	Министериалдиригент	Генерал-майор полиции и бригадефюрер СС	Бригадефюрер СС
???	Министериалдиректор	Генерал-лейтенант полиции и группенфюрер СС	Группенфюрер СС

1. В особенности полицейские офицеры при новом назначении должны были отработать три года на внештатной должности, прежде чем их окончательно утверждали в должности и переводили на следующую ступень в оплате (при сохранении прежнего звания). До тех пор к обозначению их должностей прибавлялось «исполняющий обязанности», например «и. о. криминалрат» для исполняющего обязанности криминалрата.
2. Должности «шутцполицай- (жандарм-)инспектор» (обычная служба, с 30 декабря 1939 года «участковый обер-лейтенант») и «полицай-инспектор» (служба управления) не были взаимозаменяемы.

Прохождение службы в службе безопасности и помощи, службе противовоздушного оповещения и в воздушной полиции

Рядовой состав и унтер-офицеры

• Люфтшутцманн
• Труппфюрер
• Группенфюрер
• Гауптгруппенфюрер
• Штабсгруппенфюрер

Руководители

• Служба безопасности и помощи (до 1942 года) и воздушная полиция (с 1942 года)
  • Цугфюрер (соответствовало лейтенанту)
  • Оберцугфюрер
  • Берайтшафтфюрер
  • Абтайлунгсфюрер

• Служба противовоздушного оповещения (до 1942)
  • Цугфюрер
  • Оберцугфюрер
  • Варнцентральфюрер
  • Варнцентральоберфюрер
  • Абтайлунгсфюрер

Прохождение службы в технической помощи

Рядовой состав и унтер-офицеры

• Кандидат технической помощи
• Унтервахмистр технической помощи
• Вахмистр отделения технической помощи
• Вахмистр технической помощи
• Обервахмистр технической помощи
• Взводный вахмистр технической помощи
• Гауптвахмистр технической помощи
• Руководитель дежурной части технической помощи
• Мейстер технической помощи

Офицеры

• Цугфюрер технической помощи
• Оберцугфюрер технической помощи
• Берайтшафтфюрер технической помощи
• Абтайлунгсфюрер технической помощи
• Оберабтайлунгсфюрер технической помощи
• Ландесфюрер технической помощи
• Заместитель рейхсфюрера технической помощи
• Рейхсфюрер технической помощи

Перевод полицейских в полевую жандармерию

С началом Второй мировой войны многие служащие полиции порядка были переведены в полевую жандармерию (нем. Feldgendarmerie, FG) вермахта. Звания были установлены в соответствии со следующей таблицей.

Звание в полиции порядка (Orpo)	Звание в полевой жандармерии (FG)
Вахмистр	Унтер-офицер полевой жандармерии
Обервахмистр	Фельдфебель полевой жандармерии
Участковый-(районный-)обервахмистр	Оберфельдфебель полевой жандармерии
Гауптвахмистр	Оберфельдфебель полевой жандармерии
Гауптвахмистр со сроком службы более 12 лет	Штабсфельдфебель полевой жандармерии
Мейстер	Лейтенант полевой жандармерии
Обермейстер	Обер-лейтенант полевой жандармерии
Инспектор полиции порядка	Обер-лейтенант полевой жандармерии

Офицеры полиции порядка переводились в полевую жандармерию с сохранением своих званий, но с добавлением «полевой жандармерии»; полевая жандармерия военного флота называлась флотская береговая полиция (нем. Marine-Küstenpolizei).

Полевая жандармерия считалась войсками вермахта, поэтому полевые жандармы носили войсковую форму и звания, цвет знаков отличия был оранжевый. Для этой службы были характерны носимые на металлической цепи горжеты (нем. Kettenhunde, «Цепные псы») с нанесённой эмблемой, под которой было написано чёрным «Feldgendarmerie» (готическим шрифтом), обе пуговицы по углам были лакированы люминофором. Род войск можно было распознать по двум знакам на левом рукаве: на предплечье была коричневая нашивка с вытканной серебристыми готическими буквами надписью «Feldgendarmerie»; выше локтя был шеврон оранжевого цвета с эмблемой германской полиции.

Каждой армии был придан батальон полевой жандармерии, каждой дивизии — группа из 3 офицеров, 30 унтер-офицеров и 30 рядовых. Каждая группа имела не менее 6 мотоциклов, 4 тяжёлых транспортов, 17 вездеходов VW, два легковых автомобиля (2 тонны) и 2 грузовика (3 тонны). Префикс автомобильных номеров был Pol (полиция), а не WH (вермахт — сухопутные войска); WL (вермахт — ВВС) или WM (вермахт — флот).

Наряду с полевой жандармерией позднее были сформированы также так называемые батальоны фельдъегерей, цвет погон которых был белый — пехотный.

Литература

• Christopher R. Browning, Jürgen Peter Krause: Ganz normale Männer. 3. Aufl., Rowohlt, Hamburg 1999. ISBN 3-499-60800-6
• Hans Buchheim: SS und Polizei im NS-Staat. Staatspolitische Schriftenreihe 13 (Sammlung über Recht des Nationalsozialismus), Studiengesellschaft für Zeitprobleme, Duisdorf bei Bonn, 1964. ASIN B0000BGX84
• Wolfgang Curilla: Die deutsche Ordnungspolizei und der Holocaust im Baltikum und in Weißrußland 1941—1944. 2. Aufl., Schöningh, Paderborn 2006. ISBN 3-506-71787-1
• Friedrich Wilhelm: Die Polizei im NS-Staat. Die Geschichte ihrer Organisation im Überblick. 2. Aufl., Schöningh, Paderborn 1999. ISBN 3-506-77513-8

Ссылки

• [www.germanpolice.org Исторический сайт об организации, униформе, знаках, вооружении и документах Ordnungspolizei во время Второй мировой войны]
• [chrito.users1.50megs.com/uniformen/heer/polizei/polizei.htm Униформы немецкой полиции (1938 год)]
• [www.polizeibild.de/html/body_seite7.html Laufbahnverordnung für die Beamten der Ordnungspolizei]

Отрывок, характеризующий Полиция порядка в Третьем рейхе

Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…