Поллини, Бернхард
Бернхард Поллини (нем. Bernhard Pollini, настоящее имя Барух Поль, нем. Baruch Pohl; 16 декабря 1838, Кёльн — 27 ноября 1897, Гамбург) — немецкий оперный певец (тенор) и импресарио.
Дебютировал на сцене в 1857 году в партии Артуро («Пуритане» Беллини). Гастролировал с оперной труппой, исполнявшей итальянский репертуар, затем стал её импресарио; проделал путь через Милан, Париж и Лондон в Гавану, Мехико и Нью-Йорк, затем обратно в Европу, оттуда в Константинополь, Будапешт и Вену. В 1867 г. возглавил итальянскую труппу во Львове, затем руководил коллективами в Санкт-Петербурге и Москве.
По большей части имя Поллини связано с Гамбургской оперой, директором которой он стал в 1873 г. и оставался на посту до конца жизни. Поллини спас оперный театр от финансового краха, сумев привлечь кредиты. Он существенно поднял уровень исполнения, в качестве главных дирижёров пригласив сперва Ганса фон Бюлова (1887—1890), а затем Густава Малера (с 1891 г.). В 1878 г. была осуществлена полная постановка «Кольца нибелунга» Рихарда Вагнера, в 1892 г. состоялись немецкие премьеры «Отелло» Верди и «Евгения Онегина» Чайковского[1], а в 1893 г. — первое за пределами России исполнение «Иоланты» (в обоих случаях в присутствии Чайковского). Незадолго до смерти женился на певице Бьянке Бьянки, чья карьера в начале 1870-х гг. началась не без его участия.
Некролог «Нью-Йорк Таймс» характеризовал Поллини как одного из наиболее заметных оперных менеджеров Европы[2]. В то же время современный музыкальный критик Норман Лебрехт в своём скандальном памфлете «Кто убил классическую музыку» заявляет: «Пронырливый и напористый <…> Поллини (урождённый Барух Поль) хорошо платил своим звёздам, но остальную труппу держал на нищенской зарплате. <…> В словаре Гроува его назвали „интендантом международного класса“. На самом деле он был рабовладельцем и мошенником»[3].
Напишите отзыв о статье "Поллини, Бернхард"
Примечания
- ↑ [www.hamburgische-staatsoper.de/en/1_state_opera/hso/geschichte/geschichte4.php From bourgeois prestige project to touring company] // Официальный сайт Гамбургской оперы (англ.)
- ↑ [query.nytimes.com/gst/abstract.html?res=9404E7D61330E333A2575BC2A9679D94669ED7CF Herr Pollini dies in Hamburg] // The New York Times, November 28, 1897. (англ.)
- ↑ Цит. по: П. Поспелов. [www.vedomosti.ru/newspaper/article/2004/08/13/79568 Рабовладельцы и мошенники] // «Ведомости», № 144 (1184), 13.08.2004.
Отрывок, характеризующий Поллини, Бернхард
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.
– Совсем не та, – говорил он.
– Что ж, подурнела?
– Напротив, но важность какая то. Княгиня! – сказал он ей шопотом.
– Да, да, да, – радостно говорила Наташа.
Наташа рассказала ему свой роман с князем Андреем, его приезд в Отрадное и показала его последнее письмо.
– Что ж ты рад? – спрашивала Наташа. – Я так теперь спокойна, счастлива.
– Очень рад, – отвечал Николай. – Он отличный человек. Что ж ты очень влюблена?
– Как тебе сказать, – отвечала Наташа, – я была влюблена в Бориса, в учителя, в Денисова, но это совсем не то. Мне покойно, твердо. Я знаю, что лучше его не бывает людей, и мне так спокойно, хорошо теперь. Совсем не так, как прежде…
Николай выразил Наташе свое неудовольствие о том, что свадьба была отложена на год; но Наташа с ожесточением напустилась на брата, доказывая ему, что это не могло быть иначе, что дурно бы было вступить в семью против воли отца, что она сама этого хотела.
– Ты совсем, совсем не понимаешь, – говорила она. Николай замолчал и согласился с нею.
