Моран, Полли

Полли Моран
Polly Moran
Имя при рождении:	Полли Тереза Моран
Дата рождения:	28 июня 1883(1883-06-28)
Место рождения:	Чикаго, Иллинойс, США
Дата смерти:	25 января 1952(1952-01-25) (68 лет)
Место смерти:	Лос-Анджелес, Калифорния, США
Гражданство:	США США
Профессия:	актриса
Карьера:	1914—1952

Полин Моран (англ. Polly Moran; 28 июня 1883 — 25 января 1952) — американская комедийная актриса.

Биография

Полли Тереза Моран родилась в Чикаго 28 июня 1883 года. Актёрскую карьеру начала с участия в водевилях, с выступлениями которых гастролировала в Европе и Южной Африке. В 1914 году она подписала контракт со студией Мака Саннетта «Кейстоун». Она хорошо там себя показала, а через несколько лет перешла на студию «MGM». Там она познакомилась с бродвейской звездой Мари Дресслер, с которой снималась вместе в нескольких фильмах. После смерти Дресслер в 1934 году карьера Полли заметно пошатнулась. Она стала сниматься лишь в малобюджетных комедиях и фильмах категории «B».

Ей всё же удалось привлечь к себе внимание режиссёров после выхода фильма «Ребро Адама». К несчастью это возвращение в большое кино было прервано её смертью от сердечно-сосудистой болезни 25 января 1952 года.

У Полли Моран есть звезда на Голливудской аллее славы на Голливудском бульваре 6300.

Избранная фильмография

• Жёлтый таксист (1950) — мать невесты
• Ребро Адама (1949) — миссис МакГрат
• Красный свет (1949)
• Алиса в стране чудес (1933) — птица Додо
• Украденные драгоценности (1931) — служанка Нормы Ширер
• Погоня радуг (1930) — Полли
• Безобразная ночь (1929) — Полли
• Люди искусства (1928) — Пэгги
• Божественная женщина (1928) — мадам Пигонье
• Лондон после полуночи (1927) — мисс Смитсон
• Неприятель (1927) — Баруска
• Алое письмо (1926)
• Их общественный плеск (1915) — Полли

Ссылки

• [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=11560 Полли Моран] (англ.) на сайте Find a Grave

Отрывок, характеризующий Моран, Полли

– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.