Пологи

Город Пологи укр. Пологи Флаг Герб Страна УкраинаУкраина Область ЗапорожскаяЗапорожская область Район Пологовский Городской совет Пологовский Координаты 47°28′46″ с. ш. 36°15′40″ в. д.47.479576923285457° с. ш. 36.261083114617747° в. д. / 47.479576923285457; 36.261083114617747    Основан 1887 Прежние названия Чубаревка Город с 1938 Площадь 15,95 км² Официальный язык украинский, русский Население 20 223 человек (2011) Плотность 1385,500 чел./км² Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 6165 Почтовые индексы 70600-70605 Автомобильный код AP, КР / 08 КОАТУУ 2324210100

К:Населённые пункты, основанные в 1887 году

Поло́ги (укр. Поло́ги) — город, Пологовский городской совет, Пологовский район, Запорожская область, Украина.

Код КОАТУУ — 2324210100. Население по переписи 2001 года составляло 22096 человек.

Является административным центром Пологовского района.

Является административным центром Пологовского городского совета, в который не входят другие населённые пункты.

Географическое положение

Город Пологи находится в основном на левом берегу реки Конка, выше по течению примыкает село Чапаевка, ниже по течению примыкает село Инженерное, на противоположном берегу — село Пологи. Через город проходят автомобильные дороги Т-0815, Т-0401 и железная дорога, станции Пологи, Платформа 290 км и Платформа 282 км

История

Как свидетельствуют археологические раскопки территория города была заселена ещё в III—I тысячелетиях до н. э. В кургане «Соколовский» обнаружены 17 погребений преимущественно эпохи меди и бронзы и одно — сарматское I—II вв. н. э.

В 1887 году в связи со строительством железной дороги Екатеринослав — Бердянск возник рабочий посёлок Пологи, в 1894 году здесь была построена железнодорожная станция, с 1904 года в связи с развитием железнодорожного сообщения посёлок превратился в железнодорожный узел.

Население посёлка приняло участие в революции 1905 года — здесь проходили стачки и выступления, в декабре 1905 года был создан стачечный комитет и дружина, но дальнейшая революционная активность была подавлена после прибытия войск.

29 августа 1917 года было принято «Решение общего собрания железнодорожников и граждан поселка Пологи с требованием взятия власти в руки Советов»

После создания 7 марта 1923 года Пологовского района поселение стало районным центром.

В 1928 году поселение было переименовано в посёлок городского типа Чубаревка, в 1937 году — переименовано в пгт Пологи.

В декабре 1938 года Пологи получили статус город.

5 октября 1941 года город был оккупирован немецкими войсками,

17 сентября 1943 года в ходе Донбасской операции город был освобождён советскими войсками 5-й ударной армии Южного фронта в составе: 230-й сд (полковник Украинский, Андрей Антонович) 9-го ск (генерал-майор Рослый Иван Павлович), 50-й гв. сд (полковник Владычанский, Антон Станиславович) 3-го гв. ск (генерал-майор Белов, Александр Иванович).

По состоянию на начало 1955 года, в городе действовали маслодельный завод, птицекомбинат, кирпично-черепичный завод, предприятия мукомольной промышленности, предприятия по обслуживанию железнодорожного транспорта, железнодорожное училище, дорожно-техническая школа, одна семилетняя, три средние и пять начальных школ, Дом культуры, 10 библиотек и клуб.

В 1974 году население города составляло 21,8 тыс. человек.

В 1975—1977 гг. был построен и введён в эксплуатацию Пологовский маслоэкстракционный завод.

По состоянию на начало 1982 года, в городе действовали предприятия по обслуживанию железнодорожного транспорта, завод «Коагулянт», металлоштамповочный завод, завод строительных материалов, маслоэкстракционный завод, завод продовольственных товаров, маслодельный завод, комбикормовый завод, Приазовское рудоуправление, птицекомбинат, райсельхозтехника, райсельхозхимия, комбинат бытового обслуживания, дом быта, 2 профессионально-технических училища, 8 общеобразовательных школ, музыкальная школа, художественная школа, две больницы, два дома культуры, 4 клуба, кинотеатр, 6 библиотек и краеведческий музей.

По состоянию на начало 2006 года, крупнейшими предприятиями города являлись металлоштамповочный завод, завод строительных материалов, консервный завод, маслосыродельный завод, комбикормовый завод и маслоэкстракционный завод.

Экономика

• ПАО «Пологовский маслоэкстракционный завод „Славия“».
• Пологовский химический завод «Коагулянт».
• ООО «Днепрокерамика»
• ЗАО «Минерал».
• Пологовское вагонное депо.
• Пологовская дистанция пути.
• Пологовское локомотивное депо.
• Пологовская дистанция сигнализации и связи.
• Пологовский Комбинат Хлебопродуктов, ЧАО.
• Пологовский птицекомбинат.
• Монфорте, ООО Завод облицовочного кирпича.
• Добра глина, ООО художественно-керамическая мастерская.

Объекты социальной сферы

• Гимназия «Основа».
• Коллегиум № 1.
• Общеобразовательная школа № 4.
• Специализированная разнопрофильная школа № 2.
• Межшкольный учебно-производственный комбинат (МУПК).
• Пологовский профессиональный лицей (ПТУ № 30).
• ДЮСШ.
• Детская школа искусств.
• 6 дошкольных детских учреждений.
• 2 дома культуры.
• Центральная районная больница.
• Узловая больница ст. Пологи

Почётные граждане

• Гасик, Михаил Иванович — советский и украинский учёный-металлург.
• Козак, Владимир Васильевич — министр инфраструктуры правительства Украины.

Уроженцы

• Безверхий, Сергей Фёдорович (1940—2011) — народный депутат России, председатель Государственного комитета Российской Федерации по стандартизации, метрологии и сертификации, доктор технических наук, профессор.
• Жемчужина, Полина Семёновна(1897—1970) — советский партийный и государственный деятель. Жена Вячеслава Михайловича Молотова
• Полтавец, Виктор Васильевич (1925—2003) — народный художник УССР
• Сацкий, Александр Степанович — советский сценарист
• Швачко Яков Яковлевич (1914—1965) — Герой Советского Союза
• Козак, Владимир Васильевич — вице-премьер — министр инфраструктуры правительства Украины

Достопримечательности

• Братская могила советских воинов
• Пологовский краеведческий музей
• Паровоз-памятник Эр722-72

Литература

• Краснознамённый Киевский. Очерки истории Краснознамённого Киевского военного округа (1919—1979). Издание второе, исправленное и дополненное. Киев, издательство политической литературы Украины, 1979.
• Военный энциклопедический словарь. М., Военное издательство, 1984.
• Исаев А. В. От Дубно до Ростова. — М.: АСТ; Транзиткнига, 2004.

Ссылки

• [www.pology.zp.ua/history.htm История города Пологи]
• [rkka.ru. Сайт РККА.]
• [rkka.ru/cavalry Сайт Кавалерийские корпуса РККА.]
• [minchanin.esmasoft.com/maps/ussr1939/index.html Карманный атлас СССР 1939 года. Главное управление геодезии и картографии при СНК СССР. Ленинград 1939.]
• Сайт Soldat.ru.

Топографические карты

• Лист карты L-37-13 Пологи. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1990 год. Издание 1992 г.

Отрывок, характеризующий Пологи

Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить:
– Все испортили, все спутали, все хотели знать лучше меня, а теперь пришли ко мне: как поправить? Нечего поправлять. Надо исполнять все в точности по основаниям, изложенным мною, – говорил он, стуча костлявыми пальцами по столу. – В чем затруднение? Вздор, Kinder spiel. [детские игрушки (нем.) ] – Он подошел к карте и стал быстро говорить, тыкая сухим пальцем по карте и доказывая, что никакая случайность не может изменить целесообразности Дрисского лагеря, что все предвидено и что ежели неприятель действительно пойдет в обход, то неприятель должен быть неминуемо уничтожен.
Паулучи, не знавший по немецки, стал спрашивать его по французски. Вольцоген подошел на помощь своему принципалу, плохо говорившему по французски, и стал переводить его слова, едва поспевая за Пфулем, который быстро доказывал, что все, все, не только то, что случилось, но все, что только могло случиться, все было предвидено в его плане, и что ежели теперь были затруднения, то вся вина была только в том, что не в точности все исполнено. Он беспрестанно иронически смеялся, доказывал и, наконец, презрительно бросил доказывать, как бросает математик поверять различными способами раз доказанную верность задачи. Вольцоген заменил его, продолжая излагать по французски его мысли и изредка говоря Пфулю: «Nicht wahr, Exellenz?» [Не правда ли, ваше превосходительство? (нем.) ] Пфуль, как в бою разгоряченный человек бьет по своим, сердито кричал на Вольцогена:
– Nun ja, was soll denn da noch expliziert werden? [Ну да, что еще тут толковать? (нем.) ] – Паулучи и Мишо в два голоса нападали на Вольцогена по французски. Армфельд по немецки обращался к Пфулю. Толь по русски объяснял князю Волконскому. Князь Андрей молча слушал и наблюдал.
Из всех этих лиц более всех возбуждал участие в князе Андрее озлобленный, решительный и бестолково самоуверенный Пфуль. Он один из всех здесь присутствовавших лиц, очевидно, ничего не желал для себя, ни к кому не питал вражды, а желал только одного – приведения в действие плана, составленного по теории, выведенной им годами трудов. Он был смешон, был неприятен своей ироничностью, но вместе с тем он внушал невольное уважение своей беспредельной преданностью идее. Кроме того, во всех речах всех говоривших была, за исключением Пфуля, одна общая черта, которой не было на военном совете в 1805 м году, – это был теперь хотя и скрываемый, но панический страх перед гением Наполеона, страх, который высказывался в каждом возражении. Предполагали для Наполеона всё возможным, ждали его со всех сторон и его страшным именем разрушали предположения один другого. Один Пфуль, казалось, и его, Наполеона, считал таким же варваром, как и всех оппонентов своей теории. Но, кроме чувства уважения, Пфуль внушал князю Андрею и чувство жалости. По тому тону, с которым с ним обращались придворные, по тому, что позволил себе сказать Паулучи императору, но главное по некоторой отчаянности выражении самого Пфуля, видно было, что другие знали и он сам чувствовал, что падение его близко. И, несмотря на свою самоуверенность и немецкую ворчливую ироничность, он был жалок с своими приглаженными волосами на височках и торчавшими на затылке кисточками. Он, видимо, хотя и скрывал это под видом раздражения и презрения, он был в отчаянии оттого, что единственный теперь случай проверить на огромном опыте и доказать всему миру верность своей теории ускользал от него.
Прения продолжались долго, и чем дольше они продолжались, тем больше разгорались споры, доходившие до криков и личностей, и тем менее было возможно вывести какое нибудь общее заключение из всего сказанного. Князь Андрей, слушая этот разноязычный говор и эти предположения, планы и опровержения и крики, только удивлялся тому, что они все говорили. Те, давно и часто приходившие ему во время его военной деятельности, мысли, что нет и не может быть никакой военной науки и поэтому не может быть никакого так называемого военного гения, теперь получили для него совершенную очевидность истины. «Какая же могла быть теория и наука в деле, которого условия и обстоятельства неизвестны и не могут быть определены, в котором сила деятелей войны еще менее может быть определена? Никто не мог и не может знать, в каком будет положении наша и неприятельская армия через день, и никто не может знать, какая сила этого или того отряда. Иногда, когда нет труса впереди, который закричит: „Мы отрезаны! – и побежит, а есть веселый, смелый человек впереди, который крикнет: «Ура! – отряд в пять тысяч стоит тридцати тысяч, как под Шепграбеном, а иногда пятьдесят тысяч бегут перед восемью, как под Аустерлицем. Какая же может быть наука в таком деле, в котором, как во всяком практическом деле, ничто не может быть определено и все зависит от бесчисленных условий, значение которых определяется в одну минуту, про которую никто не знает, когда она наступит. Армфельд говорит, что наша армия отрезана, а Паулучи говорит, что мы поставили французскую армию между двух огней; Мишо говорит, что негодность Дрисского лагеря состоит в том, что река позади, а Пфуль говорит, что в этом его сила. Толь предлагает один план, Армфельд предлагает другой; и все хороши, и все дурны, и выгоды всякого положения могут быть очевидны только в тот момент, когда совершится событие. И отчего все говорят: гений военный? Разве гений тот человек, который вовремя успеет велеть подвезти сухари и идти тому направо, тому налево? Оттого только, что военные люди облечены блеском и властью и массы подлецов льстят власти, придавая ей несвойственные качества гения, их называют гениями. Напротив, лучшие генералы, которых я знал, – глупые или рассеянные люди. Лучший Багратион, – сам Наполеон признал это. А сам Бонапарте! Я помню самодовольное и ограниченное его лицо на Аустерлицком поле. Не только гения и каких нибудь качеств особенных не нужно хорошему полководцу, но, напротив, ему нужно отсутствие самых лучших высших, человеческих качеств – любви, поэзии, нежности, философского пытливого сомнения. Он должен быть ограничен, твердо уверен в том, что то, что он делает, очень важно (иначе у него недостанет терпения), и тогда только он будет храбрый полководец. Избави бог, коли он человек, полюбит кого нибудь, пожалеет, подумает о том, что справедливо и что нет. Понятно, что исстари еще для них подделали теорию гениев, потому что они – власть. Заслуга в успехе военного дела зависит не от них, а от того человека, который в рядах закричит: пропали, или закричит: ура! И только в этих рядах можно служить с уверенностью, что ты полезен!“
Так думал князь Андрей, слушая толки, и очнулся только тогда, когда Паулучи позвал его и все уже расходились.
На другой день на смотру государь спросил у князя Андрея, где он желает служить, и князь Андрей навеки потерял себя в придворном мире, не попросив остаться при особе государя, а попросив позволения служить в армии.


Ростов перед открытием кампании получил письмо от родителей, в котором, кратко извещая его о болезни Наташи и о разрыве с князем Андреем (разрыв этот объясняли ему отказом Наташи), они опять просили его выйти в отставку и приехать домой. Николай, получив это письмо, и не попытался проситься в отпуск или отставку, а написал родителям, что очень жалеет о болезни и разрыве Наташи с ее женихом и что он сделает все возможное для того, чтобы исполнить их желание. Соне он писал отдельно.
«Обожаемый друг души моей, – писал он. – Ничто, кроме чести, не могло бы удержать меня от возвращения в деревню. Но теперь, перед открытием кампании, я бы счел себя бесчестным не только перед всеми товарищами, но и перед самим собою, ежели бы я предпочел свое счастие своему долгу и любви к отечеству. Но это последняя разлука. Верь, что тотчас после войны, ежели я буду жив и все любим тобою, я брошу все и прилечу к тебе, чтобы прижать тебя уже навсегда к моей пламенной груди».