Полтавская духовная семинария
| Полтавская миссионерская духовная семинария | |
|---|---|
| (ПМДС) | |
| |
| Оригинальное название | укр. Полтавська місіонерська духовна семінарія |
| Год основания | 1776 |
| Конфессия | Православие |
| Церковь | Украинская православная церковь |
| Ректор | митрополит Филипп (Осадченко) |
| Расположение | Комсомольск |
| Юридический адрес | ул. Конституции 12 |
| Телефон | +380 (5348) 2-28-58, +380 (5348) 2-53-02 |
| Сайт | missia.org.ua/ |
Полтавская миссионерская духовная семинария (укр. Полтавська місіонерська духовна семінарія) — учебное заведение Полтавской и Миргородской епархии Украинской православной церкви Московского патриархата.
Содержание
История
Первоначально в Полтаве в 1776 году была открыта школа певчих, которая в 1780 году стала называться: Полтавская славянская семинария; основана она была архиепископом Евгением (Булгарисом). Ректором её стал иеромонах Никифор (Феотоки). В 1797 году эта семинария из Полтавы была переведена в Новомиргород, а затем — в Екатеринослав.
Первым учебным заведением в Полтавской губернии, по времени открытия, была, основанная в 1738 году при Переяславском кафедральном Вознесенском монастыре архиепископом Переяславским Арсением, духовная семинария. В 1753 году епископ Иоанн II Козлович построил для семинарии каменный корпус, существовавший в Переяславе до самого перевода семинарии в Полтаву и служивший помещением для неё. По его же распоряжению на монастырские суммы был также выстроен деревянный дом близ бывшей крепости, который назывался бурсой; в нем помещалось от 30 до 40 человек. Эта бурса через 20 лет сгорела.
В 1774 году в семинарии был открыт класс философии, а в 1778 году — класс богословия. Однако к 1785 году они были закрыты по недостатку наставников. Всех наставников было три: один преподавал риторику и поэзию, другой — грамматики: русскую, славянскую и латинскую, а третий — арифметику.
Семинария была подчинена Киевской духовной академии. В 1797 году, при возобновлении Переяславской епархии, под именем Малороссийско-Переяславской, семинария отделилась от Киевской академии и тогда же, в первый раз были присланы из Киевской духовной академии воспитанники — наставниками в Переяславскую семинарию. Кроме прежних наук, начали преподавать: российское красноречие, геометрию, всеобщую и русскую историю, географию, языки: греческий, французский, немецкий и польский. В 1799 году, по определению Священного синода, было открыто семинарское правление; оно находилось в ведении епархиального епископа и состояло из префекта и двух учителей. При епископе Сильвестре (Лебединском), в 1800 и 1801 годах, вновь открыты классы философии и богословия. В 1803 году, 17 декабря, при переименовании Переяславской епархии в Полтавскую, семинария получила название Полтавской семинарии, но с оставлением в Переяславе.
В 1812 году все здания семинарии взяты были для помещения там больных и раненых; Священный синод уже предписал открыть философские и богословский классы в Крестовоздвиженском монастыре в Полтаве; но предписание это не было приведено в исполнение по той причине, что семинарские здания в скором времени были очищены.
Из-за увеличения числа учащихся в семинарии в 1814 году каменный корпус был надстроен деревянным вторым этажом.
С 1845 года стала преподаваться медицина, а в 1846 году — началось преподавание сельского хозяйства и естественной истории; в 1854 году был также открыт класс «обличение раскольников».
В 1840-х годах архиепископ Гедеон (Вишневский) ходатайствовал о переводе семинарии в Полтаву. В 1859 году вновь было возбуждено ходатайство о переводе семинарии в Полтаву, по причине ветхости и неудобству помещения для неё в Переяславе; наконец, в августе 1861 года Священный синод разрешил перевести Полтавскую семинарию из Переяслава в Полтаву и 30 сентября 1862 года она была открыта в здании, занимаемом консисторией, близ архиерейского дома; консистория же поместилась в наемной квартире; обучение началось со 2 октября. 16 октября 1877 года семинария перешла в новое, специально выстроенное, здание.
В 1918 году советская власть закрыла семинарию.
В 1997 году в городе Комсомольске Полтавской епархии было открыто двухлетнее епархиальное Духовное училище, ректором которого стал архимандрит Филипп (Осадченко). Скоро училище перешло на трехлётнее обучение.
В 2002 году школа преобразована в Миссионерское Духовное училище Украинской Православной Церкви.
29 марта 2007 года решением Священного Синода Украинской Православной Церкви духовной училище преобразовано в Полтавскую Миссионерскую Духовную Семинарию.
14 ноября 2007 года Священный Синод Украинской Православной Церкви постановил сохранить должность ректора Полтавской Миссионерской духовной семинарии за архиепископом Филиппом (Осадченко)[1].
Ректоры
- Кирилл (Богословский-Платонов) (1817—1819)
- Виталий (Борисов-Жегачев) (1819 — 28 февраля 1826)
- Феофил (Надеждин) (1841—1850)
- Феодосий (Шаповаленко) (3 декабря 1852—1859)
- Фотий (Щиревский) (1861 год)[2]
- Гаврилков, Михаил Фёдорович[3]
- Пичета, Иоанн Христофорович (1890—1902)
- Гавриил (Чепур) (1902—1906)
- Памфил (Лясковский) (10 декабря 1912—1917)
…
- Забуга, Николай Петрович (с 31 мая 2007 — 14 ноября 2007)
- Филипп (Осадченко) (с 14 ноября 2007)
Инспекторы
- Агапит (Вознесенский) (1.09. 1823 — 21.01. 1826)
- Митрофан (Вицинский) (1839—1842)
- Феодосий (Шаповаленко) (22.05. 1843 — 30.06. 1845)
- Агапит (Вишневский) (1896—1898)
- Гавриил (Воеводин) (1898—1901)
- Ювеналий (Машковский) (12 декабря 1910—1912)
- Николай (Могилевский) (1912—1913)
Напишите отзыв о статье "Полтавская духовная семинария"
Примечания
- ↑ [sinod.church.ua/2014/01/15/zasidannya-14-listopada-2007-roku/ Засідання 14 листопада 2007 року]. Журнал № 109. // Официальный сайт Священного Синода УПЦ.
- ↑ Корсунский И. Н. Фотий (Щиревский) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- ↑ Гаврилков, Михаил Федорович // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Источники
- [missia.org.ua/ Официальный сайт]
- [www.mgarsky-monastery.org/kolokol.php?id=258 Юбилей Полтавской Духовной Семинарии]
- [histpol.pl.ua/pages/content.php?page=401 Переяславсько-Полтавська духовна семінарія]
Отрывок, характеризующий Полтавская духовная семинария
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.
Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
