Полудитон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Полудито́н (лат. semiditonus) — в пифагоровом строе музыкальный интервал, составленный из целого тона и лиммы.

Интервальный коэффициент полудитона — 32 /27:

<math> \frac{9}{8}\times\frac{256}{243} = \frac{2^5}{3^3} = \frac{32}{27} \approx 294{,}13\;\mathrm{Cent} </math>.


Исторический очерк

Термин «полудитон» появился гораздо позже исторических описаний и расчётов полудитона. В древнегреческой теории музыки (впервые у Аристоксена) этот интервал назывался «триполутоном» (др.-греч. τριημιτόνιον), в древнеримской (например, у Боэция) «несоставным триполутоном» (лат. triemitonium incompositum). В обоих случаях описывался как интервал в тетрахорде хроматического рода мелоса. Латинский термин semiditonus впервые отмечается в различных музыкальных трактатах XI века[1], наиболее систематически — в учениях Гвидо Аретинского и Адальбольда Утрехтского.

Начиная с позднего Средневековья (примерно с XIII века) на смену термину «полудитон» пришёл термин «малая терция» (tertia minor), который используется в учении о гармонии вплоть до наших дней. В современных исследованиях (ретроспективно) полудитон иногда называют «пифагорейской малой терцией».

Напишите отзыв о статье "Полудитон"

Примечания

  1. Semiditonus // Lexicon musicum Latinum, hrsg. v. Michael Bernhard. München, 2015, col.1146-1160.

См. также


Отрывок, характеризующий Полудитон

– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.