Полфранка (Франция)
Поделись знанием:
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
Полфранка (фр. Demi franc) — номинал французских денежных знаков, выпускавшийся в 1802—1845 и 1964—2001 годах в виде монет.
Общегосударственные монеты
Чеканка серебряных монет в полфранка начата в 1802 году (11 году республиканского календаря), в период консульства Наполеона. Рисунок монеты выполнил Пьер-Жозеф Тиолье. Год чеканки обозначен годом республиканского календаря, на аверсе с портретом Наполеона надпись — «Бонапарт первый консул»[1].
После провозглашения Наполеона императором надпись на аверсе была изменена на «Наполеон император». На реверсе год чеканки продолжал обозначаться годом республиканского календаря, осталась и надпись «Французская Республика». С 1806 года применение республиканского календаря для обозначения года чеканки прекращено. В 1807 году был видоизменён аверс монет, увеличен портрет Наполеона, на который в том же году был добавлен лавровый венок. В 1809 году надпись на реверсе была заменена на «Французская Империя», чеканка монет этого типа продолжалась до 1814 года[2].
В 1816 году, при Людовике XVIII, тип монет изменился. Рисунок новой монеты выполнил Огюст-Франсуа Мишо. Номинал стал обозначаться не словами, как при Наполеоне (Demi franc), а цифрами (1⁄2 franc). При Карле X чеканка монет этого типа была продолжена, изменился только аверс (портрет короля и легенда)[3].
В 1831 году начата чеканка монет короля Луи-Филиппа. Рисунок новых монет выполнил Жозеф-Франсуа Домар. В 1845 году чеканка монет в полфранка была прекращена, в том же году была начата чеканка монет в 50 сантимов[4].
В январе 1960 года была проведена денежная реформа, введён «новый франк», равный 100 старым. Первоначально, в 1962—1964 годах, выпускалась монета в 50 сантимов типа «Марианна». В 1964 и 1965 годах были отчеканены пробные монеты в полфранка, а в 1965 году полфранка вновь были выпущены в обращение. Для новой монеты был выбран тип «Сеятельница», выполненный по рисунку Оскара Роти и использовавшийся ранее на французских монетах с 1897 по 1920 годы. Монета в полфранка типа «Сеятельница» чеканилась до 2001 года[5][6].
| Изображение | Диаметр, мм | Толщина, мм | Масса, г | Металл | Гурт | Годы чеканки | Примечания | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Наполеон (первый консул) | ||||||||
|
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | XI, 12 | Монетные дворы — Париж (A), Страсбург (BB), Лион (D), Женева (G), Ла-Рошель (H), Лимож (I), Бордо (K), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Нант (T), Турин (U). Тираж — 1 073 762 | ||
| Наполеон I (император) | ||||||||
|
|
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | 12—14 | «Французская Республика». Монетные дворы — Париж (A), Страсбург (BB), Лион (D), Пуатье (G), Ла-Рошель (H), Лимож (I), Бордо (K), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Нант (T), Турин (U). Тираж — 1 204 390 | ||
|
|
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | 1806—1807 | «Французская Республика». Монетные дворы — Париж (A), Лимож (I), Бордо (K), Байонна (L), Перпиньян (Q), Турин (U). Тираж — 265 917 | ||
|
|
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | 1807 | «Французская Республика», увеличен портрет. Монетный двор — Париж (A). Тираж — 58 458 | ||
|
|
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | 1807, 1808 | «Французская Республика», портрет с лавровым венком. Монетные дворы — Париж (A), Руан (B), Страсбург (BB), Лион (D), Ла-Рошель (H), Лимож (I), Бордо (K), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Нант (T), Турин (U), Лилль (W). Тираж — 12 218 113 | ||
|
18 | 2,25 | Серебро 900 | 1809—1814 | «Французская Империя». Монетные дворы — Париж (A), Руан (B), Страсбург (BB), Генуя (CL), Лион (D), Ла-Рошель (H), Лимож (I), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Бордо (K), Нант (T), Турин (U), Лилль (W), Утрехт (флаг). Тираж — 12 599 191 | |||
| Людовик XVIII | ||||||||
|
|
|
18 | 2,5 | Серебро 900 | гладкий | 1816—1824 | Монетные дворы — Париж (A), Руан (B), Лимож (I), Бордо (K), Ла-Рошель (H), Лион (D), Байонна (L), Тулуза (M), Нант (T), Перпиньян (Q), Лилль (W). Тираж — 3 699 481 | |
| Карл X | ||||||||
|
18 | 2,5 | Серебро 900 | гладкий | 1825—1830 | Монетные дворы — Париж (A), Руан (B), Страсбург (BB)), Лион (D), Лимож (I), Ла-Рошель (H), Бордо (K), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Нант (T), Лилль (W). Тираж — 4 143 509 | ||
| Луи-Филипп I | ||||||||
|
18 | 0,5 | 2,5 | Серебро 900 | ребристый | 1831—1845 | Монетные дворы — Париж (A), Руан (B), Страсбург (BB), Лион (D), Ла-Рошель (H), Лимож (I), Бордо (K), Байонна (L), Тулуза (M), Марсель (MA), Перпиньян (Q), Лилль (W). Тираж — 16 482 648 | |
| Пятая республика | ||||||||
|
|
19,5 | 1,5 | 4,5 | Никель | ребристый | 1964—2001 | Тип «Сеятельница». Тираж — 1 693 092 548 |
Денежные суррогаты
Номинал в полфранка не характерен для денежных суррогатов, которые в основном выпускались с указанием номинала в сантимах (50 сантимов). Редким исключением являются бумажные денежные знаки, номинал которых указан во франках (0.50 fr), например:
- выпущенные в 1917 году денежные знаки правительства Французской Западной Африки и Французского Судана[7];
- выпущенные в 1923 году боны франко-бельгийской администрации железных дорог оккупированной зоны[8];
- выпущенные в 1944 году денежные знаки правительства Французской Западной Африки[9].
Напишите отзыв о статье "Полфранка (Франция)"
Примечания
- ↑ Cuhaj, 2009, pp. 322.
- ↑ Cuhaj, 2009, pp. 325-326.
- ↑ Cuhaj, 2009, pp. 336-337.
- ↑ Cuhaj, 2009, pp. 334, 337.
- ↑ Cuhaj, 2012, pp. 815-816.
- ↑ Cuhaj, 2011, pp. 271.
- ↑ Cuhaj, 2008, pp. 542.
- ↑ Cuhaj, 2008, pp. 515.
- ↑ Cuhaj, 2008, pp. 545.
Литература
- Cuhaj G., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1801-1900. — 6-е изд. — Iola: Krause Publications, 2009. — 1296 с. — ISBN 978-0-89689-940-7.
- Cuhaj G.S., Michael T., Miller H. Standard Catalog of World Coins 1901-2000. — 40-е изд. — Iola: Krause Publications, 2012. — 2301 с. — ISBN 978-1-4402-2962-6.
- Cuhaj G.S., Michael T. Standard Catalog of World Coins 2001-Date. — 6-е изд. — Iola: Krause Publications, 2011. — 742 с. — ISBN 978-1-4402-1575-9.
- Cuhaj G.S. Standard Catalog of World Paper Money. General Issues 1368—1960. — 12-е изд. — Iola: Krause Publications, 2008. — 1223 с. — ISBN 978-0-89689-730-4.
Ссылки
- [franc.francais.free.fr/modules.php?name=franc&page=index&piece=50c Монеты в полфранка на сайте franc.francais.free.fr] (фр.)
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Полфранка (Франция)
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил:
– Солдату позорно красть, солдат должен быть честен, благороден и храбр; а коли у своего брата украл, так в нем чести нет; это мерзавец. Еще, еще!
И всё слышались гибкие удары и отчаянный, но притворный крик.
– Еще, еще, – приговаривал майор.
Молодой офицер, с выражением недоумения и страдания в лице, отошел от наказываемого, оглядываясь вопросительно на проезжавшего адъютанта.
Князь Андрей, выехав в переднюю линию, поехал по фронту. Цепь наша и неприятельская стояли на левом и на правом фланге далеко друг от друга, но в средине, в том месте, где утром проезжали парламентеры, цепи сошлись так близко, что могли видеть лица друг друга и переговариваться между собой. Кроме солдат, занимавших цепь в этом месте, с той и с другой стороны стояло много любопытных, которые, посмеиваясь, разглядывали странных и чуждых для них неприятелей.
С раннего утра, несмотря на запрещение подходить к цепи, начальники не могли отбиться от любопытных. Солдаты, стоявшие в цепи, как люди, показывающие что нибудь редкое, уж не смотрели на французов, а делали свои наблюдения над приходящими и, скучая, дожидались смены. Князь Андрей остановился рассматривать французов.
– Глянь ка, глянь, – говорил один солдат товарищу, указывая на русского мушкатера солдата, который с офицером подошел к цепи и что то часто и горячо говорил с французским гренадером. – Вишь, лопочет как ловко! Аж хранцуз то за ним не поспевает. Ну ка ты, Сидоров!
– Погоди, послушай. Ишь, ловко! – отвечал Сидоров, считавшийся мастером говорить по французски.
Солдат, на которого указывали смеявшиеся, был Долохов. Князь Андрей узнал его и прислушался к его разговору. Долохов, вместе с своим ротным, пришел в цепь с левого фланга, на котором стоял их полк.
– Ну, еще, еще! – подстрекал ротный командир, нагибаясь вперед и стараясь не проронить ни одного непонятного для него слова. – Пожалуйста, почаще. Что он?
Долохов не отвечал ротному; он был вовлечен в горячий спор с французским гренадером. Они говорили, как и должно было быть, о кампании. Француз доказывал, смешивая австрийцев с русскими, что русские сдались и бежали от самого Ульма; Долохов доказывал, что русские не сдавались, а били французов.
– Здесь велят прогнать вас и прогоним, – говорил Долохов.
– Только старайтесь, чтобы вас не забрали со всеми вашими казаками, – сказал гренадер француз.
Зрители и слушатели французы засмеялись.
– Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали (on vous fera danser [вас заставят плясать]), – сказал Долохов.
– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
