Польский, Михаил Афанасьевич

Михаи́л Афана́сьевич По́льский (6 (18) ноября 1891, станица Новотроицкая, Лабинский отдел, Кубанская область — 21 мая 1960, Сан-Франциско, Калифорния) — священнослужитель Русской православной церкви заграницей, протопресвитер; публицист, богослов.

Биография

Родился 6 ноября 1891 года в семье псаломщика. В 1914 году окончил Ставропольскую духовную семинарию.

В 1918 года был назначен уездным противосектантским миссионером (Ставропольская епархия).

29 июля 1920 года рукоположён в сан диакона, а 1 августа того же года — рукоположен во иерея. Служил в клире Петропавловской церкви у Преображенской заставы в Москве.

В 1921 году поступил в нелегальную Московскую духовную академию (занятия проходили частным образом у профессоров), которая вскоре была закрыта.

7 мая 1922 года сослужил Патриарху Тихону в храме села Богородского под Москвой. Это была последняя литургия до его ареста.

За борьбу с обновленчеством в 1923 года арестован и четыре с половиной месяца провел в Московской Бутырской тюрьме. Затем отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения. В лагере работал сетевязальщиком и рыбаком на Филимоновой тоне вместе с архиепископом Иларионом (Троицким). Подробности ареста и пребывания на Соловках были описаны в его «Очерке бежавшего из России священника».

В 1926 года вышел на свободу. 20 декабря 1926 года приговорён к 3 годам ссылки в Коми АО по статье 58-13 УК РСФСР. Отбывал наказание в Усть-Сысольске.

Не признал «Декларации» митрополита Сергия (Страгородского) 1927 года и впоследствии от него отделился. Служил как катакомбный священник, имея антиминс от епископа Платона (Руднева).

В конце 1929 году из бежал ссылки в Коми. В 1930 году прожил несколько месяцев в Москве на нелегальном положении, был тесно с московскими иосифлянами, посетил в Дивеевом монастыре священника Павла Боротинского, а затем при содействии иосифлянина архитектора В. Н. Максимова навсегда покинул СССР. В марте того же года нелегально он преодолел советско-персидскую границу. При побеге из России взял с собой сведения о пострадавших священнослужителях Русской Православной Церкви, которые позднее использовал в своих сочинениях.

В октябре того же года прибыл в Палестину, в Русскую духовную миссию, бывшую тогда под контролем Архиерейского Синода Зарубежной Церкви; служил в одном из заиорданских монастырей Русской Духовной Миссии в Святой Земле.

В 1931 году в Иерусалиме напечатал труд «Положение Церкви в Советской России. Очерк бежавшего из России священника». И. А. Ильин, посвятивший немало строк его книге, писал об о. Михаиле и его труде: «Его разрывающая душу искренность, поразительная ясность его взглядов, касающихся суждений о православной церкви и её путях, его неброское религиозное мужество, его описание церковной борьбы — стоят того, чтобы довериться его слову».

С 1934 года был настоятелем общины РПЦЗ в Бейруте.

28 апреля 1935 года возведён в сан протоиерея.

Был участником II Всезарубежного Церковного Собора в 1938 году; прочитанный им доклад «О духовном состоянии Русского народа под властью безбожников» был издан отдельно в Соборных Деяниях (Белград, 1938).

В 1938 году переехал в Великобританию, где до 1948 года был настоятель прихода в Лондоне в юрисдикции РПЦЗ.

В 1948 году переехал в США, причислен к кафедральному собору во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» в Сан-Франциско. 14 декабря того же года возведён в сан протопресвитера.

На «Лос-Анджелесском процессе» (1948—1949) — судебном споре об имуществе Преображенской церкви в Лос-Анджелесе — успешно выступал как эксперт-канонист, отстаивая позиции РПЦЗ от посягательств «Северо-Американской митрополии», возглавляемой тогда митрополитом Феофилом (Пашковским). Обстоятельства этого дела описал в работе «Американская митрополия и дело Лос-Анджелесского прихода» (Джорданвилл, 1952)..

В 1948 году вышел его труд «Каноническое положение высшей церковной власти в СССР и заграницей», в котором он доказывал каноничность Русской православной церкви за границей и неканоничность Московской Патриархии после Декларации митрополита Сергия 1927 года. Ответ на неё последовал в 1960 году изданием в Париже работы профессора канонического права С. В. Троицкого «О неправде Карловацкого раскола. Разбор книги прот. М. Польского „Каноническое положение Высшей Церковной власти в СССР и заграницей“». Начиная разбор книги, С. В. Троицкий подчеркнул, что она «является самой подробной апологией Карловацкого раскола, пользуется у карловчан-„анастасиевцев“ большим авторитетом, как своего рода их „символическая книга“».

На основе собранного им архива, личных воспоминаний и свидетельств очевидцев написал книгу «Новые мученики Российские», первый том которой вышел в 1949 году в Джорданвилле. В 1957 году вышел второй том этой книги.

С 1952 года служил старшим кафедральным протоиереем Скорбященского собора в Сан-Франциско. Ушёл на покой в 1959 году.

Скончался 21 мая 1960 года в Сан-Франциско (США).

Публикации

• [www.eshatologia.org/component/content/article/536-polozhenie-tserkvi-v-sovetskoi-rossii.html Положение Церкви в советской России : Очерк бежавшего из России священника] / Михаил Священник. Иерусалим, 1931. 122 с.
• О духовном состоянии русского народа под властью безбожников. (Доклад Собору Православной Русской Зарубежной Церкви с участием клира и мирян 7/20 августа 1938 года) / Протоиерей Михаил Польский. Белград, 1938. 23 с.
• О духовном состоянии русского народа под властью большевизма. — Белград, 1938.
• «Познание Бога» // На Страже Православия. Лондон, 1939. № 1. С. 1-16
• Современное состояние Православной Церкви в СССР. [Б. м.], 1946. 34 с.
• [Рецензия] // Православная Русь. 1948. № 15. С. 10-11. Рец. на кн.: Философия техники : Техника и новое миросозерцание / П. Боранецкий. Париж, 1947. 222 с.
• [Рецензия] // Православная Русь. 1948. № 15. С. 10. Рец. на кн.: К познанию Православия / Священ. К. Зайцев. Ч. 1. Шанхай, 1948. 218 с.
• [Рецензия] // Православная Русь. 1948. № 15. С. 10. Рец. на ст.: «Бытие определяет сознание» / Еп. Иоанн (Шаховской) // Новое русское слово. 1948. 13 июня
• «Церковный дневник еп. Иоанна (Шаховского)» // Православная Русь. 1948. № 10. С. 10-11
• [paraklit.org/eres/MP/Poljskiy.Kanonicheskoe_pologjenie.htm Каноническое положение высшей церковной власти в СССР и заграницей] / Протоиерей М. Польский. [Джорданвилль], 1948. 194, [2] с.
• Американская митрополия и процесс в Лос Анжелосе. Jordanville, 1949. 41 с.
• «К устройству женской обители в Нью-Джерзи» // Православная Русь. 1949. № 7/8. С. 22
• [paraklit.org/eres/MP/Poljskiy.Novie_mucheniki_Rossiyskie.t.1.htm Новые мученики Российские : Первое собр. материалов] / Сост. протопресвитер М. Польский. Jordanville, 1949. 228 с., [21] л.
• [www.blago.org/forum/content/defense-orthodox-faith-against-sectarians-213/ В защиту православной веры от сектантов]. Jordanville, 1950. 12 с.
• «К 25-тилетию со дня кончины Святейшего Патриарха Тихона» // День русского ребенка. San Francisco, 1950. Вып. 17. С. 75-79
• Четвероевангелие. Текст четырех Евангелий, поставленный параллельно в хронологическом порядке / Сопоставил текст А. С. Ананьин; ред., предисл. и примечания Протопресвитера М. Польского. Jordanville, 1950. 486 с.
• Американская митрополия и дело Лос-Анжелесского прихода. — Джорданвилль, 1952.
• Очерк положения Русского Экзархата Вселенской юрисдикции. Джорданвилль, 1952. 31 с.
• «Письмо в редакцию : О положении Западно-Европейского Экзархата» // Православная Русь. 1952. № 20. С. 7-8
• «В защиту Православия» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 2. С. 3-4
• «Духовные помышления» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 2. С. 4
• «Источник любви к ближним» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 11. С. 3-4
• «Книга Песнь Песней Соломоновых» // Православный путь. 1953. С. 84-95
• «Крещение Господне» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 2. С. 1-2
• «Наш Спаситель» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 2. С. 2-3
• «Свет Великий» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 7. С. 7-8
• Чудотворные иконы. К пребыванию «Курской-Коренной» Чудотворной иконы Богоматери в г. Сан-Франциско // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 7. С. 1-4
• «Помощь Неба» // Церковность. Сан-Франциско, 1953. № 11. С. 1-3
• «Земля и Небо» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 1. С. 1-4
• «Наука жизни» : О преподавании Закона Божия // Православная Русь. 1954. № 19. С. 4-7
• По поводу одного заговора. Римо-католики и мы // Наше время. Сан-Франциско, 1954. 12-13 марта
• "Почитание святы"х // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 6. С. 6-7
• «Предмет пререканий» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 2. С. 1-4
• «Великий раскол 1054 года» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 6. С. 1-2 (Прил.)
• «Христос Воскресе! Пасха — Христос, Избавитель» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 4. С. 1-4
• «Соловецкий лагерь. Первые впечатления» // День русского ребенка. Вып. 18. San Francisco, 1951. С. 252—260
• «Спасительный путь» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 6. С. 1-5
• «Троице Святая, слава Тебе!» // Церковность. Сан-Франциско, 1954. № 5. С. 1-4
• «Христос Воскресе! Да празднует же мир..: Христос бо возста, веселие вечное» // Церковность. Сан-Франциско, 1955. № 2. С. 1-3
• «Американский раскол» // Православная Русь. 1955. № 11. С. 8-11
• Теософия и Христианство. Сан-Франциско, 1956. 14 с.
• «Церковная и личная политика. По поводу рецензии Еп. Иоанна (Шаховского)» // Владимирский Православный Русский календарь на 1957 г. Нью-Йорк, [1956]. С. 119—123
• [paraklit.org/eres/MP/Poljskiy.Novie_mucheniki_Rossiyskie.t.2.htm Новые мученики Российские : Второй том собрания материалов] / Сост. протопресвитер М. Польский. Jordanville, 1957. 287, [2] c., [14] л.
• «Мученическая кончина архиеп. Иоанна : к 25-летию её : Из готовящегося к печати третьего тома „Новомучеников“ протопр. М. Польского» // Православная Русь. 1959. № 19. С. 5-6
• [Рецензия] / Прот. М. П. // Православная Русь. 1970. № 24. С. 15. Рец. на кн.: Православно-христианское учение об истинной вере и жизни, в обличение атеизма и в опровержение доктрины неверия. Луч света на вековые тайны / Сост. Архимандрит Пантелеимон. [Б. м.], 1970. 400, 480 с.
• The new martyrs of Russia. — Montreal, 1972. 137 p. (Сокращенное английское издание)
• Патриарх Тихон : («Новые Мученики Российские» прот. М. Польского) // Владимирский Православный русский календарь на 1975 год. N. Y., 1974. С. 1-42

Ссылки

• [www.krotov.info/spravki/persons/20person/polskiy.html Михаил Польский] Биографическая справка и некоторые сочинения в Библиотеке Якова Кротова
• [zarubezhje.narod.ru/mp/p_008.htm Протопресвитер Михаил Польский (Польский Михаил Афанасьевич) (1891—1960)]

Отрывок, характеризующий Польский, Михаил Афанасьевич

– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
– Соня, ты поди разбуди его, – сказала Наташа. – Скажи, что я его зову петь. – Она посидела, подумала о том, что это значит, что всё это было, и, не разрешив этого вопроса и нисколько не сожалея о том, опять в воображении своем перенеслась к тому времени, когда она была с ним вместе, и он влюбленными глазами смотрел на нее.
«Ах, поскорее бы он приехал. Я так боюсь, что этого не будет! А главное: я стареюсь, вот что! Уже не будет того, что теперь есть во мне. А может быть, он нынче приедет, сейчас приедет. Может быть приехал и сидит там в гостиной. Может быть, он вчера еще приехал и я забыла». Она встала, положила гитару и пошла в гостиную. Все домашние, учителя, гувернантки и гости сидели уж за чайным столом. Люди стояли вокруг стола, – а князя Андрея не было, и была всё прежняя жизнь.
– А, вот она, – сказал Илья Андреич, увидав вошедшую Наташу. – Ну, садись ко мне. – Но Наташа остановилась подле матери, оглядываясь кругом, как будто она искала чего то.
– Мама! – проговорила она. – Дайте мне его , дайте, мама, скорее, скорее, – и опять она с трудом удержала рыдания.
Она присела к столу и послушала разговоры старших и Николая, который тоже пришел к столу. «Боже мой, Боже мой, те же лица, те же разговоры, так же папа держит чашку и дует точно так же!» думала Наташа, с ужасом чувствуя отвращение, подымавшееся в ней против всех домашних за то, что они были всё те же.
После чая Николай, Соня и Наташа пошли в диванную, в свой любимый угол, в котором всегда начинались их самые задушевные разговоры.


– Бывает с тобой, – сказала Наташа брату, когда они уселись в диванной, – бывает с тобой, что тебе кажется, что ничего не будет – ничего; что всё, что хорошее, то было? И не то что скучно, а грустно?
– Еще как! – сказал он. – У меня бывало, что всё хорошо, все веселы, а мне придет в голову, что всё это уж надоело и что умирать всем надо. Я раз в полку не пошел на гулянье, а там играла музыка… и так мне вдруг скучно стало…
– Ах, я это знаю. Знаю, знаю, – подхватила Наташа. – Я еще маленькая была, так со мной это бывало. Помнишь, раз меня за сливы наказали и вы все танцовали, а я сидела в классной и рыдала, никогда не забуду: мне и грустно было и жалко было всех, и себя, и всех всех жалко. И, главное, я не виновата была, – сказала Наташа, – ты помнишь?
– Помню, – сказал Николай. – Я помню, что я к тебе пришел потом и мне хотелось тебя утешить и, знаешь, совестно было. Ужасно мы смешные были. У меня тогда была игрушка болванчик и я его тебе отдать хотел. Ты помнишь?
– А помнишь ты, – сказала Наташа с задумчивой улыбкой, как давно, давно, мы еще совсем маленькие были, дяденька нас позвал в кабинет, еще в старом доме, а темно было – мы это пришли и вдруг там стоит…
– Арап, – докончил Николай с радостной улыбкой, – как же не помнить? Я и теперь не знаю, что это был арап, или мы во сне видели, или нам рассказывали.
– Он серый был, помнишь, и белые зубы – стоит и смотрит на нас…
– Вы помните, Соня? – спросил Николай…
– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.