Польц, Билли

Билли Польц
Billy Paultz
Завершил карьеру
Центровой
Прозвища:	The Whopper
Рост:	211 см
Вес:	107 кг
Гражданство:	США США
Родился:	30 июля 1948(1948-07-30) (75 лет), Риверэдж, штат Нью-Джерси
Школа:	Региональная школа Ривер-Делл (Ораделл, штат Нью-Джерси)
Колледж:	Кэмерон (1966—1967) Сент-Джонс (1968—1970)
Драфт:	103-й (7-й раунд), 1970, Сан-Диего Рокетс
Статистика в НБА
Игры:	1124
Очки:	13099 (11,7 в среднем за игру)
Подборы:	8959 (8 в среднем за игру)
Передачи:	2206 (2 в среднем за игру)
Перехваты:	455 (0,4 в среднем за игру)
Блок-шоты:	1457 (1,3 в среднем за игру)
Выступал за команды
Нью-Йорк Нетс (АБА) (1970—1975) Сан-Антонио Спёрс (АБА и НБА) (1975—1980) Хьюстон Рокетс (1980—1983) Сан-Антонио Спёрс (1983) Атланта Хокс (1983—1984) Юта Джаз (1984—1985)
Личные награды и достижения Чемпион АБА (1974) Матч всех звёзд АБА (1973, 1975, 1976) Лидер регулярного чемпионата АБА по блок-шотам (1976) Сборная всех времён АБА (1997)

Уильям Эдвард «Билли» Польц (англ. William Edward "Billy" Paultz; род. 30 июля 1948, Риверэдж, штат Нью-Джерси) — американский профессиональный баскетболист, один из лучших игроков Американской баскетбольной ассоциации, отыгравший шесть из девяти сезонов её существования, а также ещё девять сезонов в Национальной баскетбольной ассоциации. Чемпион АБА в сезоне 1973/1974 годов в составе команды «Нью-Йорк Нетс». Трижды принимал участие в матче всех звёзд АБА (1973, 1975, 1976). В 1997 году был включён в число тридцати лучших игроков, которые вошли в символическую сборную всех времён АБА.

Ранние годы

Билли Польц родился 30 июля 1948 года в городе Риверэдж (штат Нью-Джерси), а вырос немного севернее в городе Ораделл (штат Нью-Джерси), где учился в региональной школе Ривер-Делл, там он играл за местную баскетбольную команду.

Студенческая карьера

После окончания школы Польц два года учился в университете Кэмерона, а затем посещал Университет Сент-Джонс, где в течение двух лет защищал цвета баскетбольной команды «Сент-Джонс Ред Сторм», в ней он провёл успешную карьеру под руководством знаменитого тренера, члена баскетбольного Зала славы, Лу Карнезекки, набрав в итоге в 57 играх 683 очка (12,0 в среднем за игру) и 602 подбора (10,6). При Польце «Ред Сторм» ни разу не выигрывали ни регулярный чемпионат, ни турнир конференции Independent, впрочем один раз выходили в плей-офф студенческого чемпионата США (1969), где уступили на стадии 1/8 финала (англ. Sweet Sixteen) команде «Дэвидсон Уайлдкэтс» со счётом 69-79.

Профессиональная карьера

Несмотря на то, что Билл Польц был одним из лучших игроков конференции Independent, которая была поставщиком достаточного числа баскетбольных талантов того времени, он был обделён большим вниманием со стороны команд Национальной баскетбольной ассоциации и на драфте НБА 1970 года был выбран всего лишь в седьмом раунде под общим 103-м номером клубом «Сан-Диего Рокетс», поэтому заключил соглашение с командой соперничающей с НБА Американской баскетбольной ассоциации «Вирджиния Сквайрз», которая тоже выбрала его на драфте АБА в том же году. Однако ещё задолго до старта регулярного сезона, 11 августа 1970 года, менеджмент «Оруженосцев» решил отказаться от его услуг и продал права на него за наличные и выбор на следующем драфте АБА в клуб «Нью-Йорк Нетс». Польц был довольно универсальным игроком, одинаково хорошо играющим как в атаке, так и в обороне, умело выбирал место на площадке, а если против него играли с сопротивлением, используя плотную опеку, то он просто взлетал над кольцом, кроме того он обладал смертоносным броском в прыжке с пологой траекторией. За свой высоченный рост, 211 см (6 футов и 11 дюймов), Билли получил прозвище «Громадина» (англ. The Whopper).

В своём дебютном сезоне Польц набирал в среднем за игру по 14,7 очка, 11,3 подбора и 1,9 передачи, а его команда вышла в плей-офф турнира, где проиграла уже в первом раунде. В следующем сезоне Польц в составе «Нью-Йорка» играл в финальной серии турнира. «Нетс» в первом раунде обыграли клуб «Кентукки Колонелс» со счётом 4-2, а затем в полуфинале с трудом прошли команду «Вирджиния Сквайрз», выиграв у неё со счётом 4-3, а уже в финале в шестом матче серии до четырёх побед проиграли клубу «Индиана Пэйсерс» со счётом 2-4, а сам Польц по его итогам стал вторым по результативности игроком своей команды, набрав в шести играх 116 очков (по 19,3 в среднем за игру). В сезоне 1973/1974 годов Билли Польц в составе «Нетс» завоевал чемпионский титул АБА. «Сети» легко прошлись по сетке плей-офф, последовательно обыграв команды «Вирджиния Сквайрз» со счётом 4-1, «Кентукки Колонелс» - со счётом 4-0 и «Юта Старз» - со счётом 4-1, а сам Польц по итогам финала стал третьим по результативности игроком своей команды, набрав в пяти матчах 74 очка (по 14,8 в среднем за игру).

Кроме того Польц последние четыре года в истории ассоциации по итогам голосования выбирался на матч всех звёзд АБА, однако в 1974 году не смог принять в нём участие по причине травмы, полученной за неделю до его начала, 23 января, в проигранном матче против «Оруженосцев» (110-118). Свой последний чемпионат в АБА он провёл уже в составе клуба «Сан-Антонио Спёрс», который в полуфинале в семиматчевом марафоне уступил своей бывшей команде и будущему победителю турнира «Нью-Йорк Нетс», а сам Билли стал по его итогам лидером регулярного чемпионата по блок-шотам.

После слияния АБА с НБА Польц решил попробовать свои силы в сильнейшей лиге планеты, продолжив выступать в составе «Сан-Антонио Спёрс», одной из четырёх команд, перешедших в НБА, в которой провёл ещё три сезона, дойдя до финала Восточной конференции в сезоне 1978/1979 годов, где со счётом 3-4 проиграла клубу «Вашингтон Буллетс». В сезоне 1980/1981 годов в составе клуба «Хьюстон Рокетс», будучи одноклубником Мозеса Мэлоуна, он играл в финале НБА, где «Хьюстон» в шести матчах уступил команде «Бостон Селтикс». В конце своей спортивной карьеры на условиях ветеранского минимума он успел поиграть в «Атланта Хокс» и «Юта Джаз», после чего повесил кроссовки на гвоздь.

В 1997 году, по случаю 30-й годовщины со дня основания АБА, Билли Польц был включён в символическую сборную лучших игроков ассоциации.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/cbb/players/billy-paultz-1.html Статистика в NCAA на сайте Sports-Reference.com]  (англ.)
• [www.basketball-reference.com/players/p/paultbi01.html Статистика в АБА и НБА на сайте Basketball-Reference.com]  (англ.)
• [www.remembertheaba.com/TributeMaterial/Paultz.html Краткая биография в АБА на сайте Remembertheaba.com]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Польц, Билли

– Epousez moi, et je serai votre esclave. [Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.]
– Mais c'est impossible. [Но это невозможно.]
– Vous ne daignez pas descende jusqu'a moi, vous… [Вы не удостаиваете снизойти до брака со мною, вы…] – заплакав, сказала Элен.
Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.
– Но законы, религия… – уже сдаваясь, говорило лицо.
– Законы, религия… На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! – сказала Элен.
Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях.
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.
В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.