Поляки в Казахстане

Поляки в Казахстане — одна из национальных общин республики Казахстан. Часть мировой польской диаспоры, именуемой Полония. Перепись населения Казахстана 1999 года показала наличие в стране 40 тыс. польских жителей (0,3 % населения республики). Поляки более компактно проживают в Северном Казахстане (Северо-Казахстанская область, Акмолинская область, Костанайская область). Северо-Казахстанская область отличается максимальной концентрацией поляков (17.054 чел.; 2,6 % населения области). Польская община Казахстана на сегодняшний день практически полностью состоит из людей, родившихся на территории республики в советский и постсоветский периоды. Для большинства поляков в Казахстане русский язык является родным. В отличие от других славянских групп республики (русские, украинцы, белорусы), массовой эмиграции поляков в послевоенный период не наблюдалось, поэтому их доля в СК области даже возросла, хотя их численность убывает по причине естественной убыли. Польская община состоит из двух частей — добровольно-переселенческой волны конца XIX века-начало XX века и депортированной части (в основном поляки Украины и Литвы, сосланные сюда в 1930-х 1940-х годах сталинским режимом).

История

Переселенцы конца XIX — начала XX веков

Польская колонизация слабозаселённых регионов Северного Казахстана началась ещё в конце XIX века. Согласно данным первой всеобщей переписи населения, проведенной царскими российскими властями в 1897 г., на территории Средней Азии жили уже 11 597 поляков. Поляки селились в основном в городах (ок. 90 %). Известно также, что экономическая эмиграция безземельного польского крестьянства с территории подконтрольного Российской империи Царства Польского в конце XIX — начале XX веков направлялась в Сибирь и Казахстан, хотя в колонизационном потоке явно преобладали русские и украинцы. Но немногочисленные польские крестьяне из Келецкой и Люблинской губернии в 1906—1910 гг. переселились вглубь Российской империи: Оренбургская губерния, Омская губерния, Ишимский край, и вообще Западная Сибирь. Значительную роль в этом сыграла столыпинская реформа.

Расселение

Характерно, что в Северо-Казахстанской области поляки проживают компактно. Так, Тайыншинский район СКО (райцентр — город Тайынша/Красноармейск) отличается наибольшей концентрацией поляков в населении (2004 год, оценка), где они составляют 22,82 % населения района (13.783 чел.), уступая по численности только казахам (25,4 %) и обгоняя русских (21,72 %). При этом во всех других районах области, включая г. Петропавловск, доля поляков не достигает и 1 %.

POLACY

В Астане действует Общественное Объединение POLACY . Основное направление деятельности объединения — это изучение родного польского языка, культуры и истории поляков. В объединение представители польской диаспоры приходят, чтобы пообщаться, поговорить на родном языке, найти дело по душе в кружках и ансамблях, отпраздновать национальные праздники, приобщить детей к национальной культуре и традициям.

Союз Поляков Казахстана

Союз Поляков Казахстана представляет интересы польского населения в Ассамблее Народов Казахстана и в других правительственных учреждениях страны. Его деятельность направлена на возрождение и развитие национальных традиций и обычаев, изучения родного языка и польской истории. Поддерживая и укрепляя связи с исторической Родиной Польшей, казахстанские поляки с благодарностью воспринимают Казахстан как свою Родину, где они родились, где нашли друзей, где могилы их родителей и дедов, где в едином народе Казахстана слились все этнические группы.

Первое объединение поляков появилось в 1989 г. в Кокшетау (Кокчетаве) по инициативе Анатолия Дьячинского. Такие группы возникли также в Караганде (инициатор Ф. Богуславский), в Алматы (А. Левковский) и др. Эти отдельные объединения, зарегистрировав себя юридически в 1992 году, создали Союз Поляков Казахстана. Организационно Союз состоит из 13 областных объединений, возглавляемых выборными председателями областных советов Союза Поляков. В районах и селах созданы районные и сельские полонийные организации, входящие в областные польские организации Союза Поляков Казахстана. На республиканском уровне деятельность СПК осуществляется Республиканским координационным советом, во главе которого стоит выборный председатель. 1 декабря 2007 года на V отчетно-выборной Конференции председателем Союза Поляков был избран Свинцицкий Виталий Зифридович (г. Павлодар).

В областях и городах польские этнические объединения входят в состав городских и областных Ассамблей. За последние годы СПК превратился в авторитетную общественную организацию, занимающую достойное место среди этнических групп единого народа Казахстана. Союз поляков Казахстана поддерживает самые тесные отношения с другими диаспорами, а также с государственными органами и общественными организациями Казахстана и Польши. Для работы с зарубежными польскими этногруппами в Польше существуют специальные общественные организации «Польское единство» («Вспульнота Польска»), «Помощь Полякам на Востоке», которые осуществляют культурно-просветительную, образовательную деятельность и финансово-материальную помощь полякам за рубежом, в том числе и в Казахстане. На протяжении лет налаживается и развивается сотрудничество с городами-побратимами в Республике Польша, на примере городов Павлодар — Быдгощ, Астана — Варшава, Костанай — Вженья. «Мы осознаем и знаем — мы поляки, и наш долг — помнить и беречь своё прошлое, продолжать традиции, развивать культуру, язык, но родились мы в Казахстане и наша задача своими делами содействовать развитию не только польской, но и казахстанской культуры».

См. также

• Карта поляка
• Поляки в Латвии
• Поляки в Литве
• Поляки в Белоруссии
• Поляки на Украине
• Поляки в Азербайджане

Источники

• [www.novpol.ru/index.php?id=615 А. Волков. Поляки Казахстана]
• [www.kisi.kz/old/Parts/IntPol/02-22-02Mustafaev.html/ Социально-политическая ситуация в северном Казахстане]

Отрывок, характеризующий Поляки в Казахстане

Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.


Николай, с несходящей улыбкой на лице, несколько изогнувшись на кресле, сидел, близко наклоняясь над блондинкой и говоря ей мифологические комплименты.
Переменяя бойко положение ног в натянутых рейтузах, распространяя от себя запах духов и любуясь и своей дамой, и собою, и красивыми формами своих ног под натянутыми кичкирами, Николай говорил блондинке, что он хочет здесь, в Воронеже, похитить одну даму.
– Какую же?
– Прелестную, божественную. Глаза у ней (Николай посмотрел на собеседницу) голубые, рот – кораллы, белизна… – он глядел на плечи, – стан – Дианы…
Муж подошел к ним и мрачно спросил у жены, о чем она говорит.
– А! Никита Иваныч, – сказал Николай, учтиво вставая. И, как бы желая, чтобы Никита Иваныч принял участие в его шутках, он начал и ему сообщать свое намерение похитить одну блондинку.
Муж улыбался угрюмо, жена весело. Добрая губернаторша с неодобрительным видом подошла к ним.
– Анна Игнатьевна хочет тебя видеть, Nicolas, – сказала она, таким голосом выговаривая слова: Анна Игнатьевна, что Ростову сейчас стало понятно, что Анна Игнатьевна очень важная дама. – Пойдем, Nicolas. Ведь ты позволил мне так называть тебя?
– О да, ma tante. Кто же это?
– Анна Игнатьевна Мальвинцева. Она слышала о тебе от своей племянницы, как ты спас ее… Угадаешь?..
– Мало ли я их там спасал! – сказал Николай.
– Ее племянницу, княжну Болконскую. Она здесь, в Воронеже, с теткой. Ого! как покраснел! Что, или?..
– И не думал, полноте, ma tante.
– Ну хорошо, хорошо. О! какой ты!
Губернаторша подводила его к высокой и очень толстой старухе в голубом токе, только что кончившей свою карточную партию с самыми важными лицами в городе. Это была Мальвинцева, тетка княжны Марьи по матери, богатая бездетная вдова, жившая всегда в Воронеже. Она стояла, рассчитываясь за карты, когда Ростов подошел к ней. Она строго и важно прищурилась, взглянула на него и продолжала бранить генерала, выигравшего у нее.