Полях, Наталья Борисовна
| Наталья Полях | |
 | |
| Имя при рождении: |
Наталья Борисовна Полях |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
| Направление: |
исторический, драма, детские фильмы |
| Награды: | |
Ната́лья Бори́совна Поля́х (24 февраля 1945, Черновцы, УССР, СССР — 24 ноября, 2008, Россия) — советский и российский художник по костюмам кино и телевидения, лауреат 2 премий «Ника» (1993, 2001).
Содержание
Биография
Наталья Борисовна Полях родилась 24 февраля 1945 года в городе Черновцы Украинской ССР. Окончив театрально-художественный техникум, выбрала профессию художника по костюмам.
Создала костюмы ко многим известным советским и российским историческим и историко-приключенческим кинофильмам и телесериалам. Часто работала на киностудии им. М. Горького. Сотрудничала с такими выдающимися режиссёрами, как Лев Кулиджанов, Сергей Герасимов, Илья Гурин, Леонид Нечаев, Георгий Юнгвальд-Хилькевич, и другими.
В 1980 году работала ассистентом художника по костюмам в сериале «Карл Маркс. Молодые годы».
В своей творческой деятельности Наталья Полях неоднократно обращалась к эпохе Петра I: например, принимала участие в создании костюмов для кинофильмов «Юность Петра» (1980) и «В начале славных дел» (1980—1981) (оба — совместно с Г. Шмидт). Для телесериала «Россия молодая» (1985) создала мужские костюмы. На международном уровне принимала участие в создании костюмов для телесериала «Пётр Великий» (1985—1986), где Наталья Полях была ассистентом не менее замечательного российского художника по костюмам Эллы Маклаковой. Обратившись к эпохе Екатерины II, Наталья Полях создала костюмы для исторической картины «Русский бунт» (2000) (Премия «Ника» за лучшую работу художника по костюмам, 2001).
В своей творческой деятельности Наталья Полях обращалась и к западноевропейской истории, создавая костюмы для кинофильмов времён Англии XII века: «Ричард Львиное Сердце» (1992) (Премия «Ника» за лучшую работу художника по костюмам, 1993) и «Рыцарь Кеннет» (1993). Обратившись к истории Франции XVI века, создала костюмы для российских телесериалов «Королева Марго» (1996—1997) и «Графиня де Монсоро» (1997), поставленных на основе одноимённых романов Александра Дюма-отца.
Наталья Полях также создавала костюмы для детских кинофильмов-сказок, например, «Сверчок за очагом» (2001) и «Дюймовочка» (2007).
Последним фильмом, для которого Наталья Полях создала костюмы, был фильм «Возвращение мушкетёров» (2007).
Наталья Борисовна Полях скончалась 24 ноября 2008 года в возрасте 63 лет.
Избранная фильмография
- Художник по костюмам
- 1980 — «Карл Маркс. Молодые годы» (ассистент художника по костюмам)
- 1980 — «Юность Петра» (совместно с Г. Шмидт)
- 1980 — «В начале славных дел» (совместно с Г. Шмидт)
- 1981—1982 — «Россия молодая» (мужской костюм)
- 1985—1986 — «Пётр Великий» (США, сериал, ассистент художника по костюмам)
- 1988 — «Маленькая Вера»
- 1989 — «Поездка в Висбаден»
- 1989 — «Возвращение Ходжи Насреддина»
- 1992 — «Ричард Львиное Сердце» (Премия «Ника» за лучшую работу художника по костюмам, 1993)
- 1993 — «Рыцарь Кеннет»
- 1996—1997 — «Королева Марго»
- 1997 — «Графиня де Монсоро» (совместно с Л. Зайцевой)
- 2000 — «Русский бунт» (Премия «Ника» за лучшую работу художника по костюмам, 2001)
- 2001 — «Сверчок за очагом»
- 2001 — «Сдвинутый»
- 2005 — «Примадонна»
- 2007 — «Дюймовочка»
- 2007 — «Возвращение мушкетёров»
Награды
Премии «Ника» за лучшую работу художника по костюмам:
Напишите отзыв о статье "Полях, Наталья Борисовна"
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Наталья Полях - Наталья Полях (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Полях, Наталья Борисовна
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
