Пол, Чарльз

Чарльз Морис Пол
Sir Charles Maurice Pole, 1st Baronet
Дата рождения	18 января 1757(1757-01-18)
Место рождения	Англия
Дата смерти	6 сентября 1830(1830-09-06) (73 года)
Место смерти	Денхемское аббатство, Хартфордшир
Принадлежность	Великобритания Великобритания
Род войск	Королевский флот
Годы службы	1770—1830
Звание	адмирал флота
Командовал	HMS Success HMS Crown Балтийская эскадра ‎
Сражения/войны	Война за независимость США Революционные войны
Награды и премии

Чарльз Морис Пол, 1-й баронет (англ. Sir Charles Maurice Pole, 1st Baronet, 18 января 1757, Англия — 6 сентября 1830, Денхемское аббатство, Хертфордшир) — британский адмирал флота.

Биография

В 1770 году тринадцатилетний Чарльз Пол поступил в Королевскую военно-морскую академию. В 1775 году Пол отправился в Ост-Индию, где в 1777 году был произведен в чин лейтенанта и назначен на корабль 6 ранга HMS Seahorse. В следующем году он участвовал в осаде Пондишерри. В 1780 году стал полным капитаном.

16 марта 1782 года, командуя фрегатом HMS Success (32), провел важный конвой в осажденный Гибралтар, при этом взял с боем испанский фрегат Santa Catalina (34).

В 1786 году командовал 64-пушечным HMS Crown в Плимуте.

В 1788 был постельничим в свите герцога Кларенса, будущего короля Вильгельма IV.

В 1793 году участвовал в оккупации Тулона. В 1795 году был произведен в чин контр-адмирала, служил в Вест-Индии. В 1797 году назначен капитаном над флотом.

14 февраля 1799 года Пол был повышен до контр-адмирала красной эскадры и 3 июня 1800 года назначен губернатором Ньюфаундленда. Немедленно по вступлении в должность начал борьбу с оспой, вспыхнувшей в нескольких местах сразу. По свидетельствам медиков, провел вакцинацию в поселениях Феррилэнд, Плацентия и Сент-Джонc. Сверх того поддерживал благотворительный «Комитет вспомоществования бедным».

1 января 1801 года Чарльз Пол был произведен в чин вице-адмирала синей эскадры и назначен на командовать эскадрой на Балтике; держал флаг на HMS Asia. В том же году был пожалован титулом баронета.

После победы при Трафальгаре, в порядке общего награждения 9 ноября 1805 года Пол был произведен в чин адмирала синей эскадры. 28 июля 1810 года — в чин адмирала белой эскадры и 4 июня 1814 года — в чин адмирала красной эскадры, однако во время Наполеоновских войн командования в море не получал. Находясь на половинном жаловании, был членом Парламента, в 1802—1806 годах имел мандат от Ньюарка, в 1806—1814 годах — от Плимута.

В 1830 году, после восшествия на британский престол короля Вильгельма IV, сэр Чарльз был произведен в чин адмирала флота и назначен гардеробмейстером королевского двора, однако вскоре скончался.

Ссылки

[www.heritage.nf.ca/govhouse/governors/g34.html Government House: The Governorship of Newfoundland and Labrador]

Литература

• Navies and the American Revolution, 1775−1783 / Robert Gardiner, ed. — Chatham Publishing, 1997. — ISBN 1-55750-623-X.
• Winfield, Rif. British Warships of the Age of Sail 1714−1792: Design, Construction, Careers and Fates. Seaforth, Chatam-St.Paul, 2007. ISBN 978-1-84415-700-6

Отрывок, характеризующий Пол, Чарльз

Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.