Померанский театр войны 1655—1660

Померанский театр войны 1655—1660 — боевые действия Северной войны 1655—1660 годов, затрагивавшие Шведскую Померанию.

1655 год

Шведская Померания послужила одним из двух плацдармов (наряду с Шведской Ливонией) для шведского вторжения в Речь Посполитую в 1655 году. 21 июля 1655 года из Померании в Польшу вторглись 13.650 человек под командованием Арвида Виттенберга, а в августе за ними последовали 12-15 тысяч человек под командованием короля Карла X. Помимо Варшавы и Кракова шведские войска взяли такие города в Королевской Пруссии, как Эльблонг и Торунь.

1656 год

В 1656 году бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм I подписал ряд договоров с Карлом X и оказал ему военную помощь. Достигнув с шведской помощью своих целей в Пруссии, курфюрст решил сменить сторону и добиться подтверждения полученного от польского короля и императора Священной Римской империи, в связи с чем стал готовиться к переходу на другую сторону и атаке шведов.

1657 год

В 1657 году в войну вступила Дания, и Карл X отправился с войсками на запад. Воспользовавшись этим, польские войска под командованием Стефана Чарнецкого вторглись в южную часть Шведской Померании и разграбили города Пазевальк, Гарц и Пенкун. Осенью Бранденбург и Польша подписали между собой два договора, по которым в обмен на признание прав Бранденбурга в Пруссии курфюрст обязывался вступить в войну против Швеции на стороне Речи Посполитой.

1658 год

Шведские армии перешли к обороне, польско-литовские войска оказались отвлечены на борьбу с Россией, в результате основным полем боя стала Дания.

1659 год

В 1659 году в Шведскую Померанию вторглись войска Священной Римской Империи под командованием Жан-Луи Радуи де Суше, которые сожгли Графвенхаген, заняли остров Волин, осадили Штеттин и Грайфсвальд, и 9 ноября взяли Деммин. Контратака под руководством генерала Мюллера фон дер Люнена вынудила имперские войска снять осаду Грайфсвальда, а генерал-майор Пауль Вирц сумел ударом из осаждённого Штеттина захватить бранденбургский склад боеприпасов и доставить его содержимое в Штральзунд. Бранденбургские войска отступили, разоряя по пути местность.

1660 год

Подписанный 3 мая Оливский мир оставил Шведскую Померанию за Швецией.

Отрывок, характеризующий Померанский театр войны 1655—1660

Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.