Помни

Помни
Memento
Жанр	детектив
Режиссёр	Кристофер Нолан
Продюсер	Дженнифер Тодд Сюзан Тодд
Автор сценария	Джонатан Нолан Кристофер Нолан
В главных ролях	Гай Пирс
Оператор	Уолли Пфистер
Композитор	Дэвид Джулиан
Кинокомпания	Newmarket Films
Длительность	113 мин
Бюджет	9 млн $
Сборы	$39 665 951
Страна	США США
Год	2000
Выход фильма «Помни» (оригинальное название — Memento)

К:Фильмы 2000 года

«Помни» (лат. Memento) — американский психологический детектив режиссёра Кристофера Нолана, поставленный им по собственному сценарию на основе рассказа «Memento Mori» своего брата Джонатана. Главную роль исполнил Гай Пирс.

Название фильма «Memento» латинское и является аллюзией на крылатый латинизм Memento mori. В российском прокате название было переведено с латинского языка на русский.

Лента впервые была показана на Венецианском кинофестивале в 2000 году и сразу же восторженно принята критиками. Впервые в прокат фильм вышел во Франции — 11 октября 2000 года. На экраны США фильм вышел в ограниченный прокат 16 марта 2001 года. «Помни» стабильно входит в число пятидесяти лучших фильмов в истории по версии Internet Movie Database.

Сюжет

Главный герой фильма Леонард Шелби (Гай Пирс), следователь страховой компании, разыскивает убийцу своей жены. Основная трудность заключается в том, что Леонард пережил тяжёлую травму головы и вследствие антероградной амнезии не может удержать в памяти ничего дольше 15 минут. Ему постоянно приходится оставлять самому себе записки, фотографии и даже делать татуировки для напоминания о людях, местах и событиях, которых не может сохранить его память. В расследовании ему помогают человек по прозвищу Тедди (Джо Пантолиано) и девушка Натали (Кэрри-Энн Мосс), но он не может доверять никому из них.

Основная интрига фильма заключается именно в скрытой от Леонарда части расследования — той, что осталась в недавнем прошлом. Чтобы сохранить интригу и заставить зрителя взглянуть на происходящее глазами героя, режиссёр использует инвертированную композицию: в одной из плоскостей повествования изложение разбито на пятиминутные отрезки, которые следуют друг за другом в обратном порядке. Каждый следующий сегмент показывает, чем обусловлены события предыдущего.

Пятиминутные отрезки перебиты трехминутными черно-белыми вставками, в которых время течет в обычном порядке. В конце фильма обе сюжетные линии сходятся воедино и черно-белая картинка обретает цвет. С этого момента зритель может восстановить полную хронологию событий.

В режиссёрских комментариях к фильму Нолан так описывает его:

Весь фильм — это взгляд внутрь: в личную реальность человека, в его жизнь; взгляд в то, с чем вынужден постоянно бороться человек: сам с собой и, конечно, с окружающей реальностью тоже. Кроме того, это взгляд на жизнь и мысли человека, чьё восприятие реальности и чей способ жизни полностью отличается от общепринятого. И я очень надеюсь, что мы поможем задуматься над собственным подходом к жизни. «Помни» — это взгляд внутрь, но это также и возможность взглянуть на мир глазами другого человека.

Фабула (сюжет, приведённый в хронологическом порядке)

В фильме действие разворачивается в другом — художественном — порядке. Чёрно-белым сценам соответствуют более ранние события. Пролог (линия флэшбэков): Работнику страховой службы, Леонарду Шелби поручают расследовать дело Сэмми Дженкиса. После автомобильной аварии Сэмми, предположительно, потерял способность запоминать новые события. Леонарду нужно доказать, является ли это психическим отклонением или физическим следствием перенесенной травмы (во втором случае страховая компания выплатит компенсацию). Леонард доказывает необучаемость Сэмми на подсознательном уровне, Сэмми отказывают в выплате, а Леонард получает повышение. Спустя некоторое время, среди ночи, в его дом пробираются двое мужчин, и насилуют его жену. Застав их, Леонард убивает одного, а от другого получает удар кастетом по голове. Вследствие полученной травмы Леонард теряет способность запоминать события.

Прямая линия (черно-белая): Леонард Шелби (Гай Пирс) пробуждается в анонимной комнате мотеля, не помня того, почему он находится в этой комнате. Тут он начинает телефонный разговор с позвонившим ему неизвестным человеком. В этом разговоре герой фильма излагает историю Сэмми Дженкиса (Стивен Тоболовски). Сэмми страдал антероградной амнезией, которая препятствовала ему формировать новые воспоминания. Сам же Леонард работал в страховой компании в отделе расследования страховых случаев. В данном случае ему надо было ответить на вопрос, было ли состояние Сэмми следствием физического ущерба — и тогда компании пришлось бы платить страховку, — или же причины расстройства Сэмми носили психологический характер. Во время своего исследования приглашенный психиатр обнаружил, что страдающие антероградной амнезией все ещё способны осознавать себя для выполнения определённых задач. После того как Сэмми многократно не прошёл тестирование, Леонард сделал заключение, что потеря памяти Сэмми была чисто психологической, не физиологической, и страховую сумму не выплатили на том основании, что Сэмми не был застрахован на случай психических болезней. Тщательность работы Леонарда не скрылась от начальства, и за этот случай он получил повышение. Однако, с мыслью о том, что муж мог бы быть вылечен, если бы это заключение страховой компании оказалось объективным, жена Сэмми возвратилась в агентство и стала допытываться у Леонарда, действительно ли тот полагает, что Сэмми симулирует потерю краткосрочной памяти. Полагая, что женщине нужен хоть какой-то ответ в утешение, Леонард вновь дипломатично озвучил позицию страховой конторы: физиологически Сэмми способен к созданию новых воспоминаний. Жена Сэмми, будучи диабетиком, попробовала подтвердить гипотезу о том, что Сэмми способен к созданию новых воспоминаний, и обманным путём (переводя стрелки часов назад) заставила его сделать ей несколько инъекций инсулина подряд. После того как ничего не подозревающий Сэмми допустил передозировку, его жена впала в кому и затем умерла, а Сэмми поместили в психиатрическую больницу.

Далее Леонард рассказывает по телефону тому же неизвестному, как умерла его собственная жена. Как-то ночью двое мужчин ворвались в его дом и изнасиловали, а затем убили его жену. Леонард стрелял в одного насильника, но подвергся нападению сзади со стороны второго. В результате повреждений головы у Леонарда развилась антероградная амнезия, препятствующая после несчастного случая помнить что-либо из происходящего в течение больше чем несколько минут. Леонард исполнился решимости найти и убить второго насильника, чтобы отомстить за смерть своей жены. С этой целью он развил систему, помогающую преодолевать свою полную потерю краткосрочной памяти: он делает мгновенные снимки камерой Полароид-690, пишет на них себе заметки, а важнейшие факты даже татуирует на своём теле. Один из немногих ключей к разгадке личности второго злоумышленника — это татуировка, говорящая о том, что имя убийцы — «Джон или Джеймс Г». Некто Тэдди, таинственный инициатор долгого телефонного разговора, открывает Леонарду, что убийца является торговцем наркотиками и что он может быть найден в одном заброшенном здании за городом. Леонард едет к этому зданию, убивает там человека по имени Джимми Гранц и делает снимок Полароидом. Обратная линия (цветная): Дождавшись проявки фотографии, Леонард надевает одежду убитого Джимми. Несколько минут спустя Тэдди (Джо Пантолиано) подъезжает к заброшенному зданию, и Леонард обнаруживает, что он был обманут. Джимми Гранц был местным торговцем наркотиками и не имел никакого отношения к убийству жены Леонарда. Тэдди утверждает, что жена Леонарда вообще пережила нападение грабителей, но умерла от передозировки инсулина, которой управлял сам Леонард. Согласно уверениям Тэдди, Сэмми Дженкис был мошенником, причем даже неженатым. Тэдди утверждает, что ранее был полицейским, который сжалился над Леонардом и помог ему разыскать и убить реального Джона Г. уже больше года назад. Но Леонард забыл, что уже отомстил, и начал искать Джона Г. снова. Все это время Тэдди манипулировал Леонардом, заставляя его совершать новые и новые убийства разных «Джонов Г.» По совпадению, Тедди и сам Джон Г.

Леонард хочет убить Тедди, но не может, и оставляет себе подсказки, которые убедят его самого в том, что это Тедди убил его жену: номер его машины, и подпись на его фотографии «Не верь ему, он лжет», а также сжигает фотографии, свидетельствующие о убийствах двух других «Джонов Г.» Он смотрит на свою фотографию. На ней он, радуясь, указывает себе пальцем на сердце. На этом месте нет татуировки, оно чистое.

Взяв автомобиль Джимми, он оставляет Тэдди ни с чем и едет, пока не находит тату-салон. Там, пока ему делают надпись, Леонард находит у себя в кармане записку от подруги Джимми, некой Натали (Кэрри-Энн Мосс). Забыв, что он носит одежду Джимми, Леонард думает, что записка — для него.

Он идёт в бар, где работает Натали, и открывает ей своё болезненное состояние. Натали предлагает Леонарду помощь, но позже обманывает его с тем, чтобы он убрал человека по имени Додд (Каллум Кит Ренни), который, по её словам, преследует её за деньги, связанные с делами наркоторговца Джимми. Едва не будучи убит сам, Леонард всё-таки вынуждает Додда оставить город.

Когда Натали узнает, что Додд ушёл, она, в знак благодарности, читает вытатуированный на теле Леонарда номер машины Джона Г. и выясняет, кто её владелец. Натали вручает Леонарду копию водительских прав соответствующего мужчины, и Леонард сличает полученное удостоверение личности со своей фотографией Тэдди, реальное имя которого — Джон Эдвард Гаммэль — «Джон Г.». Все концы в плане Леонарда сошлись воедино, и он делает заключение, что Тэдди — это и есть тот человек, который изнасиловал и убил его жену. Он везёт Тэдди к заброшенному зданию, где убил Джимми Гранца всего пару дней назад, и стреляет ему в голову.

В ролях

Актёр	Роль
Гай Пирс	Леонард Шелби Леонард Шелби
Керри-Энн Мосс	Натали Натали
Джо Пантолиано	Тедди (Джон Эдвард Гэммелл) Тедди (Джон Эдвард Гэммелл)
Марк Бун-младший	Барт Барт
Расс Фега	портье в мотеле
Джорджа Фокс	жена Леонарда
Стивен Тоболовски	Сэмми (Сэмюэл Р. Дженкис) Сэмми (Сэмюэл Р. Дженкис)
Гарриэт Сэнсом Гаррис	жена Сэмми
Томас Леннон	доктор
Каллум Кит Ренни	Додд Додд
Кимберли Кэмпбелл	«блондинка»
Марианн Мюллерлейл	татуировщица
Ларри Холден	Джимми (Джеймс Ф. Гранц) Джимми (Джеймс Ф. Гранц)

Создание

Съёмки фильма проходили в Южной Калифорнии и длились 25 дней. Сценарий Кристофера Нолана основан на рассказе «Memento Mori», который написал его брат Джонатан. Но до сих пор «Помни» считается оригинальной постановкой, а не адаптацией лишь потому, что рассказ был опубликован после релиза фильма.

Первоначально режиссёр планировал на главную роль Алека Болдуина. Также Нолан планировал поставить звучать на финальных титрах песню «Paranoid Android» своей любимой группы «Radiohead», но затем посчитал, что авторские отчисления слишком велики для бюджета фильма.

Перед съёмками сцены драки Леонарда с наркоторговцем Джимми исполнитель роли Джимми Ларри Холден попросил Гая Пирса драться по-настоящему. Пирс, бывший бодибилдер, согласился и основательно помял партнёра.

Около мотеля можно заметить белую «Honda Civic», припаркованную рядом с «Jaguar» Леонарда. Это машина режиссёра Кристофера Нолана.

Стивен Тоболовски позже сыграл ещё одного персонажа, страдающего от потери памяти, в эпизоде фильма «Одинокие бандиты».

Разное

В конце фильма, в момент, когда Леонард уезжает со склада, где убил наркоторговца Джимми, на несколько мгновений показывается отрывок из событий, которых он не помнит, они произошли после получения травмы. Он лежит рядом с женой, на груди видна надпись «I’ve done it» («Я сделал это»). Это место у него на груди мы видим, полностью или частично, ещё пять раз: в начале фильма, перед тем как ехать убивать Тедди, Леонард раздевается у себя в номере, чтобы посмотреть свои татуировки; через некоторое время в чёрно-белой врезке (конец 16-й минуты); у Натали дома — она кладёт руку на это место; в душе у Додда; в постели с проституткой. Надписи у него на груди нигде нет. Также он указывает на это место на фотографии с первого убийства Джона Г.

В сцене, где Леонард рассказывает про то, как Сэмми поместили в психиатрическую лечебницу (чёрно-белая линия, во время рассказа по телефону; 1:30), показан момент, где Сэмми сидит за столом в больнице, и на долю секунды он сменяется самим Леонардом.

Все снимки Леонард Шелби делает с помощью фотоаппарата «Polaroid 690».

Награды и номинации

• 2001 — участие в основной конкурсной программе кинофестиваля «Санденс»
• 2002 — Премия Эдгара Аллана По
• 2002 — 2 номинации на премию «Оскар»: за лучший сценарий и за лучший монтаж

Ремейк

В 2005 году на экраны вышел индийский фильм на тамильском языке «Гаджини», основной сюжет которого был взят из «Помни». Позже появился ремейк тамильского «Гаджини», переснятый на языке хинди с тем же названием.

Ссылки

• «Помни» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Кинематограф США

Отрывок, характеризующий Помни

В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.