Пономарёва, Валентина Леонидовна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Валентина Леонидовна Пономарёва
Страна:

СССР СССР Россия Россия

Воинское звание: Полковник

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Дата рождения:

18 сентября 1933(1933-09-18) (90 лет)

Место рождения:

Москва, СССР

Валенти́на Леони́довна Пономарёва (Ковале́вская) (род. 1933) — советский лётчик, инженер, учёный. В 1962—1969 годах — член отряда космонавтов. Имеет звание полковника-инженера и степень кандидата технических наук. Действительный член Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского.



Биография

Родилась в Москве в 1933 году. Отец — Леонид Иванович Ковалевский, работал инженером в БК «Союз». Мать — Раиса Ивановна Виншякова, работала конструктором ЦИАМ.

Окончила женскую среднюю школу № 156 в Москве с золотой медалью[1] в 1951 году. Во время учёбы в десятом классе записалась в парашютный кружок. Поступив в МИФИ, в том же году перевелась в МАИ, закончив его в 1957 году по специальности «инженер-механик ЖРД». После окончания института по распределению попала в ОКБ-1, но по семейным обстоятельствам перераспределилась в Отделение прикладной математики АН СССР на должность лаборанта, потом стала инженером. В ноябре 1963 года поступила на инженерный факультет адъюнктуры ВВИА им. Жуковского.

В 1951 году в 4-м городском аэроклубе при МАИ освоила самолет По-2. Затем с 1952 года занималась в Центральном аэроклубе им. В. П. Чкалова в Тушине, где освоила самолёт Як-18. Затем приобрела навыки полёта на реактивном истребителе МиГ-15. В 1956 году принимала участие в авиационном параде в Тушино. Через год принимала участие во Всесоюзных соревнованиях по самолетному спорту.

В марте 1962 года прошла стационарное медицинское обследование в Центральном научно-исследовательском авиационном госпитале. На состоявшемся в конце марта в ЦВНИАГ заседании комиссии по отбору космонавток была рекомендована в космонавты-слушатели. Зачислена на должность слушателя-космонавта 2-го отряда ЦПК ВВС приказом Главкома ВВС № 92 от 3 апреля 1962 года, после чего была призвана на военную службу.

C января по 25 мая 1963 года готовилась к полету на космическом корабле «Восток-6» по программе женского полета в составе группы вместе с В. Терешковой, И. Соловьёвой, Ж. Ёркиной. 10 мая 1963 года была назначена вторым дублёром В. Терешковой. Пономарёва была единственной лётчицей в составе окончательной пятёрки космонавток, прошедших отбор к полёту, остальные участницы группы были парашютистками.[1]

Доктор медицинских наук, профессор В. И. Яздовский, отвечавший в тот период за медицинское обеспечение советской космической программы, в своих мемуарах писал, что Пономарёва имела самые подходящие физические данные для полёта:

После выполнения программы подготовки и тренировки отобранных женщин — кандидатов в космонавты было проведено их полное медицинское и физиологическое обследование. По результатам медицинского обследования и теоретической подготовленности женщин-кандидатов в космонавты была определена следующая последовательность допуска к космическому полету: 1. Пономарёва Валентина; 2. Соловьёва Ирина; 3. Кузнецова Татьяна; 4. Сергейчик Жанна; 5. Терешкова Валентина.

С января по май 1966 года проходила подготовку в качестве выходящего второго пилота для 10—15-дневного полёта летом 1966 года на корабле «Восход-4» c первым выходом в открытый космос женщины. Изначально командиром полёта был назначен П. Попович, а затем стал планироваться чисто женский экипаж во главе с И. Соловьёвой. Полёт был отменён в связи с закрытием программы «Восход»[2].

Была отчислена из отряда 1 октября 1969 года приказом Главкома ВВС № 945 в связи с расформированием женской группы космонавтов.

С 1 октября 1969 по 14 мая 1988 года работала в центре подготовки космонавтов на разных должностях: старший научный сотрудник (с.н.с.) 3-го научно-исследовательского и методического отдела (НИМО) подготовки космонавтов, где преподавала слушателям-космонавтам динамику космического полета, с.н.с. 3-й лаборатории 1-го НИИ ЦПК, с.н.с. 1-й лаборатории НИМО ЦПК, с.н.с. 1-й лаборатории 2-го отдела ЦПК. С сентября 1988 года работает в Институте истории естествознания и техники АН СССР (ныне РАН) на должности с.н.с в Комиссии по разработке научного наследия и развитию идей К. Э. Циолковского.

Защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук в НИИ-45 МО (ныне ЦНИИ им. акад. А. Н. Крылова) в 1974 году.

Участвовала в лыжной экспедиции к Земле Франца-Иосифа в составе женской команды «Метелица».

Также с 2006 года руководит группой истории космонавтики в Институте истории естествознания и техники РАН. Является автором книг и публикаций.

Напишите отзыв о статье "Пономарёва, Валентина Леонидовна"

Примечания

  1. 1 2 [www.astronaut.ru/bookcase/books/molchanov/text/04.htm Экс-космонавты]. [www.webcitation.org/6HKR1lOV8 Архивировано из первоисточника 13 июня 2013].
  2. ecsocman.hse.ru/data/366/724/1216/018_Ponomareva.pdf

Ссылки

  • [www.astronaut.ru/as_rusia/lady62/text/ponomareva.htm?reload_coolmenus Сайт «Астронавт»]
  • [epizodsspace.airbase.ru/bibl/stati/jens-6287.htm Интервью в журнале «Работница»№ 10-87]
  • [www.vokrugsveta.ru/authors/74/ Публикации В. Л. Пономарёвой в журнале «Вокруг Света»]

Отрывок, характеризующий Пономарёва, Валентина Леонидовна

– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.


От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.