Понтийские горы

Понтийские горыПонтийские горы

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

Понтийские горы
Панорама Понтийских гор
40°57′ с. ш. 37°53′ в. д.40.950° с. ш. 37.883° в. д. / 40.950; 37.883
Страны	Турция Турция Грузия Грузия
Площадь	124 281 км²
Длина	976 км
Ширина	303 км
Высочайшая вершина	Качкар (гора),
Высшая точка	3937 м
Понтийские горы

Понти́йские го́ры известны также как Понти́йский хребе́т и Се́веро-Анатоли́йские го́ры (тур. Kuzey Anadolu Dağları),(арм. Պարխարյան լեռներ), — горная система на севере Турции, протягивающаяся по южному берегу Черного моря, от устьев реки Ешильырмак до устьев реки Чорох и даже несколько далее до вершины Карчал (3428 метров), которая может считаться восточной его оконечностью.

Описание

Восточная часть Понтийских гор известна под именем Качкарских гор. Понтийские горы представляют огромный вал, окаймляющий с севера Малоазийское плоскогорье и частично Армянское нагорье. Общая длина гор составляет около 1000 км; северная подошва хребта, спускающаяся к морю, значительно ниже южной, переходящей в плато, наполняющее внутренность Малой Азии; множество коротких отрогов, направляющихся к северу и покрытых густыми лесами, упираются в море и образуют ущелья, по которым текут небольшие речки; южные склоны и отроги хребта большей частью безлесны. Наибольшей вышины Понтийские горы достигают в восточной части, где на высочайших вершинах (Варчембек-даг — 3704 и др.) круглый год лежит снег; перевалы через Понтийские горы немногочисленны и довольно трудны; в восточной части Понтийские горы прорезываются рекой Чорох и наполняет своими отрогами и контрфорсами часть Артвинского ила в Турции и почти всю Аджарию в Грузии.

См. также

• Лазистанский хребет

Литература

• Г. И. Стебницкий, «Понтийский хребет» («Известия Кавказского отдела Имп. русского географического общества», т. VII, 1882—1883);
• В. Масальский, «Очерк Батумской области» («Известия Имп. русского географического общества», 1886).
• При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Понтийские горы

– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.