Портер, Кэтрин Энн

Кэтрин Энн Портер
англ. Katherine Anne Porter
Портер в Мексике, 1930
Имя при рождении:	Callie Russel Porter
Род деятельности:	прозаик, журналист, эссеист
Язык произведений:	английский
Премии:	Пулитцеровская премия (1966)
[www.lib.ru/INPROZ/PORTER/ Произведения на сайте Lib.ru]

Кэ́трин Энн По́ртер (англ. Katherine Anne Porter, 15 мая 1890 года, Индиан-Крик, Техас, США — 18 сентября 1980 года, Силвер-Спринг, Мэриленд, США) — американская журналистка, писательница и общественный деятель.

Биография

Кэтрин Энн Портер, урожденная Калли Рассел Портер, была четвёртым ребёнком в семье Харрисона Буна Портера (Harrison Boone Porter) и Элис Джонс Портер (Alice Jones Porter). Семейное древо их рода прослеживается вплоть до переселенца Даниэля Буна. Троюродным братом её отца был писатель О. Генри (настоящее имя Уильям Сидни Портер). В 1892 году, когда Энн исполнилось два года, её мать умерла спустя два месяца после очередных родов. Отец отправил оставшихся детей (старший брат умер во младенчестве) на воспитание к бабушке, Кэтрин Энн Портер, в город Кайл (Kyle), Техас. О влиянии бабушки на жизнь писательницы можно судить по тому факту, что позднее она сменила своё имя на бабушкино.

Бабушка умерла, когда Энн было 11 лет. После этого семья жила в различных городах в штатах Техас и Луизиана, останавливаясь у родственников, либо снимая комнаты. Девушка получала образование в бесплатных школах этих городов и окончила Школу Томаса (Thomas School), частную методистскую школу в Сан-Антонио, штат Техас. Это было всё её образование после школы грамоты.

В 1906 году Портер уехала из дома и вышла замуж за Джона Кунца (John Henry Koontz) в Лафкине (Lufkin), штат Техас. Энн приняла католическую веру мужа. Кунц, выходец из богатой фермерской техасской семьи, оказался домашним тираном. Однажды, будучи пьяным, он столкнул Энн с лестницы, сломав ей лодыжку. В 1915 году пара развелась.

В 1914 году она уехала от мужа в Чикаго, где снималась в массовке фильмов. После чего вернулась в Техас и работала актрисой и певицей в маленьком городе. После развода Портер сменила имя на Кэтрин Энн. В том же году Портер тяжело заболевает. Врачи ставят ей диагноз туберкулёз, и последующие два года жизни, до тех пор, пока не обнаружилось, что на самом деле у неё бронхит, она проводит в санатории, где и принимает решение стать писательницей. В 1917 году она ведёт колонку театральной критики и светской хроники в газете Critic города Форт-Уэрт. В 1918 пишет для газеты Rocky Mountain News в Денвере. В 1917 году она тяжело переносит эпидемию испанского гриппа, охватившую Денвер. После выписки из больницы она была очень ослабленной и практически лысой. Вновь отраставшие волосы были практически седыми и сохранили такой цвет до конца её жизни. События того времени описаны писательницей в трилогии новелл «Бледный конь, бледный всадник» (англ. Pale Horse, Pale Rider), за которую она получила первую ежегодную золотую медаль от Библиотечного Общества Нью-Йоркского университета.

В 1919 году Портер переезжает в Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке, где становится «литературным негром», пишет рассказы для детей. Политическая жизнь того времени оказывает на Портер большое влияние, она увлекается идеями радикализма. В 1920 году она отправляется в Мексику, где знакомится с активистами левого движения, в частности с Диего Риверой. Позднее, однако, Портер теряет интерес как к самому движению, так и к его лидерам. Также в 20-е годы Кэтрин стала горячо критиковать католическую церковь. Этих позиций она придерживалась вплоть до последних лет жизни, пока вновь не вернулась в лоно церкви.

Между 1920-м и 1930-м годами Портер курсировала между Нью-Йорком и Мехико и начала публиковать свои короткие рассказы и эссе.

Портер выходила замуж ещё трижды: в 1926 году за Эрнеста Стока (Ernest Stock), в 1930 за Юджина Прессли (Eugene Pressley), а последним мужем Портер стал Альберт Рассел Эрскин-мл. (Albert Russel Erskine, Jr.), который был младше её на двадцать лет. После развода с ним Портер более не выходила замуж. Детей у Портер не было.

С 1948 по 1958 год Портер преподавала в Стэнфордском университете, Мичиганском университете и Техасском университете.

В 1962 году Портер опубликовала свой единственный роман «Корабль дураков», который стал бестселлером и получил высокую оценку критиков и читателей. Роман повествует о социально-психологических предпосылках возникновения фашизма, ненависти и жестокости. Эта книга о расовых и социальных предрассудках, о взаимопонимании и его отсутствии, о том, как люди на одном корабле изо всех сил пытаются быть не вместе.

В 1966 году Портер получила Пулитцеровскую премию и Национальную книжную премию за «Сборник рассказов Кэтрин Энн Портер». В 1977 году Портер опубликовала повесть «Тщета земная» (англ. Old Mortality).

Кэтрин Энн Портер умерла 18 сентября 1980 года в своем доме в Силвер-Спринге (Мэриленд). Прах Портер был захоронен рядом с могилой её матери, в родном городе писательницы на кладбище Индиан-Крик в Техасе.

В 2006 году Почтовая служба США выпустила марку с изображением Кэтрин Энн Портер. Эта марка стала двадцать второй маркой в серии «Литература».

Библиография

Роман

• «Корабль дураков» (англ. Ship of Fools), 1962

Повести

1. Тщета земная (англ. Old Mortality), 1937
2. Полуденное Вино (англ. Noon Wine), 1937 (экранизация 1966 и 1985)
3. Бледный конь, бледный всадник (англ. Pale Horse, Pale Rider), 1939 (экранизация 1964)

Рассказы

1. «Maria Concepcion», 1922
2. «The Martyr», 1923
3. Девственница Виолетта (англ. "Virgin Violeta"), 1924
4. «He», 1927
5. «Magic», 1928
6. Веревка (англ. "Rope"), 1928
7. «Theft», 1929
8. «The Jilting of Granny Weatherall», 1930 (экранизирован в 1980 году)
9. «The Cracked-Looking-Glass», 1932
10. Гасиенда (англ. "Hacienda"), 1934
11. Могила (англ. "The Grave"), 1934
12. Мудрость, нисходящая свыше (англ. "The Downward Path to Wisdom"), 1939
13. Падающая башня (англ. "The Leaning Tower"), 1941
14. Источник (англ. "The Source"), 1944
15. Путь (англ. "The Journey"), 1944
16. Свидетель (англ. "The Witness"), 1944
17. Цирк (англ. "The Circus"), 1944 (экранизирован в 1990 году)
18. Последний лист (англ. "The Last Leaf"), 1944
19. «A Day’s Work», 1944
20. Старый порядок (англ. "The Old Order"), 1958
21. Фиговое дерево (англ. "The Fig Tree"), 1960 (экранизирован в 1987 году)
22. «Holiday», 1960
23. «A Christmas Story», 1967

Сборники рассказов

• Сборник рассказов Кэтрин Энн Портер (англ. The Collected Stories of Katherine Anne Porter), 1965
• Старый порядок: Истории Юга (англ. The Old Order: Stories of the South), 1955
• Падающая башня и другие рассказы (англ. The Leaning Tower and Other Stories), 1944
• Иудино дерево в цвету (англ. Flowering Judas and Other Stories), 1930

Награды

• 1966 — Пулитцеровская премия

Экранизации

В 1965 году на экраны вышла экранизация единственного романа Портер «Корабль дураков». В главных ролях снялись звезды мирового кино Вивьен Ли и Симона Синьоре.

Литература

О жизни и творчестве Катрин Энн Портер написано немало книг. Наиболее известными из них являются:

• Katherine Anne Porter: A Sense of the Times (Minds of the New South) (автор Janis P. Stout)
• Katherine Anne Porter: A Life (автор Joan Givner)
• The Ambivalent Art of Katherine Anne Porter (автор Mary Titus)
• Katherine Anne Porter: The Life of an Artist (автор Darlene Harbour Unrue)

Ссылки

• [www.krugosvet.ru/articles/55/1005555/1005555a1.htm Портер, Кэтрин Энн] // Энциклопедия «Кругосвет».
• [lib.ru/INPROZ/PORTER/ Портер, Кэтрин Энн] в библиотеке Максима Мошкова
• [sergg.ru/doc/literature/world-encyclopedia/433.htm Краткая биография К. Э. Портер]
• [www.imdb.com/name/nm0692188/ К. Э. Портер на IMDB.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Портер, Кэтрин Энн

– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.